Пили чай, дети хрустели конфетами и печеньем, гости угощались свежими, только что из печи, пирогами с повидлом. Кто-то вспомнил что-то смешное, и все дружно расхохотались, потом вспомнили ещё что-то, и новый взрыв хохота сотряс старый дом. Всем было хорошо, даже Зэфусу, одиноко сидящему снаружи за углом на перевёрнутой корзине и обнимающему Снега. По щекам у него текли слёзы, а вместе с ними из груди уходила боль, не вся, но становилось ощутимо легче.
Когда было уже совсем поздно – пир закончился, посуду со стола убрали, гостей разместили на ночлег, а к Зэфусу подошёл Ниэль.
– Пойдём спать, ты тут совсем замёрз.
Маг поднял взгляд и долго смотрел в склонившее лицо, потом медленно встал и обнял Ниэля.
– Конечно, пойдём – завтра снова рано вставать, – и, помолчав, добавил: – Прости, что ушёл.
– Ничего, – похлопал его по спине Ниэль, – я понимаю. Ну что, идём?
– Да. А куда, кстати? Неужели снова на тот узкий топчан? Имей в виду, я теперь на нём не помещусь.
Ниэль сдавленно хрюкнул и шутливо ткнул кулаком Зэфуса в бок.
– Нет, – зашептал, потому что они уже шли по дому и кругом все спали. – Брат уступил нам свою кровать.
– Да ты что! – удивился маг. – Свою кровать и своих клопов?
Ниэль зажал рот рукой, чтобы не расхохотаться на весь дом, и снова ткнул Зэфуса в бок.
– Я припомню тебе клопов, не сомневайся, – и добавил: – Нет, все постели наши, так что спать будешь спокойно.
– Не надо про «спать спокойно», – Зэфус обхватил Ниэля за шею и притиснул к себе. – Мне это напоминает «покойся с миром».
– Да иди ты! – Ниэль уже всерьёз врезал магу кулаком в бок.
Зэфус отпрянул и тут же схватил Ниэля за талию, они немного поборолись и всё же дошли до спальни. Обойдя широкую кровать со спящим Слаем – тот сегодня не пошёл на охоту, – сели с одной стороны и стали раздеваться. Ниэль вновь помог магу стянуть тесный сапог, вновь упал, как тогда в Шамброзе, а Зэфус вновь разохался, жалея своего помощника. Потом они стояли друг против друга, очень близко, и ничего не говорили, а когда на постели заворочался Слай, одновременно вздохнули каждый о своём и полезли под одеяло.
Уже глубокой ночью Зэфус поднялся с кровати, отыскал свой камзол и достал календарь. Присев на лавку возле маленького оконца, при свете луны долго смотрел на картинки с прошедшим и грядущим днями, потом перевёл взгляд на кровать и вздохнул. Он долго так сидел, всё смотрел и смотрел на спящих Ниэля и Слая, слушал их дыхание и дыхание всего дома, где сейчас спали дети – его дети и дети шорника, этого простого крестьянина, столько натерпевшегося в лихую годину, но сумевшего сохранить в сердце искру добра. Повертев карандаш, маг решительно перечеркнул картинку с прошедшим днём, а потом, улыбнувшись своим мыслям, и с грядущим.
Слабое сияние окутало маленькую книжицу, и прямо на глазах появились новые страницы. Перелистав их, Зэфус понял, что это сработал фокус Борцэуса: календарь вернулся в первоначальное состояние, и теперь, чтобы завершить его, требовалось начать отсчёт с самого начала, то есть с Пика зимы. Зэфус ради интереса зачеркнул первую картинку, но линии тут же исчезли – он явно поспешил, это следовало сделать на исходе дня, а не в его начале. Усмехнувшись, спрятал карандаш в корешок книжки и убрал её в карман. Полюбовавшись луной ещё немного, зябко передёрнул плечами и побежал на цыпочках к кровати, забрался под одеяло и прижался к Ниэлю, а тот заворочался и что-то пробормотал во сне. Зэфус легко вздохнул и закрыл глаза, надеясь, если повезёт, увидеть во сне… всё равно кого.
