С грохотом упав на землю, Сицилия болезненно взвыла: торчащие из её тела стрелы переломились под её собственным весом. Рептилия, придя в себя после первой волны боли, попыталась встать и дать отпор обидчикам, однако охотники, словно стервятники, накинулись на свою добычу: двое тут же прижали белоснежную драконью морду к камням, ещё трое пытались удержать юркий хвост ящера, а несколько ловцов, держа в руках старые верёвки, тянулись к крыльям Фурии.

Рептилия, злобно рыча и болезненно завывая при каждом неосторожном прикосновении к ранам, предприняла ещё одну попытку вырваться на волю: собрав остатки сил, Сицилия резко дёрнула головой, высвобождаясь из железной хватки охотников, и пустила плазменный залп в их сторону. Ловцов взрывной волной отбросило к озеру.

Фурия, победно зарычав, попыталась было выплюнуть ещё один сгусток плазмы, однако сильный удар металлическим прутом заставил дракона оставить эти попытки и обратить внимание на своего обидчика.

― А эта тварь с характером, ― высокий рыжеволосый мужчина ещё раз ударил рептилию железной палкой, а после наступил на запутанное в верёвки крыло. ― Осторожней с перьями… они острые. ― Охотник, постояв с пару мгновений на израненном драконьем крыле, подошёл к морде ящера. Сицилия подняла на ловца яростный взгляд бирюзовых глаз и утробно зарычала. ― Помнишь меня, да? Ну конечно помнишь… ― викинг ещё раз замахнулся для удара, но мужской голос остановил его.

― Что делать с экипировкой? ― охотник указал на седло, которое изрядно обтрепалось за две недели тяжёлых перелётов.

― Снимайте всё и на корабль. Продадим вместе с этой мразью… ― сплюнув, мужчина зашагал в сторону моря.

Через несколько минут Фурия была полностью рассёдлана и крепко связана верёвками. Сопротивляющуюся рептилию, которая при каждом удобном случае пыталась наброситься на своих мучителей, повели в сторону берега, где были пришвартованы корабли охотников.

Спустя долгое время, Сицилию, понукаемую тычками острых копий, привели к небольшому судну, где собрались остальные драконьи охотники, которые, ещё издалека завидев ценный трофей, засвистели и громко засмеялись: ловцы прекрасно знали, что поймать Фурию, значит, хорошо обогатиться.

― Неплохой улов… ― высокая черноволосая девушка подошла к носу судна и встала рядом с капитаном, который с упоением наблюдал за пленённым зверем. ― Моя дорогая сестрица расстроится, узнав, что голова её обожаемого дракона висит в покоях какого-нибудь жирнозадого монарха.

― Ты же хотела ей отомстить, ― мужчина повернулся к воительнице и потянулся к полумаске, что плотно закрывала девичье лицо, оставляя на виду только карие глаза. ― Разве нет? ― викинг аккуратно потянул плотную ткань вниз, открывая своему взору довольно миловидный лик. Единственное, что уродовало лицо этой девы ― безобразный шрам, оставленный амазонским клинком. Охотник аккуратно коснулся белого рубца, который проходил глубокой бороздой от правой скулы до края подбородка.

― Это, ― воительница указала на шрам, а в глазах засверкали гневные огоньки. ― Сделала не та… сестра, ― девушка поморщилась, будто съела что-то ужасно кислое, ― что летала на пернатой твари. Это сотворила другая…

― Аделфи, ― драконий ловец мягко коснулся волос бывшей амазонки. ― У тебя ещё будет шанс. Это не последняя охота.

Северянка на это ничего не ответила. Она лишь повернулась к викингу спиной, натянула плотную ткань обратно на лицо и направилась к корме корабля.

Мужчина тяжело вздохнул и махнул рукой на строптивую северянку, а затем обратил всё своё внимание на связанного ящера, который всеми силами пытался высвободиться из плена. Злобное рычание и болезненный вой то и дело проносились над пустынным берегом, в клочья разрывая установившуюся тишину.

― И скока за эту Хель дадут? ― какой-то низкорослый викинг указал жирным пальцем на рептилию.

― Столько, что на ближайшее время можно будет забыть об охоте и жизни в море, ― ловец ударил ладонями по доскам и направился в противоположную сторону от корабельного носа. ― Та тащите её, ленивые псы! ― обрывки капитанской ругани то и дело звучали над пустынным берегом. ― Иначе отдам на корм этой твари.

