Сейчас мы притворялись, что жизнь продолжается – как и положено поступать солдатам в подобной ситуации. Мы направлялись к Феросу в последней отчаянной попытке найти Канал, и по окончании дебрифинга все разошлись по своим местам на корабле. Прежде, чем выйти, я оглянулся назад: уперев руки в боки и не сводя глаз с кресла Эшли, Шепард неподвижно стояла посреди помещения.

Почти час прошел с тех пор, как она, хмурая и напряженная, скрылась в своей каюте, и за это время мне не удалось сделать ничего полезного. Я желал снова вернуться во вчерашний вечер, не омраченный последовавшими за ним ужасными событиями. Тогда я с дарованной алкоголем храбростью позволил себе думать о том, что мог бы просто наклониться через стол и поцеловать ее, не заботясь о последствиях. Мне хотелось вновь увидеть ее улыбку – такую же, как прошлой ночью, ее разрумянившиеся щеки и теплый взгляд блестящих глаз. Я мечтал оказаться в мире, где сегодняшний день не наступил.

Звук открывающейся двери заставил меня поднять голову и оглянуться. Скрестив руки на груди, она стояла в нескольких шагах от своей каюты и осматривала помещение рассеянным взглядом, словно не помнила, зачем вышла. Пальцы впивались в кожу, и весь ее вид излучал неуверенность и нервозность, - я никогда прежде не видел Шепард в таком состоянии. Она двинулась прочь, но когда я неожиданно окликнул ее, резко замерла.

Джена обернулась и посмотрела на меня - она выглядела усталой и полностью разбитой. Мне так хотелось обнять ее, сделать хоть что-то, чтобы облегчить ее ношу. Однако я был бессилен и знал это.

- Шепард, - произнес я снова, на этот раз тише, немного расслабившись. Не поднимая глаз и нервно теребя пальцами рукава, она направилась в мою сторону. Пройдя мимо, Джена подошла к ограждению, на которое только что опирался я, и вцепилась в него, словно в спасательный круг. На ней была надета форма Альянса, но покрывавшие ее кожу пятна масла, грязь и царапины свидетельствовали о том, что с окончания миссии у нее не нашлось ни минутки на себя. Она пахла металлом, и порохом, и чистой, прохладной водой, заполнявшей центр того строения.

- Я только что… - голос Джены прервался, и, кашлянув, она мимолетом бросила взгляд в сторону своей кабины и продолжила: - Я только что говорила с семьей Эшли. Ответила ее младшая сестра, и я попросила ее позвать маму, а потом… они узнали меня из новостей… они все смотрели на меня, и мне пришлось сказать им… - Шепард запнулась и, повернувшись, встретилась со мной взглядом своих полных страдания глаз. – Я рассказала им, что произошло, и, осознав, что Эшли мертва, ее мать так всхлипнула и… - Джена судорожно выдохнула и пропустила пальцы сквозь волосы. – Дерьмо.

- Я мог бы сделать это, - произнес я, задаваясь вопросом, не поэтому ли она столько времени провела в каюте?

Поморщившись, Шепард ответила:

- Нет. Я приняла решение оставить ее, мне и отвечать за последствия – так и должно быть.

- Никто не мог спасти ее, - мягко возразил я, наблюдая за тем, как она поджала губы, - даже ты. Строение окружали восемь кораблей гетов. Восемь. Мы не сумели бы добраться к ней вовремя, даже если бы задействовали «Нормандию», даже если бы она продержалась достаточно долго. И ты это знаешь.

- Знаю ли? – нахмурившись, переспросила Джена. – Я забралась так высоко, построив карьеру на выполнении невозможного. Никто не смог бы сделать это, кроме меня. Я должна была спасти ее. Если бы не Сарен, я… - она вновь запнулась, а затем раздраженно продолжила: - если бы я не стала тратить время на разговоры с ним, если бы не пыталась преследовать его, я сумела бы добраться до нее вовремя. Я уверена в этом.

- Если бы ты не поговорила с ним, мы бы не знали, куда направляться дальше. Мы бы даже не знали, чего искать и…

- Предполагается, что я лучший оперативник среди людей, - бросила Шепард, сжав кулаки, - поэтому скажи мне, почему я должна требовать от себя чего-то меньшего, чем невозможное?

