Давней, замечательной, вожделенной целью.
И больше он не будет торопиться, проламываясь к ней наобум. Зачем, когда можно дождаться, когда мать уйдёт по своим делам, а отец – её заботливый и любящий папочка – как всегда, будет чёрти где, гоняясь за очередными демонами для компании, под предлогом заботы о семье забросив дом, жену и любимую, так нуждающуюся в его присутствии рядом, дочурку.
====== 71 ======
Клер не ожидала его.
Ну конечно, ей не сообщили о том, что он выжил. Тем неожиданнее оказался его сюрприз. Тем сильнее оказались её эмоции. Тем ярче Сайлар почувствовал силу её дара, тем острее – её страх.
Юная, упрямая, ещё не слишком научившаяся лукавить и предавать, любимая дочь двух отцов, но больше похожая на своего героя-кумира – Питера, она была первой целью Сайлара.
Её герой должен был стать целью последней.
Он не хотел торопиться. Не с ней. Если бы это было возможно, он бы просто договорился, но раз нет, то ему хотелось сделать всё хотя бы не впопыхах. Когда так долго ждёшь, когда так жадно хочешь – так сложно отказать себе в удовольствии хоть немного поиграть. Даже если жертва не принимает твои правила. Особенно если не принимает, но ты всё равно при этом знаешь, что победишь.
Она сбежала от него, едва увидев, но он успел наглухо закрыть все окна и двери, погружая дом в темноту, отрезая любые пути к освобождению.
* *
Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать...
Маленькая девочка убегает от своего самого страшного кошмара. Маленькая девочка прячется в кладовке, запирая изнутри дверь. Маленькая девочка отдала бы всё за то, чтобы он сейчас умер или хотя бы исчез.
Маленькая девочка была так честна в своих желаниях и страхах, что он почти не сердился на неё.
О, Клер…
Замкнутое пространство заливал звук включённого телевизора, вещающего о чудесном воскрешении брата нью-йоркского конгрессмена и о безуспешных поисках убийцы, мешая прислушиваться к скрипам, лишая возможности понять, где находится тот, от кого ты убегаешь. Или та, которую ты ищешь. Но это только ещё больше будоражило, это было даже лучше.
Сайлар бродил по дому и рассказывал Клер о том, что он понимает, как ей страшно один на один в пустом доме с тем, кого она совсем не знает; что он согласен, что это не совсем честный поединок, но он не хочет с ней драться, не хочет причинять лишнюю боль.
Что он лишь хочет быть таким, как она.
Он позволил ей выбраться из кладовки самой и напасть на него сзади. Он позволил предсказуемой упрямице засадить в него нож – ради того, чтобы было проще и безопаснее перехватить её горло, и полностью взяв под контроль, вскрыть черепную коробку и уложить на журнальный столик без единой возможности вырваться.
Весьма удобный столик, стоило признать.
Нож в груди мешал, место ранения кровоточило и откликалось болью на любое движение, а так ему не пришлось слишком наклоняться, чтобы добраться пальцами до нужных участков мозга.
Если бы он умел забирать способности, не вскрывая череп, он бы, конечно же, не стал так пугать Клер.
Но интересно, что всерьёз он об этом задумался лишь с той, для которой грядущая «процедура» не была смертельной.
* *
Это не могло быть по-настоящему, Клер не могла поверить в то, что это происходило с ней, казалось, что ещё миг – и хлопнет входная дверь, и она придёт в себя, уснувшая в своей комнате, перенервничавшаяся из-за покушения на Питера, и всё исчезнет; вот это всё – нависший над ней Сайлар, её бездвижность, его пальцы у неё в голове – исчезнет!
Но тот был так реален, его лицо, так близко, сосредоточенный взгляд, и странное спокойствие, как будто всё происходящее было чем-то будничным и привычным. Ни капли безумия в расширенных лишь от темноты зрачках, ни нервного тика где-нибудь в уголке губ, ни одного признака, сигнализирующего о том, что перед ней маньяк и убийца. Лишь лёгкое напряжение человека, занимающегося чем-то кропотливым и важным.
Довольно бережно занимающимся – мелькнула у Клер странная истеричная мысль.
