- Мы все так считали, сэр, - сказал я, думая о том, как продолжаю идеализировать ее, даже несмотря на последнее… разочарование. – Включая и саму Шепард.
- Как она восприняла это? – тихо спросил Хаккет, будто психологическое состояние командира было гораздо секретнее, чем все остальное, о чем мы разговаривали по этому самому защищенному каналу в галактике. С другой стороны, возможно, так оно и было: планы сражений – это, конечно, важно, но если станет широко известно, что одна из ключевых фигур противостояния Жнецам потерпела поражение, можно будет просто велеть всем остальным бойцам, борющимся с вторжением, сложить оружие. Боевой дух никогда еще не был столь важным, а сейчас… Я знал, что команда «Нормандии» еще не бывала в столь подавленном состоянии.
- Не очень, - ответил я, и мы оба знали, что мои слова и близко не описывают ее состояние. – Я поговорю с ней при первой же возможности, попытаюсь исправить ситуацию.
- Отличная идея, - быстро согласился Хаккет, очевидно, обрадовавшись, что ему самому не придется этого делать. – Мы не можем себе позволить смещения ее приоритетов. Ваших тоже, майор.
«Ваше предупреждение опоздало, сэр».
- Она будет готова к следующей миссии, сэр, - сказал я вслух, складывая руки на груди и кивая, будто все находилось под моим полным контролем. – Мы все будем готовы.
- Следующая миссия, ха, - недоверчиво хмыкнул Хаккет. – У вас есть какие-нибудь идеи насчет того, что делать дальше?
- Пока нет, - пожал я плечами, словно вот-вот ожидал появления какой-то гениальной идеи. – Но над этим работают наши лучшие люди. Вскоре у нас появятся хорошие новости, можете не сомневаться.
Казалось, я не мог не солгать ему. Отчасти я верил, что если мы сумеем убедить всех остальных в том, что все в порядке, то выгадаем для себя больше времени, чтобы сделать это правдой. Однако в данный момент я понятия не имел, как этого добиться. Сложно было оправиться от столь серьезного поражения.
- Не расслабляйтесь, Аленко, - строго сказал Хаккет, выпрямляясь в полный рост и сцепляя руки за спиной, и, глядя на него сейчас, никто не усомнился бы в его звании адмирала. – Нельзя допустить, чтобы этот провал привел к нашему проигрышу в войне. Конец связи.
Его изображение исчезло, и я снова облокотился на ограждение передо мной, радуясь, что последний из брифингов окончен. Поскольку мы оба являлись Спектрами, и я был выше по званию, чем Шепард, мы перед каждым заданием договаривались насчет того, кто из нас будет отчитываться перед командованием Альянса. К счастью, сегодня была моя очередь – сомневаюсь, что ей бы хотелось стоять перед Хаккетом и пытаться объяснить случившееся этим днем. Она успела сообщить дурные вести советнику азари, пока я снимал броню и утешал Лиару и, прибыв в боевой командный пункт, я обнаружил взъерошенных солдат, мимо которых, очевидно, Джена только что прошла – они все лихорадочно выполняли свои обязанности, пытаясь найти волшебное решение нашей глобальной проблемы.
Дело в том, что мы не имели ни малейшего понятия, где находилась база «Цербера», в чем заключался их план, что, черт побери, такое Катализатор, как его добыть и как использовать, как уничтожить Жнецов, как сделать хоть что-то, что приблизило бы нас к победе в этой гребаной войне, и каждая секунда нашего бездействия означала гибель миллионов.
Каждый на этом корабле знал это.
Я сглотнул, на мгновение прикрыв глаза, и все, о чем я мог думать - это то, как Шепард смотрела на меня в челноке по дороге обратно, пока Лиара раскачивалась на месте в немом шоке. На лице Джены застыла перекошенная яростная гримаса, а во взгляде читалась смесь ужаса, раздражения и горя. Все то время, что я проводил здесь, она находилась наверху, наедине со своими мыслями. Мне нужно быть там, ведь я обещал, что всегда буду рядом – и в счастье, и в горе, и пусть я знал, что она, скорее всего, станет кричать на меня до тех пор, пока не охрипнет, для меня это не имело значения. Лучше уж я окажусь виноватым, чем она.
Однако приближаясь к лифту, я осознал, что желаю подняться и встретиться с Дженой лицом к лицу не более, чем предстать перед дисциплинарной комиссией. Разумеется, мне хотелось быть рядом с ней, утешать ее по мере своих сил, но… Не так просто было оставаться чьей-то опорой, когда твои собственные силы на исходе. Все труднее становилось притворяться неуязвимым только для того, чтобы она могла сорваться. Я прекрасно знал, что текущая ситуация бьет по ней гораздо сильнее, но это вовсе не означало, что сам я по-прежнему был цел и невредим.
Остановившись перед ее дверью, я глубоко вздохнул, готовясь к тому, что ожидало меня в каюте. Когда я наконец вошел, Джены не было внутри, но в помещении царил невероятный беспорядок. Бумаги и планшеты валялись повсюду, словно кто-то в ярости побросал их. Какой-то металлический отблеск привлек мое внимание, и, подойдя ближе, я обнаружил в углу ее жетоны, которые она, несомненно, в раздражении швырнула в стену. Сердце екнуло в груди. Я поднял жетоны так аккуратно, словно они были ее частью, и всмотрелся в выгравированное на серебристой поверхности имя. Шепард, Д. Должно быть, тяжело сражаться в войне с таким именем, с таким прошлым за плечами, с такими ожиданиями, возложенными на тебя. Осторожно сжимая жетоны в руке, я отнес их к ее столу и оставил рядом с подаренной мною коробочкой, которая так и стояла там с того самого вечера. По крайней мере, хоть что-то не пострадало в пронесшемся по каюте разрушительном урагане.
Задумавшись, я не сразу понял, что слышу шум воды в душе. Подняв взгляд, я обнаружил, что дверь в ванную комнату закрыта и заперта. Все стало на свои места. Тихо постучав, я позвал ее по имени и сказал, что это я, но ответа не последовало. Шум воды не прекратился, и меня одолело неприятное предчувствие.
Я снова позвал ее, одновременно начав вскрывать замок инструметроном. Простейшая кодировка не заняла много времени, но и затраченных на ее взлом секунд хватило, чтобы перед моими глазами пронеслись страшные картины.
Наконец дверь открылась, и когда клубы пара чуть рассеялись, я увидел Джену, но она не пошевелилась. Она выглядела меньше, чем я когда-либо ее видел, и, ссутулившись, стояла лицом к стене, а горячие струи подобно пулям барабанили по ее покрасневшей коже. Ее намокшие черные волосы прилипли к голове и плечам. Если она и услышала, как я вошел, если и знала, что я здесь, то не подала виду. Медленно я подошел к ней и выключил душ. Джена продолжала смотреть вниз, и капли воды стекали с ее волос на обнаженное тело, а затем на пол. Я обнял ее сзади и прижался щекой к ее щеке, почувствовав, как она содрогнулась, очевидно, пытаясь удержать себя в руках.
- Все будет хорошо, - прошептал я, проводя руками по ее плечам, охлаждая кожу и надеясь успокоить. – Обещаю, все будет…
- Не смей, - резко бросила она, неожиданно напрягшись и вырвавшись из моих объятий. Оттолкнув меня, Джена двинулась к выходу, не удостоив даже взглядом.
- Но…
- Ты ничего не сможешь сделать с этим, - прорычала она, хватая халат с крючка у двери и оборачивая полы вокруг себя, стягивая пояс все туже, туже, словно ткань могла оградить ее от всех проблем. Ее руки, все еще красные от горячей воды, дрожали. – Ты не можешь просто сказать пару слов и заставить эту проблему разрешиться саму собой. Она никогда не разрешится.
Я последовал за ней из ванной и предпринял еще одну попытку:
- Джена…
- Зачем ты сделал это? – спросила она неожиданно с перекошенным лицом, глядя на меня горящими глазами. – Зачем?
- Сделал что? – переспросил я, прекрасно зная, что она имеет в виду, но отказываясь признавать свой поступок ошибкой. – Спас тебе жизнь?
- Ты мог бы остановить его! – выкрикнула Джена, обвинительно указывая на меня пальцем. – Если бы ты не стал тратить время на меня, то сумел бы достать Кай Лена, и мы добились бы хоть какого-то результата, а вместо этого…
- Или же он ускользнул бы все равно, - бросил я, послав к черту все благие намерения сохранять спокойствие перед лицом ее несправедливого гнева, - а я бы потерял тебя.