- Потому что ты человек, Шепард, - вздохнул я. – Никто из нас не совершенен, не исключая и тебя, пусть даже ты и подошла к этому чертовски близко. – С этими словами Джена растеряла весь пыл. Несколько дней назад я бы, вероятно, был смущен допущенной вольностью, однако сейчас не чувствовал ничего подобного. – Послушай, я знаю, что ты сделала все возможное, потому что иначе и быть не может. Все знают это. Мы потеряли Уильямс – да, это тяжелый удар, но в данный момент единственный человек, который винит в этом тебя – это ты сама.

Стиснув зубы, Джена отвернулась к спальным капсулам.

- И все же решение принадлежало мне. Это я выбрала жизнь одного ценою смерти другого. Реши я иначе, и смогла бы добраться до нее, сумела бы спасти их. Возможно, тебе бы удалось активировать взрывное устройство самостоятельно. Это мое решение, и я просто… Я просто не знаю, было ли оно верным. Объективно.

Шепард всегда казалась мне чем-то вроде путеводной звезды, она всегда была до краев полна уверенности в себе и своих способностях, и все окружающие верили, что пока она рядом, все будет хорошо. Однако сейчас Джена колебалась, и это пугало меня.

- Ты… я никогда не видел тебя такой, Шепард, - сказал я. – Ты никогда не сомневалась в своих решениях, никогда не оглядывалась назад.

Некоторое время она молчала, а затем, тихим, лишенным эмоций голосом произнесла:

- Когда мы разговаривали с Властелином, он сказал… он сказал, что я полна «самоуверенности, рожденной невежеством» - я лишь думаю, что могу остановить их, что смогу сделать хоть что-то, потому что слишком глупа, чтобы осознать свое бессилие. И если он прав, что ж… мы все обречены, да?

Не зная, что ответить, я замер с открытым ртом. Шепард была чересчур умна, чтобы повестись на банальности, которые я мог бы предложить ей. Она прекрасно знала, что я тоже напуган. Я верил в нее, в ее способности, но мы были лишь крошечной командой, противостоящей бесчисленной армии врага. Если кто-то и мог справиться с подобной задачей, то это Шепард. Но что, если это просто невозможно сделать?

Я хотел как-то утешить ее, на худой конец коснуться ее, показать, что я понимаю и забочусь о ней. Но эта тень, нависшая над нами…

- И Сарен, - продолжила Шепард, медленно шагая взад-вперед на крошечном пятачке у консоли, - он сказал - подчинение лучше уничтожения. Я считаю, что он псих, да я лучше погибну с оружием в руке, но… ведь когда-то он был другим, носил звание Спектра. Почему он просто сдался? Помнишь, тот ученый сказал, что одурманивание забирается в твой разум, и к тому моменту, как ты понимаешь, что происходит, уже слишком поздно – ты начинаешь верить в эту ложь. Именно это случилось с Сареном. И… это заставило меня задуматься над тем, что я знаю и во что верю – я говорю о своих способностях и миссии, об этой сумасшедшей идее о Жнецах, и… - плечи Джены поникли, и она тяжело вздохнула, - черт, я не знаю.

- Ты должна прекратить это, - сказал я, делая шаг к ней. – Это не то, кем ты являешься. Не позволяй какому-то идиоту с промытыми мозгами пошатнуть твою уверенность в себе. Ты - коммандер Шепард…

- Я знаю! – прорычала Джена раздраженно. Она вновь опустила взгляд к полу, и голос ее смягчился. - Я знаю. Только когда мне пришлось поговорить с семьей Эшли, я поняла, что не могу сказать, что произошло на самом деле. И дело не в том, что эта информация засекречена, а в том, что я не хочу, чтобы они обвинили в случившемся меня.

- Почему бы они стали делать это?

- Да потому что! – прошипела Джена, словно не хотела, чтобы я вынуждал ее сказать эти слова вслух. – Потому что я сделала выбор, в результате которого она погибла, и, вспоминая об этом снова и снова…

- Сарен убил ее, Шепард, - настойчиво произнес я. – Сарен и геты, а не ты.

- Но мне пришлось выбирать между тобой и ею, и я выбрала тебя. – Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. – Как бы я ни рассматривала произошедшее, результат остается неизменным. Я должна верить - и мне нужно, чтобы в это верил и ты – что мое решение не имело никакого отношения ни к тебе, ни ко мне, ни к ней. Важна лишь миссия, и если бы ты находился на ее месте, а она на твоем, я бы поступила точно так же.