Трэйтон облокотился на столешницу и сосредоточенно читал, время от времени переворачивая страницы. Полностью погрузился в мир учебного материала и ничего вокруг не замечал. Внимательность к окружающему миру стала привилегией Алекса, тратившего время на созерцание, а не на самообразование.
На самом деле, Кэрмит чувствовал взгляд, обращённый в его сторону, просто старался не придавать значения, чтобы не отвлекаться. Стоило только сделать это, и он бы уже не смог вернуться к чтению, полностью сосредоточившись на обмене говорящими взглядами, размышляя о том, что в горячую экзаменационную пору не должно было выходить на повестку дня, а именно о такой дерзости, как секс в библиотеке. Практически вызову, брошенному общепринятым правилам. С одной стороны, думать об этом было забавно, приятно и волнительно, с другой…
Кэрмит облизал губы, с трудом сглотнул.
Определённо, не стоило отпускать мысли, давая им простор. Следовало обуздать их до более подходящего периода, но Алекс продолжал смотреть, и это порядком осложняло ситуацию.
– Алекс, – выдохнул Кэри.
– Да? – прозвучал сдержанный ответ.
– Учись. Не отвлекайся. Нам нужны высшие баллы и рекомендательные письма. Очень.
Алекс тогда едва удержался, чтобы не засмеяться над этой преувеличенной серьёзностью.
Понятно было, что Кэрмит испытывает идентичные чувства, но умеет себя контролировать в отличие от некоторых индивидов, не обладающих завидным самообладанием.
Это ведь Алекс почти весь год, с тех пор, как Кэрмит стал его соседом на лекциях, провёл в созерцании и некой прострации, им спровоцированной, а не наоборот. Подумать только. Целый год, отмеченный бесконечным наблюдением и заметками с подсказками на страницах записной книжки, спасающими положение того, кто выпал из реальности и погрузился в мечты.
Алекс провёл ладонью по второй половине кровати и тут же широко распахнул глаза, понимая, что находится в гордом одиночестве. Кэрмит куда-то исчез.
Алекс присел, пригладил растрёпанные волосы, осмотрелся по сторонам. Большинство вещей по-прежнему было разбросано по полу, что недвусмысленно намекало на не совсем культурную, но оттого не менее насыщенную программу ушедшей ночи.
Сомневаться в реальности происходящего не приходилось.
Алекс в мельчайших подробностях вспоминал сумасшедшую мотогонку, предшествующую их появлению на пороге дома.
Спустя определённый промежуток времени, им с Кэрмитом удалось реализовать задуманное и посмотреть на ночной Лондон без дождей и тумана. Небывало ясное небо, практически не затянутое облаками, невероятно яркие звёзды и бесконечный поток адреналина в крови, всё равно, что пузырьки в шампанском.
Актуальные вопросы.
А что ещё у нас есть общего? Неужели мы настолько похожи? Неужели всё настолько идеально? Так вообще бывает?
В этих бесконечных пересечениях мелькало нечто по-настоящему мистическое. Пугающее на первых порах, но не отталкивающее, а только сильнее притягивающее внимание. Если бы в самом начале пути Алексу сказали, что он без памяти влюбится в этого человека, он бы не посмеялся, нет. Он бы обложил горе-предсказателя трёхэтажным матом. Теперь признавал, что Кэрмит – это не просто так, не развлечение на несколько дней или недель. Кэрмит – это более чем серьёзно.
Алекс собирался подняться с кровати и отправиться на поиски ценной пропажи, но его опередили. Дверь открылась практически бесшумно, и на пороге спальни появился Кэрмит.
– Уже проснулся, – произнёс немного разочарованно. – Жаль. Я надеялся вернуться раньше. И спеть тебе песенку.
– Которую?
– Ту самую, что принято исполнять в этот день.
Кэрмит тряхнул головой, позволив идеально лежавшим волосам немного растрепаться, и всё-таки вошёл в комнату, держа на вытянутой руке поднос.
Алекс не стал моментально протестовать, тем самым дав Кэрмиту свободу действий, а не зарубив всё на начальном этапе.
Кэрмит не столько пел, сколько проговаривал знакомый всем и каждому текст. Но получалось у него до невозможности сексуально. Немного приглушённо, с неярко выраженной, но всё же отчётливо различимой хрипотцой.
