Зэфус и Ниэль были поглощены захватившим их общим чувством, они бурно его переживали, ничего в нём не понимая и оттого шарахаясь от любой непонятной мысли. Слай наблюдал за своими возлюбленными, бесясь и ревнуя их друг к другу, однако понимая, что они все трое вынуждены жить вместе и надо найти какой-то компромисс. Ему часто вспоминались слова Борцэуса, когда тот предложил ему простое решение его проблемы, но чтобы воспользоваться им, требовалось изменить себя, а на это Слай всё ещё не был готов.
Чтобы не заболеть от всех этих переживаний – хоть обычно вампиры не болели, – Слай присоединился к местным книгочеям и надолго удалялся в библиотеку, где листал книги, доставаемые с полок Тимом, с трудом вникая в их содержание и не переставая при этом думать о своих возлюбленных. Иногда он бросал бесполезное чтение и стоял у окна, созерцая раскинувшийся внизу двор, суету солдат и «служанок», игру или сон волков.
Чаще всего Слай вспоминал баню. Дело в том, что за время пути помыться было негде, и, приехав в Хэц, путешественники с удовольствием воспользовались купальней, устроенной Каллином двадцать лет назад сразу по прибытии его из Шамброза с жалованием и снаряжением. Он давно уже собирался устроить в крепости такую нужную вещь, к тому же прибывший с ним молодой лекарь заявил, что быт в Хэце неважный, и его нужно налаживать.
Тогда и была устроена эта купальня. Под неё командир отвёл одно из помещений нижнего этажа восточной стены. Целую неделю в нём долбили пол и саму стену: в полу решено было сделать маленький бассейн, а через стену проложить водовод, и заодно водоотвод. За восточной стеной протекал ручей, и Каллин отрядил часть солдат прокопать от него отвод прямо в пролом в стене. Жёлоб тщательно выложили камнями, а сверху для маскировки завалили крупными валунами – всё-таки стратегически важный объект не должен был иметь никаких лазеек.
В самом помещении сложили печь с большим котлом. Котёл этот Каллин сам ездил покупать, выбрал самый большой и крепкий. Бассейн выложили камнем, сделав по кругу невысокий бортик, пустили в него воду из ручья и подождали когда уйдёт муть. Вдоль стен поставили новенькие лавки с деревянными тазами, на крючках повесили ковши и мочалки, а возле плиты поставили горшок с золой. Всё. Первыми опробовали новую купальню сам командир с лекарем.
Посетители разделись, взяли по тазу и ковшику и подошли к плите, открыли крышку – из котла повалил пар. Из-за раскалённой плиты в купальне было жарко, а на каменном полу лежали специально сколоченные деревянные щиты для тепла – обстановка была вполне банная. Каллин с лекарем в тот раз знатно намылись. Плиту топили всю неделю с перерывами на ночь, весь гарнизон помылся и переоделся в чистое. Бедная прачка в тот раз чуть не уработалась вусмерть, командиру даже пришлось прикомандировать ей в помощь всех «служанок». После того первого банного дня было установлено правило: мыться и стираться один раз в две недели, а летом – раз в неделю, и правило это выполнялось неукоснительно.
Так вот, короли воспользовались этим весьма полезным удобством уже на следующий день, как приехали, до обеда. Сейчас уже, сидя в библиотеке, Слай думал, что уж лучше бы они вовсе не мылись, чем теперь мучиться воспоминаниями.
Всё шло хорошо до того момента, когда, хлопнув дверью, в купальню не ворвался Зэфус. Обежав взглядом голых королей возле лавки с двумя дымящимися горячей водой шайками, маг возмутился:
– Так, значит! Вы, наверное, решили, что я должен ходить немытым, да?
– Ничего мы не решили, – обернулся к нему Ниэль с намыленной головой, сейчас он был слеп – ожерелье лежало на подоконнике. – Это ты где-то пропал, мы и решили идти вдвоём.
– Я не пропал, я был… мне что, уже и в уборную не сходить? Вы специально всё подстроили, я вас знаю.
Зэфус ругался и одновременно стаскивал с себя одежду. Правый сапог вновь шёл туго – Слай вздохнул и оставил Ниэля одного.
– Зачем ты всё время ходишь в сапогах, мы же не в пути, мог бы и в туфлях ходить, – сапог был благополучно снят.
– Если ходить в туфлях, то нога ещё больше распухнет и будет некрасиво, – Зэфус отбросил в сторону бельё и пожирал глазами голого Ниэля.
– Камзол повесь, – хлопнул его по груди Слай, – а то будет весь мятый.
Маг тут же схватил одежду и кое-как приладил на крючок.
