- Не обошлось без жертв, и кроганы знают об этом, - продолжила она. – Мы потеряли много хороших людей, чтобы исправить ошибку тысячелетней давности. Среди них оказались сын примарха – Таркин Виктус, а также мой личный друг и соратник Мордин Солус – саларианский ученый, добровольно пожертвовавший своей жизнью на благо делу.

В глазах Джены отражалась боль, но голос оставался абсолютно бесстрастным. Это несправедливо, решил я. Она и так лишилась слишком многих друзей. Я должен был находиться там. Может быть, я смог бы что-то предпринять.

- Как вы прокомментируете обвинения в том, что как солдат не имеете права решать судьбы целых рас? – терпеливо спросила Аллерс, и Джена раздраженно скривила губы. – Особенно, когда речь идет о кроганах.

- Я отвечу, что никто не имеет права решать судьбу расы, кроме представителей этой расы, - натянуто ответила Шепард. – Вы можете обсуждать действия галактических политиков, сколько пожелаете, но независимо от того, был ли генофаг правильным выбором в свое время, кроганы не так уж отличаются от других народов. Единственная причина, по которой они стали опасными, заключается в том, что галактическое сообщество вмешалось в их жизнь, и, честно говоря, их позиция куда понятнее, нежели позиция так называемых цивилизованных правительств. Так же, как и остальные, они заслужили шанса. Здесь, на «Нормандии», мы сражаемся со Жнецами, чтобы каждый получил возможность построить свою жизнь заново, и если мы говорим про объединение сил, то не должны забывать и о кроганах.

Шепард оставалась все такой же резкой и прямолинейной, и я скучал по ее манере всегда говорить в лицо то, что другой бы не осмелился, даже зная об истинности утверждения. Я также скучал по «Нормандии», обстановку которой видел на заднем плане: чужой корабль со знакомым мне духом. Но больше всего я скучал по ней. Меня сводила с ума мысль, что она день за днем сражается так далеко от меня, и я не могу прикрыть ей спину. Если бы я был рядом, то, возможно, к ее шрамам не добавилась бы та царапина. Может быть, мне удалось бы убедить ее побольше спать.

- Но если это решение приведет к непредвиденным последствиям? – продолжала настаивать Аллерс. – Что, если за ним последует новая война?

Шепард посмотрела прямо в камеру и произнесла:

- Тогда нам останется только поблагодарить кроганов и всех остальных на этом корабле за то, что у нас еще есть галактика, чтобы воевать за нее. Это, твою мать, просто смешно – все переживают за следующую войну, в то время как мы еще и близко не подошли к тому, чтобы выиграть эту. А если мы проиграем, то не сможем даже сдаться в плен, потому что Жнецы не остановятся, пока не уничтожат каждую крупицу разумной жизни. Вот она, наша реальность. Вот почему мы сражаемся – либо мы победим, либо исчезнем. Нам нужно, чтобы каждый, посмотревший этот репортаж, внес посильный вклад в это дело. Если вы можете воевать, запишитесь в добровольцы прямо сейчас; если вы инженер, пилот, ученый, даже если вы не обладаете никакими специальными навыками, вы по-прежнему нужны нам, хотя бы в качестве дополнительных рабочих рук. Мы можем выиграть эту войну, но нам необходима помощь каждого способного ее оказать.

- Ну вот, - произнесла Аллерс в камеру, широко улыбаясь, - личная просьба коммандера.

Репортерша продолжала еще что-то говорить, но теперь, когда в кадре не было Джены, я перестал слушать. В ее голосе я явственно различил нотки усталости и разочарования, пусть даже они и скрывались за гордостью, когда она рассказывала о том, чего им удалось достичь. Боже, я скучал по ней.

Но теперь я Спектр. Все вдруг стало гораздо проще и сложнее одновременно. С одной стороны, я мог делать все, что угодно, ни перед кем не отчитываясь – точно так же, как когда-то поступила Шепард. С другой же стороны, никто не поддержит меня в случае ошибок, а рядом с Дженой я не доверял самому себе. Один лишь ее взгляд заставлял меня потерять голову и позабыть, почему мне необходимо соблюдать осторожность в ее присутствии.

У меня никак не получалось избавиться от этого сомнения – идеи, что она так долго пробыла в руках врагов, и они имели возможность сделать с ней все что угодно. Мы до сих пор не знали, чего добивался «Цербер».

