Проблем с руками было немало. Проблем с самим собой и собственным сознанием, собственной психикой было и того больше. Взять хотя бы постоянные кошмары и галлюцинации, о которых он уже не знал, говорить или не стоит. Ведь до этого всё, вроде бы, успокоилось. А так его снова загоняют по различным инстанциям, заставят расписать кучу тестов, запишут на сотню различных консультаций и терапий.
Аллен такое уже проходил. Это началось с одного туманного утра, когда Аллена всего в крови, израненного, перепуганного и невменяемого обнаружили на обочине трассы. Сам юноша уже совсем не помнил, как добрался туда и кто его подобрал, что происходило и как. Окончательно очнулся и начал воспринимать мир он только в больнице и под лошадиной дозой успокоительного. Иногда Аллен начинал думать о том, что должен быть благодарен странному, напавшему в тот вечер на него пареньку, ассистирующему воспитателям. Так же как был благодарен тому неизвестному, который убил Джареда и спас Аллену жизнь. Сам юноша не помнил, кто это был и как именно убили нападавшего на него парня. Он отвратительно помнил события давнего вечера, и психологи в один голос твердили, что это нормально. А призрак убитого разными способами Джареда стал являться к Аллену во сне и наяву. С теми же светлыми волосами, водянистыми голубыми глазами и в разной степени омертвения. По мнению психологов, это было объяснимо, но не нормально. И от этого надо было лечиться. Как и от многого другого. Аллена учили быть человеком, но он сам отлично понимал, что ничего не получится, всё острее осознавая собственную никчемность и ущербность. Бывают калеки, калеки с физическими отклонениями: без ног, без рук, слепые и глухие. А бывают калеки, которым, как казалось Аллену, не намного проще. Калеки морального плана, душевного, психологического. Психические отклонения, фобии и просто неприспособленность к жизни в обществе исправить было тоже непросто. Взять хотя бы детишек-маугли, которые росли у животных, с ними уже ничего не поделаешь, большинство даже говорить не удаётся научить. А ведь в основном там всё на уровне психологии, на уровне социального развития. Трудно избавиться от ощущения, что ты не такой, как все, когда каждый день, при каждом контакте с человеком люди с недоумением смотрят на твои перчатки, смеются над твоими вздрагиваниями при малейших прикосновениях… а это они ещё не видели, как выглядит его тело, исполосованное старыми шрамами мудрого обучения Дома Желаний. Он мало говорил, с трудом завязывал знакомство первым и постоянно ощущал себя лишним.. вписаться в общество помогал лишь выработанный со временем план поведения: добрая улыбка и вежливое обращение. Так у него появилось несколько знакомых и даже один друг, который привязался к нему, будто стальными цепями, и не собирался отступать. Аллен принялся снова неторопливо заматывать бинтом свою руку и покосился в темнеющий провал с лестницей в подвал. Нет, он ни в коем случае не сунется в это место. Наверняка для него оно будет полно страшных призраков прошлых времён. Нет. Он уже выполнил свою миссию и может возвращаться. Он выдержал. Он смог. Старый пол едва слышно заскрипел, стоило подняться на ноги и отряхнуться. Затем Аллен проверил телефон, убедился, что связь до сих пор неплохая, подавил в себе детское желание позвонить Лави вот прям сейчас и похвастаться своим достижением. В таком случае ему лучше звонить психологу. Да. Она точно будет за него рада. Едва сдерживая улыбку и дрожь в руках, Уолкер стал торопливо спускаться вниз с ненадёжной конструкции из фундамента и наваленного на него мусора, пряча телефон. Он не станет никому звонить и будет тихо этим гордиться. Ведь отлично понимал, что страх, режущими волнами захлёстывающий его тело, тоже сыграл свою роль в навязчивом желании немедленно позвонить кому-нибудь живому. Он был совершенно один в такой жутковатой глуши, где даже скрипучие голоса птиц доносились, словно сквозь завесу. Ему было страшно. — Страх — это совершенно естественно. Все люди испытывают его, и гораздо хуже было бы, если бы не испытывали, — тихо пробормотал себе под нос Аллен, снова цитируя. Он наконец-то ступил ногами на землю и решительно направился в сторону выхода, как подумал, что есть ещё пара интересных мест, а он всё-таки был