========== Глава 2. ==========
Прощались с семьёй шорника тепло. Ниэль отвёл брата в сторонку и предложил денег, но тот в ужасе отказался: он прекрасно помнил ту ночь, когда отыскался спрятанный отцом кошель Ниэля, его так поразила та история с золотым, что он поклялся себе никогда не связываться ни с королями, ни с их богатствами. Дружить, знаться по-родственному – это да, но деньги – ни-ни. Король был вынужден согласиться с мудрым крестьянином и на прощание пообещал, что если тот захочет дать своим детям образование или те захотят просто побывать в Шамброзе, то милости просим, пусть приезжают. На том братья и расстались.
Провожать путешественников вышла вся деревня, женщины и мужчины махали вслед каретам руками и шляпами, а детвора, мелькая белыми рубахами, бежала следом – короли оказались настолько щедрыми, что одарили каждого деревенского ребёнка чем-нибудь вкусным. Миновав околицу, кареты и отряд сопровождения поехали среди полей со всходами пшеницы и овса. Ниэль как знатный цветовод знал толк в любых растениях, оглядев всходы, он удовлетворённо кивнул, заявив, что если не случится какого-нибудь стихийного бедствия, осенью надо ждать хорошего урожая.
За день одолели всю дорогу до Хэца. Оказывается, Каллин не один год следил за ней, регулярно посылая солдат на расчистку от камней и засыпку ямок песком, так что теперь езда была легкой и быстрой. Молодёжь постоянно торчала в окнах, рассматривая проплывающие мимо пейзажи. Для удобства они взяли к себе в карету Олри, и та охотно рассказывала всё, что знала об этих местах.
После полудня вдалеке показался Хэц. Лошади Каллина и солдат радостно заржали, почуяв дом, а всадники приободрились. Короли же облегчённо вздохнули: первый этап путешествия благополучно завершён. Вскоре, миновав узкий участок вдоль обрыва, кареты подкатили к самой крепости. Ворота были настежь, а снаружи выстроился весь гарнизон, даже служанки, кухарка, прачка и лекарь.
Всадники спешились, пассажиры покинули свои экипажи. Короли чинно прошествовали сквозь строй солдат и милостиво их поприветствовали, а те во всю глотку проорали: «Ура!», испугав лошадей и вогнав своего командира в краску. Каллин, шагая позади монарших гостей, незаметно погрозил своим подчинённым кулаком, но те только лыбились до ушей, обрадованные возвращением любимого командира.
Молодёжь пробежала следом за королями и остановилась лишь посреди двора, с любопытством оглядывая старинную крепость. Олри рассказывала им про Хэц, показывая, где что находится. Волки крутились тут же, одни – радуясь возвращению домой, другие – изучая новую территорию. Пока распаковывали вещи и посуду, распрягали лошадей, Слай с Ниэлем бродили по крепости, вспоминая прошлое. К ним иногда присоединялся Зэфус, он тенью ходил за Ниэлем, склонив голову и сцепив руки за спиной, потом куда-то исчезал и вновь появлялся. Слай задумчиво посматривал на мага и незаметно качал головой, Ниэль же делал вид, что ничего не происходит.
Когда садилось солнце, подали ужин. В кухне было жарко, а в покои подниматься не хотелось, поэтому стол накрыли прямо во дворе. Каллин лично следил, чтобы ничего не забыли. Оказывается, накануне он отправил одного из солдат в Хэц с запиской, чтобы к вечеру следующего дня ждали высоких гостей. Гонец примчался ранним утром и поднял весь гарнизон сообщением, что вечером здесь будут короли.
С самого утра в Хэце наводили чистоту, собственно, там и так было чисто, потому что Каллин постоянно требовал драить крепость, словно та была кораблём. Так что лёгкая уборка и кое-какая постирушка уже и за работу не считались. Солдаты начистили амуницию, проверили оружие, некоторые даже постриглись и побрились.
«Служанки» так же принарядились: все, как одна, встречали высоких гостей в новых платьях, белых передниках и красивых чепцах. В записке насчёт чепцов было отдельное указание: с королями едут дети, ничего не знающие об истинном положении вещей, так что всё должно выглядеть как можно правдоподобнее. Зная характер командира, девушки спрятали свои роскошные кудри под белые кружева, и когда пришло время встречать гостей, они действительно были похожи на настоящих служанок: тихие, аккуратные, в соответствующей их положению одежде, со скромно опущенными глазами.
Насчёт последнего Каллин так же не забыл упомянуть: чтобы ни в коем случае не было на лицах развратного выражения, часто появляющегося у женщин лёгкого поведения за годы путешествия по чужим постелям. Сидящий за столом рядом с Каллином Зэфус оценил проделанную работу, спросив шёпотом:
