- Это нужно остановить, - заявил Джокер нервно, пока я раскладывала свои фишки в стопки. – За прошедшие полчаса ничего не изменилось, и ни одна из вас не приблизилась к победе.

- Ты злишься только потому, что вылетел первым, - сказала Эшли немного невнятно - выпитое ею давало о себе знать. Схватив колоду, она принялась ожесточенно тасовать ее. С каменным лицом Уильямс вновь сдала карты и уверенно встретила мой взгляд. Не знаю, было ли это особенностью пьяной Эшли или нежелающей проигрывать Эшли, но мне нравилось ее упорство.

- А что, если вы до утра не закончите? – с мольбой в голосе спросил Джокер. – Я не могу теперь просто уйти, я должен досмотреть до конца. Но у меня, по крайней мере, есть автопилот. У вас же нет никого, кто заменит вас, когда вы все будете валяться с похмельем и уязвленным самолюбием.

- Самолюбием? – разозлилась я. – Скажи это ей. Это она не знает, когда следует сдаться.

- Мне? – не осталась в стороне Эшли. – Да я уже почти выиграла, когда тебе выпали просто невероятные карты.

Перепалка, лишенная всякого энтузиазма, продолжалась почти минуту, прежде чем Кейден вмешался с весьма разумным предложением сыграть следующий раунд ва-банк вслепую. Таким образом мы, во-первых, закончим игру, во-вторых, определим безоговорочного победителя, и, в-третьих, ничье самолюбие сильно не пострадает. В этот момент я осознала, что тянусь вперед через стол, и смущенно откинулась на спинку стула.

Некоторое время мы с Эшли внимательно смотрели на Кейдена, но его лицо не выражало ничего, кроме чистосердечного желания помочь. Однако стоило мне прищуриться, как уголки его губ предательски поползли вверх, и внезапно покер наскучил мне.

- Согласна, - заявила я.

- Я тоже, - вторила Эшли, передвигая свои фишки в центр стола. Туда же последовала и моя, чуть меньшая, кучка.

- Давайте же, леди, покажите, как это надо делать, - не заботясь о возможных последствиях, пробормотал Джокер. К счастью для него, ни одна из нас не обратила на его слова никакого внимания, вместо этого перевернув карты. Мои оказались гораздо лучше – две королевы против десятки и восьмерки. Однако меня ожидало сильнейшее разочарование: с открытым ртом я наблюдала, как после сдачи всех карт на руках Эшли оказался чертов флэш, а я так и осталась со своей идиотской парой. Как только Уильямс поняла, что безоговорочно выиграла, она бросила кулаки вверх и с криком «Да!» запрокинула голову назад.

Я безуспешно пыталась нахмуриться, наблюдая, как Эшли сгребает к себе все фишки - она выглядела такой счастливой. В конце концов, у меня было столько денег, что я практически не знала, что с ними делать. У нее же, помимо коллекции оружия, имелась семья. Уильямс заслужила этого.

Прозвучавший звуковой сигнал свидетельствовал о том, что сумма, которую мы внесли в призовой фонд, была переведена на ее счет. С наслаждением потянувшись, Эшли обвела взглядом присутствующих и, ни к кому конкретно не обращаясь, заявила:

- Сегодня моя счастливая ночь!

Допив свое пиво, она принялась принимать поздравления.

Некоторые командующие офицеры просто-напросто запретили бы подобное времяпрепровождение, но я не видела в этом ничего дурного. Мы отлично провели вечер, а учитывая, что чем глубже мы увязали в этой миссии, тем реже нам представлялись поводы для веселья, я все меньше пеклась о регламенте. У нас все получалось. Да, мы действовали нестандартными методами – черт, на нашем корабле, принадлежащем Альянсу, находилось больше инопланетян, нежели представителей человечества – но мы выполняли свою работу, и делали это хорошо. Командование не могло просить нас о большем.

- Я проиграла, - с усмешкой пробормотала я и, опрокинув стакан, одним глотком допила золотисто-коричневую жидкость.