Я вздохнул и провел пальцами сквозь волосы, еще более неуверенный, чем прежде. Положа руку на сердце, я вынужден был признать, что не только связь с «Цербером» удерживала меня. Я боялся. Боялся, что если поверю ей, последую за ней с душой нараспашку, она с презрением оттолкнет меня прочь. Насколько безумно будет идти за женщиной, которую почти любишь, и которая, несмотря на то, что говорит так, словно ненавидит тебя, действует так, будто до сих пор заботится о тебе? Является ли это время, когда галактика стоит на пороге своего уничтожения, лучшим или худшим для того, чтобы отбросить все предосторожности и поддаться чувствам?

Я включил инструметрон и пролистал сообщения, отыскав то, что она прислала мне пару дней назад. Я написал ей, что вскоре буду на ногах и что принял предложение стать Спектром и получил ответ от нее ответ через каких-то несколько часов.

«Кайден,

Я рада, что с тобой все в порядке, даже несмотря на то, что ты по-прежнему ужасно выглядишь в выпусках новостей. Да, мне удалось посмотреть отрывок церемонии – Трейнор позаботилась о том, чтобы я увидела своего нового конкурента.

Судя по всему, ближайшие несколько дней я проведу на Тучанке. Жаль, ты не видишь происходящего здесь – разрушения чудовищны, но мы стараемся не напрасно, и мне на самом деле кажется, что у нас может что-то получиться. Я расскажу поподробнее при первой же возможности. Не знаю, когда это случится, но я отыщу тебя, когда в следующий раз буду на Цитадели.

Поздравляю с новой должностью Спектра. Может быть, увидимся в штаб-квартире. Наслаждайся бездельем, пока есть возможность – потом такого шанса не представится.

Будь осторожен.

Шепард».

Я ощутил разочарование от того, что она подписалась фамилией, даже несмотря на то, что от ее письма на душе посветлело - местами резкое, оно все равно было полным тепла. Пожалуй, она не разговаривала со мной так в течение нескольких лет. Возможно, на нее повлиял недостаток сна или же смерть, ступающая по пятам. А может быть, дело в том, что теперь мы оба являлись Спектрами и вместе противостояли общему врагу, как и в самом начале. Мы могли понять друг друга и легшее на наши плечи бремя.

Черт, пусть даже я никогда не получу шанса вновь обнять ее, но она снова станет моим другом, кем-то, кто понимает меня, вероятно, лучше всех на свете. Мне хотелось иметь возможность улыбнуться ей в редкие моменты затишья и увидеть ее ответную улыбку – точно так же, как на первой «Нормандии» все эти годы назад.

Я хотел быть уверенным, что она все держит под контролем и что, полюбив ее вновь, я не подведу ее. От одной мысли об этом меня начинало мутить.

Я все еще смотрел на ее имя в подписи, когда неожиданно оно исчезло, а на его месте появился сигнал боевой готовности. Никакой информации, только мигающий красный значок, но я прекрасно знал, что за ним стоит. Уведомление пришло по зашифрованному каналу Спектров – первое сообщение такого рода с моего назначения. Красный цвет был самым худшим – он означал, что Совет находится в реальной опасности. С колотящимся в груди сердцем я все глядел на значок, размышляя, не может ли это оказаться учебной тревогой? Какой-то неисправностью? Может быть…

Взрыв сотряс все здание, и, обернувшись к окну, я увидел столб дыма, поднимавшегося из Президиума. Спустя мгновение прогремел второй взрыв, а за этим в коридорах больницы включилась сирена, послышались крики. Я не стал тратить время, пытаясь угадать, кто или что посмело напасть на эту станцию. Наоборот, я ощутил полное спокойствие, точно зная, что должен сделать, и, натягивая ботинки непослушными пальцами, шаг за шагом прокрутил в голове план. Как можно скорее добраться до кабинетов советников – стандартная процедура, которую я заучил каких-то несколько дней назад. На Цитадели осталось совсем мало Спектров: большинство вернулись на свои родные планеты, чтобы противостоять силам Жнецов. У меня не было брони – она до сих пор хранилась на каком-то складе – но биотика всегда находилась при мне, а кроме того – вспомнил я, роясь в сумке – у меня оставался пистолет Джены.