Только не это…

Его втолкали в грязное болото, которое с каждым днем топило его все больше. И началось это с того дня, как он узнал, что должен стать Пожирателем.

Каким он был глупым! Подумать, что не придется убивать, так как он ребенок.

Наивный. Слишком наивный.

А убивать придется. И первая жертва была рядом, через пару этажей от него.

Живая.

— Блейз, блять…

Его голос похож на мольбу. И он смотрит на друга с надеждой.

Помоги. Просто помоги. Ты же такой умный.

Пожалуйста. Я прошу тебя.

Просто прошу — помоги. И все.

— Блейз…

Мулат сглатывает, с пониманием и горечью смотря на белое лицо друга. На синие губы, которые тряслись от страха. На глаза, в которых пеленой стояли слезы, застревая на ресницах. На тело, которое почти исходило в судорогах.

— Драко, просто знай, что я с тобой. Чтобы ни случилось. Хорошо?

И все? Это действительно все?

“Я с тобой”

“Хорошо?”

Он прислушался к стуку своего сердца, которое тарабанило, как бешеное. Бьешься еще?

К черту. Просто остановись.

Прошу! Хотя бы ты.

— Держись, — Забини упирается руками в пол, приподнимая свое тело вверх. Садится около Драко, который, упираясь спиной об стену, смотрел на потолок. И чувствовал, как соленая слеза течет по щеке и попадает на губы. — Тебе пора.

Пора.

“Тебе пора”

Куда, блять?

Неужели время уже вышло? Неужели это все?

И ему нужно будет встать, пойти в зал, забрать ее и потом… Потом убить?

Неужели те долгие недели, за которые, он думал, могло что-то поменяться, прошли? И чертов день настал?

— Драко, — легкий толчок в плечо. И ноль реакции. — Тебе пора, Драко!

— Уже?

Он поворачивается к другу, сидевшему на четвереньках около него. Сейчас Блейз, наверное, пойдет танцевать с Асторией или просто спать со спокойной душой, а ему нужно будет бежать в Мэнор. Все будут на празднике веселиться, а он тыкать палкой в девушку, которую так боялся потерять.

Справедливо. Ахринеть, как справедливо.

И волна ярости вдруг охватывает его полностью, пожирая внутренности. Съедая их.

Вот так — кто-то будет радоваться жизни, а кто-то — забирать чужую.

Так ведь должно быть?

— Вставай.

Слишком назойлив. Слишком быстро возвращает в реальность.

Не надо, пожалуйста.

— Малфой. Вставай сейчас же.

И Блейз рывком поднимает его на ноги. И рукой ударяет в грудь, отрезвляя этим.

— Ты помнишь, что должен сделать?

Настойчивый голос медленной струей заходил к нему в голову.

Помнит. Как можно не помнить?

— Я тебе задал вопрос, Малфой!

— Помню.

Серые глаза с отречением смотрят на друга, который кивает головой. И убирает крепко сжатые пальцы с ткани.

— Тогда иди. Время пришло.

Мулат кивает в сторону маленького коридора, который еле освещался светом. Драко проследил за взглядом и вернулся глазами к другу.

— Чтобы ты сделал?

Блейз отступил назад, хмуря брови. И опустил глаза, поджав губы. Он молча пожал плечами, неуверенно, будто сомневался в том, что это вообще нужно делать.

— Ясно, — Драко срывается с места и начинает свой путь к Большому залу.

К ней.

Чей-то крик в спину:

— Я с тобой, Малфой. Я всегда с тобой.

И тишина проглатывает его целиком.

И она тянулась, не выпускала. Он не слышал ничего, когда вбегал в Большой зал, расталкивал людей, несясь к Грейнджер и забирая ее. Не слышал даже себя и тот бред, что он нес.

Ей, Ленни, Рону и окружающим.

Или он только думал, что сказать?

Хер с этим.

Он лишь ощущал. И эти ощущения были хуже смерти.

— Так и не расскажешь? — запыхавшимся голосом спрашивает она, одной рукой держа его запястье, а другой — краи отданного им плаща.

И, кажется, что громкий оклик девушки для него всего лишь тихий шепот. Который слишком приглушенный, чтобы что-либо понять.

И вообще. Лучше просто молчи.

— Что? — рыком.

— Говорю, рассказать не хочешь, куда мы так стремительно летим?