– Какого чёрта я его снаружи не оставил, сам не знаю, – бормотал он, чуть не сворачивая себе шею в желании бросить лишний взгляд на стройную фигуру у лавки.
Управившись с одеждой, подхватил свободные шайку и ковшик, и пошлёпал к плите. Набрав кипятку, пристроился справа от Ниэля. Ковшиком наплескал в кипяток холодной воды из бассейна и попробовал, не слишком ли горячая. Ниэль массировал намыленную голову и не обращал внимания на своих соседей слева и справа, он хотел спокойно помыться, просто помыться, без всяких там штучек, но, видимо, Слаю и Зэфусу этого было мало, потому что оба сильно нервничали.
– Можно я тебе помогу? – спросил Зэфус, рассеянно плескаясь рукой в своей шайке.
– Нет, – отрезал Ниэль.
– Я ему уже помогаю, – сверкнул глазами Слай, – лучше сам помойся. И побриться тебе не мешало бы, а то оброс уже, как бродяга.
– Да-да, побрейся, Зэфус, – кивнул намыленной головой Ниэль, – а то я искололся утром о твои иголки.
Лучше бы Ниэль тогда промолчал, и много чего не случилось бы, но, как говорится, слово не воробей – вылетит, не поймаешь. Оно и вылетело.
– Колючки, говоришь, – Зэфус склонился над своим тазом, держась за него обеими руками и заглядывая снизу Ниэлю в лицо.
– Вот именно, колючки, – кивнул тот, не замечая подозрительной тишины, и обратился к Слаю: – Полей мне на голову.
Вода полилась, смывая мыло, и вскоре Ниэль, отжав мокрые волосы, отбросил их за спину.
– Фух, с одним покончено, теперь подай мне мочалку.
– Что ты будешь мучиться, давай я тебя вымою и всё, – предложил Слай, – а потом ты поможешь мне.
Зэфус взорвался:
– Вот как! Они уже обо всём договорились! А меня, значит, никто не спрашивает, да? Я тут лишний, да?
Намыливая мочалку, Ниэль обернулся вправо и удивлённо пожал плечами:
– А что тут такого, мы так моемся уже двадцать лет.
– Чёрт! – ударил ладонью по воде маг, и брызги полетели вверх и в стороны.
– Что ты бесишься? – Слай оставил Ниэля и подошёл к Зэфусу. – Ворвался, орёшь тут, водой плещешься. Скажи спасибо, что мы тебе позволили остаться.
– Спасибо! – поклонился разъярённый маг. – Огромное спасибо! Они мне позволили. Как бродячей собаке кость кинули. Какое великодушие! По гроб жизни буду его помнить.
– Заткнись, Зэфус, – голос Слая стал ниже, – просто заткнись.
– Да пошёл ты знаешь куда! – Зэфус рассвирепел и двинулся на Слая.
И тут между ними протиснулась рука с мочалками.
– Хватить орать! – крикнул Ниэль, и противники схватились за уши. – Вот вам мочалки и я – мойте! И чтобы было тихо, у меня от вас уже голова болит.
Тяжело дыша и не сводя друг с друга гневных взглядов, король с магом разобрали свои мочалки и взглянули на Ниэля, тот стоял, разведя руки в стороны, и ждал. Снова переглянувшись между собой, «банщики» начали свою работу. Они намылили это худощавое тело и стали тереть его мочалками, одновременно поглаживая и массируя. У обоих уже крепко так стояло, но они, сцепив зубы, тискали Ниэля, зло поглядывая друг на друга.
Из-за слепоты Ниэль не мог различить, кто именно и где его трогал, он терпеливо сносил это мучение, надеясь, что два его любимых человека сумеют довести дело до конца и не передраться. Он только сильно дёрнулся, почувствовав чьи-то пальцы у себя в анусе.
– Куда полез! – рявкнул Слай, и Ниэль понял, что это был Зэфус.
– Проклятье! – выругался он. – Смывайте мыло и дайте мне ожерелье, – но его не услышали, руки стали грубее, а мочалок уже не ощущалось. – Эй, вы меня слышите? Вы меня сейчас разорвёте, хватит тянуть в стороны!
В ответ слышалось лишь злое пыхтение, а потом Ниэля зажало между двух тел, так зажало, что выбило воздух из лёгких. Вконец разозлившись, он выскользнул ужом, благо намылили его щедро, и зашагал в неизвестность. Нога зацепилась за бортик, и, коротко вскрикнув, Ниэль рухнул в бассейн с ледяной водой. Он не успел испугаться, не успел умереть от остановки сердца, его тут же выловили и поставили на ноги. Хватая воздух открытым ртом, Ниэль прорычал:
