– Как это на голову? – ахнул Гран. – Ну-ка, рассказывай, я Стасиса второй день пытаю, но так и не узнал ничего, теперь вот ты темнишь.

– В общем, там вот что произошло, – и Ликс, взяв рыцаря под руку, пошёл с ним в дом, вкратце пересказывая недавние события.

Они пришли в гостиную, сели на диван и помолчали. Гран, как всегда медленно соображающий, переваривал новости, а Ликс крутил на пальце перстень и любовался его сверканием.

– Это тебе он подарил? – спросил Гран, указывая подбородком на перстень.

– Да, – вздохнул Ликс. – Сказал, что оно древнее, какая-то реликвия, что ли, и что оно принадлежит мороку.

– Хм, он же тебя совсем не знает, как же он такие подарки делает?

– Сам удивляюсь, – пожал плечами парень, – но, похоже, он мне доверяет.

– Как это самонадеянно и… глупо, – нахмурился Гран.

– Вот насчёт глупости, это не про Борцэуса, – покачал головой Ликс. – Например, Стасис утверждает, что это самый умный человек во всей Альрии.

– Самый умный? – скептически усмехнулся Гран. – Я бы так не сказал.

– Почему? – живо обернулся к нему парень.

– Вот поэтому, – рыцарь вновь кивнул на перстень. – Если это кольцо морока, то ты теперь как бы его хозяин.

– Хозяин? – удивился Ликс. – Хм, не знаю, может быть.

– Вот, а ты говоришь, что умный. Он глупый мальчишка, ему всего двадцать один, и он отдал своего змея незнамо кому.

– Как это незнамо кому? – хотел обидеться за Борцэуса Ликс, но передумал. – А ведь ты прав, Гран, он ведь так и не узнал, кто я и зачем тут.

– Вот видишь.

– Да, но он и не хотел этого узнавать, – возразил парень.

– Как это? – всем телом напрягся рыцарь. – Уже знает?

– Нет, не знает, – Ликс повертел перстень, – но он предложил мне меняться.

– На что меняться?

– Я скажу ему, кто я и зачем тут, а он мне расскажет обо мне то, что я сам о себе не знаю.

Гран надолго замолчал, Ликс даже оглянулся, не заснул ли там учитель, и, наконец, медленно проговорил:

– Да, Борцэус действительно умён, даже более, он хитёр, как сто чертей, но по его виду этого не скажешь. Мне даже кажется, что это не один, а два человека.

– Два? – хмыкнул парень. – Кажется, я об этом уже слышал, только не помню, где и когда. Может быть, сам и сказал. А почему ты так решил?

– Потому что его слова и поступки совершенно не сочетаются с его детской внешностью. С виду он сопливый юнец, а поступает как взрослый.

– Это точно, – кивнул Ликс. – Я его спрашивал об этом, мол, сколько ему на самом деле лет?

– И что?

– Ничего, – пожал плечами парень. – Сказал, что двадцать один, но я иногда чувствую себя с ним маленьким ребёнком, хотя я старше. Вот как такое может быть?

– Слушай, – Гран вдруг замялся, – а вы это… в постели… как распределились?

– Кстати, интересный момент, – ничуть не смутился Ликс, так был захвачен разговором, – он сверху, хотя я могу биться об заклад, ни черта в этом не смыслит. То есть, у него это было в первый раз.

– Уу, – протянул Гран, – тут действительно что-то странное. И как он? Не подумай чего, – тут же оговорился рыцарь, – я спрашиваю это только из научного интереса.

– И я тебе из научного отвечу: более чем.

– Ничего себе… – Гран уставился в ковёр под ногами.

– Так вот, получается, что мы имеем гения в теле молокососа, – подытожил Ликс и погладил змейку на перстне.

Дальше друзья сидели молча, размышляя каждый о своём, пока не пришла Лили и не позвала их завтракать.

========== Глава 5. ==========

Опрошенные Борцэусом ювелиры в один голос заявили, что нарисованные украшения им незнакомы, кроме одной-единственной бриллиантовой шпильки. Принц встрепенулся, мол, какой именно, и ювелиры указали на фрагмент одного из рисунков. В памяти сразу всплыла сцена с девушками на мосту, они убегали от поднявшего голову морока, когда тот нёс их с Ликсом прямо на балкон. В причёске одной из девушек сверкал именно этот бриллиант.

– Чей он может быть? – Борцэус переводил взгляд с одного лица на другое.

Ювелиры молча переглядывались, не решаясь говорить.

– Отвечайте, чья это шпилька, – потребовал принц.

– Это украшение было заказано и оплачено в прошлом году одним из министров своей дочери на день рождения.

– Есть! – воскликнул Борцэус. – Быстро, как его имя?

– Это…

Прозвучало имя, и принц онемел от удивления.

– Не может быть…

– А если он позже передарил шпильку кому-то другому или продал? – предположили ювелиры.

– Может быть, – тихо проговорил Борцэус, и добавил: – Благодарю вас, можете идти.

Люди ушли, а принц сел и крепко задумался. Если названный министр замешан в этом деле, то это очень серьёзно, ведь заговор против правящей семьи в Альрии карается смертью, и хоть покушались лишь на Ликса, но фактически ударили по нему, по наследнику престола. Убрали неугодную кому-то фаворитку, чтобы что? Освободить для кого-то место? Для кого? Кандидатка – одна из тех тринадцати девушек, или же это «ударная сила», а настоящая претендентка на его руку, сердце и будущую корону остаётся пока в тени? И где гарантия, что они оставят Ликса в покое, вдруг узнают о его с ним переписке, догадаются о серьёзности их отношений? Тогда парня не спасут ни его скорость, ни фехтовальное искусство, прямо хоть в темницу его запирай и приставляй морока.

В дверь постучали, и Борцэус вынырнул из размышлений – пришёл Стасис.

– Здравствуй, дорогой друг! – бросился к нему принц. – Какими судьбами занесло тебя в наш серпентарий?

– Ого, – опешил лекарь, – вот это аллегория. А ты не хочешь сначала спросить о нашем общем знакомом?

– Хочу, – прошептал Борцэус и приложил палец к губам.

– Что тут происходит? – так же шёпотом спросил Стасис.

– Я тут заговор открыл.

– Что, опять?! – лекарь прикрыл рукой рот. – Да что же это такое, какой по счёту?

– Кажется, второй, – шептал Борцэус, увлекая друга в самый дальний угол покоев.

– И что на этот раз?

– Ты не поверишь, но их цель – я.

– Батюшки, ты?! – Стасис встал как вкопанный. – Но почему тогда пострадал Ликс, или это случайность?

– Нет, не случайность, – покачал головой Борцэус. – Они убирают от меня неугодных кому-то женщин.

– В смысле?

– Я же наследный принц, к тому же не женат, понимаешь?

– Ааа, – поднял палец лекарь, – кажется, до меня дошло, они хотят протолкнуть свою ставленницу, да?

– Именно.

– И кто это будет? – Ручка приблизил ухо к губам Борцэуса и снова не сдержал возгласа: – Не может быть! А ты уверен?

– Не до конца, но я всё проверю, не сомневайся. Девицу отведу к мороку, путь он вытащит из неё все секреты.

– Лучше усыпить, – предложил лекарь.

– Кого?

– Девицу эту, подозреваемую, – пояснил Стасис. – Усыпишь, отнесёшь, вытащите из неё воспоминания, а потом вернёшь её на место. Никто ничего не заметит.

– Точно! Спасибо за совет, так и сделаю. А ты мне…

– Дам, – тут же кивнул лекарь. – Самое лучшее снотворное, после него наутро даже голова не болит.

– Хорошо, – улыбнулся Борцэус. – Ну, а как там Ликс?

– Наконец и о нём вспомнил, – усмехнулся лекарь. – Страдает наш юноша.

– Что, сильно болит? – испугался принц.

– Наоборот, он уже здоров, а уже через три дня приступит к своим тренировкам.

– Уже?! – восхитился Борцэус. – Тогда отчего он страдает?

– От любви, конечно, – усмехнулся лекарь, заметив, как порозовели скулы у Борцэуса. – Ты рад?

– Ещё бы, – губы юноши растянулись в глупой улыбке.

– И что, так и будешь его мучить своими записками?

– Буду.

– Зачем?

– Хочу сломить его гордость. Ты ведь заметил, какой он?

– А то, весь в… в общем, заметил.

– Так вот я его обломаю, слегка только, а то потом с ним будет не справиться.

– И не жалко?

– Жалко, но если сейчас этого не сделать, потом с ним горя не оберёшься. Это же бессмертный возлюбленный вампира, его будет ни прогнать, ни убить, он половину мой силы забрал, уже сейчас забрал.