любознательным подростком. Вот, например, одна из дверей, что была за зданием приюта, вела к старому кладбищу. Там хоронили персонал и некоторых детишек, о смерти которых можно было без страха официально объявить на весь свет. Туда тоже никого не пускали, вообще выходить дальше двора без сопровождения запрещалось. Другая дверь с той же стороны, с которой пришёл Аллен, вела и вовсе к секретному месту, и среди детворы ходили самые разные слухи насчёт того, что там находится. Вот и сейчас рука Аллена уверенно дёрнула холодную дверную ручку, но та не поддалась, дверь слегка просела внутрь. Как будто была заколочена изнутри, и снизу, и сверху, и нет такого способа, с помощью которого можно было бы её выбить. Звонко хлопнув себя по щеке и досадливо морщась на надоедливую мошкару, Уолкер уже в который раз достал телефон, проверил связь, пролистал короткий список контактов до Лави, подумал, что стоит обозвать его какой-нибудь неприглядной кличкой чисто из вредности, и наконец-то посмотрел на электронный циферблат. Половина третьего. Времени ещё не так уж много, а значит, он вполне может навестить ещё одно место и вернуться обратно. Немного подумав и покусав губы, Аллен добрался до сообщений и, написав короткое «Был у приюта, скоро возвращаюсь, здесь всё заброшено», послал сообщение хозяину мотоцикла. Пусть Лави на него плевать, пусть глупо посылать такие сообщения, но Уолкер, вроде бы, и не звонил, и ему стало лучше. Дождавшись сообщения о доставке, он убрал телефон, тщательно застегнул карман и молнию куртки и направился к последней двери, ведущей со двора Дома Желаний. Юноша направлялся к складам с мастерской уже почти успокоенный и уверенный в замечательном окончании сегодняшней прогулки. Он, вроде бы, хотел посмотреть склады, увидеть, в каком они состоянии. Но где-то в глубине его сущности билось что-то совсем иное. Что-то, что тянуло его за руки вперёд, туда, ближе, просто пройти, подставить лицо мягкому ветерку и, прищурив глаза, любоваться завораживающим спокойствием озера Толука, которое никого не оставляло равнодушным. Комментарий к Глава Пятая. Души напрасные порывы, души, пока ещё сам жив. Дом Желаний в лучшие времена, если кому интересно. http://insilenthill.ru/fl/ca86.
JPG
====== Глава Шестая. Его забытая тропа. ======
Определённо, открывшийся перед Алленом пейзаж был не совсем таким, каким он ожидал. Да что там пейзаж, его удивила сложившаяся композиция, а точнее одно единственное странное пятно в ней. Вот, вроде бы, всё как нужно: он прошел складские помещения, брезгливо морщась от стоящей там вони и не особо разглядывая прикрытые тентом инструменты в сваленной тачке, длинные трубы, сгруженный в сторону разобранный станок и прочие сооружения. Что-то шебаршилось под потолком, и Аллен даже не стал смотреть в ту сторону, ожидая всё тех же грызунов или чего-то ещё более мерзкого. И чего он ожидал здесь увидеть? Мог бы развернуться обратно и наконец-то отправиться домой. Но наивно посчитал, что это всегда успеется. Он совсем не чувствовал, что начинает увязать в чём-то очень тревожном. Не замечал, как туман вернулся и полностью покрыл собой небольшую каменную площадку, куда он вышел, пройдя через устроенный в скале склад. Его фигура полностью укрылась молочной массой настолько плотно, что совсем непонятно, каким образом он ухитряется рассмотреть хоть что-то на расстоянии более полуметра от себя. Но Уолкер отлично видел. Итак, это была небольшая площадка, скала над озёрной гладью Толуки, и здесь не было ничего необычного, кроме хрупкого деревянного заборчика на самом краю, и этот заборчик вряд ли спас любого хотя бы и поскользнувшегося. Здесь же стояла официально оформленная табличка с подписью, что это именно озеро Толука. И парочка каменных памятников довершали печальную картинку. Памятники чем-то напоминали надгробные камни, но Аллен был уверен в ином. На одном из камней находилась небольшая статуя без головы. О том, что именно находилось на втором камне, Аллен предпочитал не думать, потому что общую идиллию это «нечто» разрушало полностью. Это была… девочка. Обыкновенная девочка лет двенадцати, а может, и десяти – Аллен плохо определял возраст. И первые пару минут он усиленно хлопал глазами, ожидая, когда видение пропадёт. Или это призрак?