Охотники, краем уха слушая проклятия в свой адрес, с удвоенным усердием начали тащить по влажному песку сопротивляющегося дракона, истекающего кровью от постоянных тычков копьями. После очередного удара, Сицилия болезненно взвыла и резко дёрнулась в сторону, сумев высвободить, таким образом, свой хвост. Рептилия с размаху ударила стоящего рядом зазевавшегося охотника, вооружённого копьём. Сбив с ног своего мучителя, Фурия дёрнулась в другую сторону, желая освободиться из хватки остальных ловцов.

― А эта бестия не потопит наше судно? ― один из матросов встал рядом с капитаном. ― Ишь, сколько силищи в когтистых лапах.

Командующий охотничьей сворой ничего не ответил, лишь недовольно хмыкнул и направился в сторону трапа, на ходу вытаскивая меч. В следующее мгновение в небе раздался едва слышимый свист рассекаемого крыльями воздуха, за которым последовала яркая огненная вспышка.

― Что за… ― Арнодд, так звали капитана этого драккара, поднял голову к небу, желая высмотреть нарушителя своего охотничьего спокойствия. Глазам предстала небольшая разномастная драконья стая, состоявшая из Ужасных Чудовищ и Злобных Змеевиков. ― Заряжай орудия! Сбить этих тварей!

Сам же широкоплечий викинг поспешил покинуть корабль ― находящиеся на берегу ловцы плохо справлялись с возложенной на них задачей по усмирению пойманной Фурии. Не прошло и минуты, как охотник с обнажённым мечом в руках стоял рядом с запутанным в верёвки разъярённым драконом. Сицилия, отбросив в сторону последнего ловца, поспешила обратить своё внимание на викинга, посмевшего встать у неё на пути. Раскрыв огромную пасть, рептилия приготовилась выпустить в охотника плазменный залп, однако сильный удар, последовавший откуда-то со стороны, сбил Фурию с лап.

Сицилия, злобно рыча и беспомощно извиваясь, попыталась подняться с влажного песка, в который зарывалась всё больше и больше при каждом движении, однако короткие лапы оказались накрепко стянуты верёвками.

― Меткий бросок, ― мужчина перекрутил меч и посмотрел в сторону черноволосой амазонки, которая стояла в паре оргий от него и крутила в руках второе боло. Викинг, коротко улыбнувшись воительнице, направился в сторону Сицилии, которая пыталась перегрызть надоедливые верёвки. Охотник остановился рядом с рычащей рептилией и с презрением осмотрел её от кончика носа до кончика хвоста, а затем занёс меч над головой. ― Отправляйся в Хельхейм…

Воин с силой опустил меч, но цели он так и не достигнул ― клинок всего лишь задел драконью шею, а не перерубил её пополам. Причиной неудачи послужили шипы Змеевика, которые проложили почти ровный путь по влажному песку. Охотник поднял голову к небу ― два ящера летели в их с Фурией сторону.

Приземлившись рядом с ловцами, драконы «распушили» свои крылья и хвосты, закрывая собой беззащитную Сицилию. Рептилия, оказавшись в относительной безопасности, принялась с остервенением грызть наполовину сгнившие, наполовину разрезанные путы. С трудом освободив ноющие от боли лапы, дракониха выпустила залп в сторону девушки, которая приготовилась бросить в неё второе боло, а затем, разодрав острыми перьями остатки верёвок, Фурия, громогласно зарычав, взмыла в небо, желая убраться подальше от негостеприимного острова.

Как только Сицилия оказалась в воздухе, в неё полетели сети и странным образом сплетённые верёвки, от которых рептилия с поразительной ловкостью успевала уворачиваться.

― Давай, проваливай! Далеко не улетишь! Я всё равно тебя поймаю, Фурия! ― гневный голос охотника громом пронёсся над песчаным берегом. ― И отрублю тебе голову своим же мечом! ― сплюнув, викинг грубо растолкал своих товарищей по команде и направился в сторону корабля. ― Чего встали, грязные псы? Пойманных тварей ― в трюмы и выходим в море. Эту Фурию нельзя упустить…

Южная Топь

Двадцать первый день перелёта.