После того, как определился победитель, еще несколько стульев опустели – неудивительно, учитывая продолжительность игры. Вернувшись из уборной, я обнаружила за столом лишь расслабленно развалившегося в кресле Гарруса, Эшли, внимательно смотрящую на Кейдена, который, в свою очередь, выглядел сбитым с толку, вероятно, чем-то, сказанным ею. Приблизившись, я заметила, что он рассеянно трет шрам от пули на предплечье, при этом рукав немного задрался, демонстрируя его сильную руку. Я почти сожалела, что мне довелось увидеть лейтенанта без рубашки – теперь порой мне было невероятно сложно думать о Кейдене в ином ключе.

- Эй, коммандер, - неожиданно нарушила тишину Эшли, - могу я задать вопрос?

Вновь наполнив свой стакан, я опустилась на стул.

- Валяй.

- Что с татуировками?

Я не знала, что ответить на это. Как правило, находясь на борту корабля, я носила форму Альянса, но сегодня на мне было надето кое-что из моего личного гардероба, в том числе темно-красная майка, открывавшая большую часть рисунков на моей коже. Собранные в течение многих лет татуировки являлись значительной частью меня, и иногда я забывала, что другие могут считать их странными. Вопрос однозначно был смелым, однако сорванный джекпот и выпитое пиво сделали Эшли уверенной в себе.

- Татуировками? – переспросила я, чтобы выиграть время, и она кивнула. Я попыталась найти в своем затуманенном ромом мозгу причину, по которой мне не стоило бы развивать эту тему, но не сумела. И в самом деле, почему нет? - А что с ними?

- Не знаю… мне просто хотелось узнать, связаны ли с ними какие-нибудь интересные истории. На самом деле, любопытство гложет меня с тех пор, как я впервые их увидела, а сейчас удача на моей стороне, так что… - Эшли пожала плечами, словно побуждая меня продолжить.

Практически за каждой моей татуировкой что-то стояло, будь то история, мысль или практические соображения – например, в основании черепа был наколот мой личный номер. Вопрос Эшли не являлся чем-то необычным – люди часто об этом спрашивали, однако, как правило, они не нравились мне в достаточной степени, чтобы отвечать. Что же касается этих трех… что ж, я не видела в этом ничего плохого.

- Ладно, можешь выбрать две.

Задумчиво поджав губы, Эшли осмотрела мои руки. Я видела, как ее глаза задержались на воробье чуть ниже ключицы, затем на большом витиеватом рисунке левее, кольцах вокруг предплечья, странных символах, разбросанных то тут, то там. Наконец приняв решение, она проговорила:

- Вон та, с узлом, на правой руке.

Взглянув на указанную татуировку, я провела пальцем по коже и про себя порадовалась, что потратила время на то, чтобы сделать эту наколку, простую, но сильную и гордую – одну из моих любимых.

- Такая же имелась у одного моего сослуживца, - сказала я, представляя себе этот символ вокруг толстого мужского предплечья. – Его звали Уолш. Мы были друзьями, через многое прошли вместе, в том числе и на Элизиуме. Погиб примерно год спустя от руки кроганского наемника. Мне всегда нравилась его татуировка, поэтому, когда его убили, я посчитала правильным сделать такую же.

- Это… хорошая история, Шепард, - произнес Кейден некоторое время спустя. Ему уже не раз доводилось видеть мои татуировки, но он никогда не задавал вопросов. Теперь же он смотрел на обсуждаемый рисунок словно впервые.

- Достаточно простая, - продолжила я, двинувшись так, чтобы рассмотреть татуировку на плече: толстые сине-черные линии, изгибаясь, сплетались вместе, - как и тот парень – он тоже не любил понапрасну молоть языком. Он был хорошим другом и солдатом.

Я вдруг поняла, что рассказывая об этом, не чувствовала печали. Может, это плохо? Он являлся одним из немногих друзей, появившихся у меня в Альянсе, но сейчас я ощущала лишь разочарование от того, что он не знает, что я превзошла его в ранге бойцов N. О, я бы с таким удовольствием ткнула его носом в этот факт.

- Ты сделала ее в память об этом друге? – спросил Гаррус.

Интересно, есть ли у турианцев нечто, подобное татуировкам, или же все ограничивается раскраской лиц?

- Полагаю, да… во всяком случае, изначально причина заключалась именно в этом. Но на данный момент эта татуировка украшает мою руку уже дольше, чем его, поэтому, когда я смотрю на нее, то вижу только себя. И это хорошо – совсем невесело повсюду таскать за собой мертвого товарища.