- Что ты со мной делаешь? – спросила она, коротко дыша, и отзываясь на манипуляции со своим мозгом мелкими подрагиваниями.
- Ищу ответ, пока не истёк кровью.
- Почему я ничего не чувствую?
- Тут нет нервных окончаний, – ответил он голосом заклинателя змей, – какой удивительный всё же механизм… А как мы его используем? На десять, может двадцать процентов. А представь, что бы мы узнали, если на все сто… – он говорил не отвлекаясь, между делом, словно погружение в собственные мысли помогало его буквальному погружению в её мозг, – миллионы вопросов… И все эти ответы… они… они же все здесь, – завороженно уставившись на что-то в её голове, он изумлённо потрогал это что-то пальцем.
- Ты хочешь его съесть?
- Съесть твой мозг? – он склонился к ней почти вплотную, – Клер, какая гадость.
Так близко. Так интимно. Она не чувствовала боли, но каким-то образом ощущала движение его пальцев, её нос улавливал запах его кожи, его дыхание касалось её лица, а низкий вкрадчивый голос практически вводил в транс.
Ей уже начинало казаться, что она навечно останется лежать на этом столе, а он – нависать над ней, ограничивая собой всё окружающее её пространство, как его дыхание изменилось, став более частым, ноздри расширились, а глаза заволокло почти что экстатическим наслаждением.
- Вот… Нашёл…
И спустя несколько мгновений он уже стоял в стороне, даже не глядя в её сторону и аккуратно вытирая пальцы полотенцем.
Насколько сильно Клер хотела, чтобы он исчез – вообще, навсегда, отовсюду – настолько же неожиданно сильным стало ощущение опустошенности и потерянности в тот момент, когда он резко встал, оставив её одну на этом ненавистном столе. Странное, дикое, острое ощущение, как будто её использовали, как вещь, мимоходом, утилитарно и без особого трепета, и даже не довели дело до конца!
Но он ведь должен был её убить! Он должен был!
Разумеется, она не хотела этого, но это было единственным с её точки зрения финалом, и если это должно было произойти, то зачем, почему он тянул время!?
Не слыша её мысленных воплей, Сайлар отбросил полотенце в сторону, и, поморщившись, вытащил из себя нож. Удовлетворённо понаблюдав, как затягивается его рана, сладко потянулся обновлённым телом и деловито прошёл к коробке, в которой находилась информация о пятом уровне Прайматек, с файлами на каждого из заключённых там преступников.
Взял её и уже собрался на выход, но затем, как будто что-то вспомнив, подошёл к Клер, вернул на место отложенную в сторону часть её черепа, мгновенно начавшую прирастать, и вновь направился к двери.
- Стой! А как же я? Ты что же, меня не убьёшь? – тяжело вставая, кинула ему вслед Клер.
Он удивлённо обернулся.
- Бедная девочка… Ты же столько ещё про себя не понимаешь. Твой мозг не такой, как все, Клер, ты не такая, как другие. Я бы при всём желании не убил тебя.
Склонив голову, он исподлобья оценил полнейшую её растерянность, и великодушно пояснил:
- Ты не можешь умереть, – затем как будто немного задумался, улыбнулся, – а теперь, похоже, и я не могу, – и ушёл.
Просто ушёл!
Оставив её с мыслями о том, чудо ли то, что она не может умереть, или проклятье.
Она чувствовала себя грязной. Она чувствовала себя чужой для всех, кого любила. Она боялась, что, насколько бы ни был сложен её прежний мир, нынешний будет куда сложнее. Она ничего не понимала!
И с этого момента перестала чувствовать боль.
* *
Если бы Питер не оттолкнул Нейтана от микрофона, то вероятнее всего тот бы был сейчас мёртв.
Если бы в них вообще никто не стрелял, то они бы рассказали миру об особенных.
Если бы мир узнал о способностях, то многие захотели бы их обрести. И доктор Суреш доработал бы формулу, тщательно хранимую до поры до времени в закромах Прайматек. И люди получили бы возможность стать кем-то большим, чем они были до сих пор. За деньги – гарантированно, или нахаляву – для тех, кто готов рискнуть.