Happy Birthday to you…
Взгляд Алекса скользил по восхитительно длинным ногам, по узким бёдрам, не скрытым никакой тканью, поднялся выше.
Happy Birthday to you…
Кончик языка медленно провёл по нижней губе. Пальцы свободной руки потянули в сторону краешек воротника, расстёгивая – благо, что рубашка была на кнопках, а не на пуговицах.
Happy Birthday, Mr. President…
Алекс выгнул бровь, но никак это не прокомментировал, зато Кэрмит улыбнулся по-особенному довольно.
Полы рубашки окончательно разошлись в стороны, открывая обзор на шикарное тело, теперь лишь частично скрытое тканью.
Happy Birthday to you.
В руках у Кэрмита оказалось одно из пирожных.
Он оперся коленом на кровать, склонился, по-прежнему продолжая удерживать поднос на вытянутой руке, не передавая вещь Алексу, но зато поднося угощение к его губам.
– Ты не похож на Мэрилин, – произнёс Алекс, пристально глядя в глаза Кэрмиту.
– Но ведь и ты не мистер президент, – резонно заметил Кэрмит. – Кому это мешает? Меня и нынешний расклад вполне устраивает.
– Знаешь, меня тоже.
Ладони скользнули под ткань рубашки, позволяя ей собраться складками, погладили тёплую кожу.
Алекс потянул Кэрмита ближе к себе, не отказываясь ни от одного угощения, ни от второго.
Немного сливочного вкуса на его языке, немного льдистого запаха на чужой коже. Вместе – неповторимое сочетание, наслаждение в высшей мере.
– Эта вариация песни выбрана исключительно в качестве намёка. Джентльмены, конечно, предпочитают блондинок, но иногда бывают и исключения из правил. Некоторые, например, выбирают брюнетов, что не мешает им носить гордое звание и в дальнейшем.
– А именно?
– Специальное предложение для тех, кто любит сладкое, – произнёс Кэрмит, показав на парочку пирожных, явно не считавшихся гвоздём программы.
Опустил поднос на кровать, позволяя рассмотреть всё, что там было. С пирожными мирно соседствовали шёлковый галстук, зажигалка, свечи и наручники.
– Пара вариантов для тех, кто любит нежнее или, наоборот, немного жёстче. Да и тех, кто предпочитает погорячее, тоже не стоит забывать.
Если с галстуком и наручниками особых вариаций не проскальзывало, то свечи можно было использовать по-разному.
Хоть в пирожные втыкай, поджигай и задувай, загадывая желания.
Хоть капай воском на эту идеально белую кожу, кое-где отмеченную тёмными пятнышками, оставшимися на память о прошедшей ночи, да и о других её предшественницах.
Двусмысленность – его всё.
Впрочем, второй вариант временно отошёл на задний план, поскольку Кэрмит приступил к реализации первого.
– У тебя есть заветное желание? – спросил, поднося зажигалку к фитилькам и позволяя маленьким огонькам начать свой танец.
– Есть, – ответил Алекс, нацеливаясь на определённую вещь из предложенного джентльменского набора.
– Тогда загадывай. И пусть всё исполнится.
На свечи они подули одновременно. Неизвестно, о чём подумал в этот момент Кэрмит и загадывал ли он вообще что-то, примазываясь к чужому праздничному шансу, но Алекс точно знал, чего именно желает. И какого ответа планировал старательно добиваться, зная, что даже если к концу дня не сумеет убедить Кэрмита в целесообразности такого решения, не остановится и не откажется от идеи. Он сделает так, чтобы желание исполнилось. Рано или поздно.
Наручник щёлкнул, закрываясь на запястье настолько стремительно, что Кэрмит и рта открыть не успел.
– Эй, мы так не договаривались!
– Я вообще не припоминаю договора между нами, – усмехнулся Алекс, потянув за цепочку. – Мне предложили вещи на выбор, и мне приглянулась вот эта штука, потому что она идеально подходит для моих целей.
– Посвятишь меня в свои планы?
– Несомненно. Более того, скажу, что только от тебя зависит: суждено им быть реализованными или нет. На самом деле, мне сейчас совсем непросто говорить, но… Я много об этом думал и пришёл к выводу, что хочу определённых перемен в жизни.