И этот вопрос пролетает мимо ушей, потому что…

Мать вашу, он видит начало Хогсмида.

Ноги непроизвольно замедляют шаг, будто не хотят вести хозяина туда.

Нет, только не туда.

Только не в это дьявольское место. Не там, где они смогут перенестись в Мэнор.

Мерлин, кажется, из школы они долетели сюда за пять минут.

Или только кажется.

Он не знал. Лишь в упор глядел на первый магазин. Или что это, блять, было?

Остановись. Нельзя туда идти.

Не давай себе возможности убить ее.

Просто оставь здесь, просто беги. Куда-то, где не смогут найти. Куда-то, где Волан-де-Морт не убьет.

Но он лишь сильнее хватает Гермиону за руку и рывком тащит за собой. Долетает до ближнего дома и…

Нет.

Пусть он забудет порт-ключ в гостиной. Пусть он выпадает. Пусть сгорит, утонет.

Снова — “нет”. Он был здесь, в кармане. Прохладный на ощупь в его пальцах.

В его и ее. В которые Драко так быстро вложил, что их мгновенно перенесло в мрачную комнату.

И все, что он видел перед этим — ее испуганные и ничего не понимающие глаза.

Тишина, которая до этого проедала его уши, вдруг слишком резко пропала. И появился другой звук, намного страшнее прежнего. Ужасный, душераздирающий смех, который лился по стенам и ртутью проникал в голову. Холодные голоса, приглушенные этим смехом, казались нежным шепотом. Однако в реальности они были такими же страшными, как и этот нечеловеческий хохот. И он звучал гораздо раньше, чем им вообще удалось раскрыть глаза. Как будто начался с того момента, как порт-ключ оттолкнул их от земли Хогсмида.

— Я уже было подумал, что ты не явишься, Драко, — обладатель страшного голоса прохладно начал разговор.

А он еще не понимал. Где, что и как. Лишь ощущал, что спиной прижат к каменной спине, ногу свело, одна рука потеряла порт-ключ, а вторая — все так же крепко, будто боялась потерять, сжимала запястье Гермионы.

Прям перед ним, улыбаясь своей “улыбкой” стоял Волан-де-Морт, опустив длинное древко вниз. Его мантия почти поглотила обладателя целиком, однако омерзительная голова с шеей оставались видными всем и вызывали приступы тошноты. Большая змея, высовывая раздвоенный язык из пасти, мирно ползла вокруг хозяина, переводя маленькие, противные бусинки с одного гостя на другого.

Драко не мог опустить глаза с этого страшного лица. Но Темный лорд сам повернулся к нему боком.

— Как же он мог не явиться, мой Лорд? — подал голос кто-то из зала.

Младший Малфой испуганно оглянул комнату — это был их банкетный зал. Мрак окутывал помещение, давя на голову. Длинный стол, который располагался в центре, тянулся далеко назад, к дальней двери. Напротив него стоял выключенный камин.

— Если бы я мог доверять семье Малфоев, Беллатриса, — шепотом проговорил он.

— Вы можете доверять, мой лорд!

Он ненавидел эту комнату. За ее пустоту, древность и темноту. Как бы ты ни пытался включить свет — мрак все равно будет царить здесь. И, если раньше, Драко просто обходил эту комнату стороной, то сейчас он боялся ее так же сильно, как и Пожирателей, что сидели за столом.

Самой ближней в главному стулу, обделанному дорогим деревом, за которым, видимо, должен был сидеть лорд, находилась Беллатриса. Она улыбалась кривой улыбкой своему племяннику, переводя быстрый взгляд с него на девушку, стоящую рядом. Облизывала пересохшие губы, с восторгом глядя на все это. Далее восседал Долохов с отстраненным выражением. Брови взлетели вверх, когда взгляд Драко коснулся его лица. И моментально перешел на следующего Пожирателя, потому что Антонин собирался пожирать его карими большими глазами, вылетающими из глазниц. Следующим, наблюдая за телодвижениями Нагайны, которая остановилась у ног лорда, был старший Нотт. Он постукивал пальцами по столу, так тихо, чтобы, не дай Бог, никто не услышал. Рядом находился Снегг в своей мантии. Он устало смотрел в сторону Гермионы и ни разу не глянул в его глаза. В другом конце, утопая в белом платье в пол, была она, его мать.