И Драко еле воздержался, чтобы не броситься к ней с умоляющим криком о помощи. Даже разжал руку Гермионы, делая мгновенное движение к ней. Однако забота в теплых глазах матери резко поменялась на испуг, и он уловил отрицательное покачивание головой.

Стой, Драко. Не двигайся.

И он замер, не успев вздохнуть. Будто снова прибитый спиной к холодной стене.

Волан-де-Морт с интересом перевел взгляд на него, явно заметив этот недошаг. И сразу же вернулся глазами к девушке.

Она молча стояла. Не потому, что не было слов, а просто не могла вымолвить абсолютно ничего. Не дышала, потому что воздух вдруг пропал отсюда. Сердце билось так сильно, что, казалось, разрывает ребра. Капельки холодного пота стекали по ее белому лицу.

Она не понимала, что происходит. Совершено ничего. Только лишь одно — в ее глаза пристально смотрел он, Волан-де-Морт.

И, Мерлин, ей показалось, что она задохнулась в первый момент, когда эти дыры коснулись ее лица, сдирая кожу, пробираясь в голову. Волосы стали дыбом, и все мышцы задрожали с такой силой, что ноги подкашивались.

Он видел ее мысли, он читал их. Он пожирал ее полностью. И у нее не оставалось даже сил, чтобы повернуться, чтобы шелохнуться.

Вообще хоть что-то.

Нужно ведь закричать, попросить о помощи. Или бежать.

Куда? Между ней и Темным лордом оставалось метра два. Если бы она взяла скорость, то могла бы скрыться где-то.

Но как, если она не может дернуть своим пальцем?

Ею управляли, ее выключали. И она не могла ничего сделать.

Гермиона не опускала глаз, смотря прямо на страшное лицо. И было настолько омерзительно, что страх, который пробирался под кожу, вырывая ее целиком, усиливался в разы.

Что происходит? Что, блин, происходит?

Где Драко? Где вообще хоть кто-нибудь, кроме нее и Темного лорда, который расплывался в улыбке.

Боже, помогите ей.

Пожалуйста, кто-нибудь.

Ее спина и плечи вдавились в стену с такой силой, что она ощущала каждый камень, выстроенный здесь. Колени дрожали, и ей казалось, что она опускается все ниже и ниже, пока совсем не упадет — потому что страх забрал всю энергию.

Вообще все.

Она тяжело дышала и задыхалась. Сбивчиво пыталась думать и теряла нить прошлой мысли так же быстро, как появлялась следующая — еще глупее прежней. Старалась сдвинуться хоть на шаг и отчетливо видела, как фигура Темного лорда становится выше над ней.

Мерлин.

Где Драко?

Вдруг губы Волан-де-Морта зашевелились слишком тихо для нее, и дальше послышался смех. Всеобщий, дикий. Заставляющий застынуть кровь в жилах, а сердце биться с утроенной силой.

Да она сейчас сдохнет на месте от ужаса.

Страшное, изуродованное лицо отвернулось от нее, и высокая фигура продвинулась к столу. Мантия, доставая до пола, тянулась за ним, похожая на крылья летучей мыши. Он остановился около —оГосподионтожездесь? — Люциуса, который сразу же наклонил голову вниз.

И Гермиона моментально пришла в себя. Будто взгляд Волан-де-Морта искривлял ее мысли и заставлял их медленно кружиться в голове.

Правда от понимания ужас ударил ее по голове с такой силой, что она еле слышно вскрикнула.

Раньше девушка думала, что здесь только она и Темный лорд. Однако нет. Еще с десяток Пожирателей сидело в этой комнате, но она не знала никого, кроме Нарциссы и Люциуса Малфой, а так же Беллатрисы Лестрейндж.

И, кажется, только с пятого раза до нее доходит, что в конце стола сидит Снегг. Сидит, тупо уставившись на нее.

Что это значит? Мерлин, что все это нахрен значит?

Он все-таки Пожиратель? Они думали правильно?

Или он поможет ей? Он спасет?

Профессор, опустив глаза, кивает головой — так, что видно только ей, а затем смотрит куда-то в другую сторону, зарывшись в мантию.

И Гермиона уже почти теряет сознание от мыслей. Что значит этот кивок?

Что все это значит?!

Она услышала легкий шорох с правой стороны и резко обернула голову.

— Господи, Драко…

Волна облегчения всего на секунду пришла к ней, пока испуг в его глазах не передался ей с двойной силой.

Он на мгновение посмотрел на нее, а затем вновь вернулся к созерцанию стола.

— Драко?

Она глянула туда, где остановился он, на Нарциссу. Женщина выглядела уставшей, с огромными кругами под глазами, тонкими волосами, которые явно выпадали после болезни.

Нарцисса мельком глянула на нее, и девушка сглотнула. Малфой с каким-то отдаленным пониманием смотрела на нее буквально пару секунд, а затем снова вернулась взглядом к своему сыну.

— Драко, пожалуйста.

Гермиона вновь посмотрела на него. И поняла, что шептала эти слова так тихо, что они оставались еле доступными даже для нее.

Но он молчал. Даже не поворачивался к ней.

Что за черт происходит?

Все Пожиратели с интересом наблюдали за ней, некоторые даже смеялись, облизывая губы длинными языками. Они будто специально показывали ей свои палочки, указывая на ее беспомощность.

Рука дернулась к карману, однако пальцы лишь проехались по струящийся ткани.

Кармана нет. Древка — тоже.

Дура. Дура. Дура!

— Ну, что же, — холодный голос, больше похожий на шипение змеи, раздался в зале, — пожалуй, время подошло. Драко, — Волан-де-Морт с улыбкой глянул на худощавую фигуру, — начинай.

Начинать что?

Гермиона изумленно перевела взор на блеклое лицо парня, который стал похожим по цвету на мрамор. Его губы дрожали, а зубы — Мерлин, она слышала это — стучали слишком громко.

И осознание: она здесь точно не затем, чтобы смотреть на что-то. Она здесь в роли представления.

В ее голове начали мчаться мысли бешеным водоворотом: Пожиратель, Волан-де-Морт, Лестрейндж, Малфои, Драко, грязнокровки, она.

“Охота на грязнокровок” — убийственно прошептал отголосок ее души.

И сейчас грязнокровкой была она, а не кто-то другой. И Гермиона не читала заголовки из журнала, где говорилось об очередном убийстве. Не сидела в гостиной, обсуждая это с Роном и Гарри.

Здесь, сейчас была она, а не кто-либо другой. И спасаться нужно ей.

Беги.

Но она лишь судорожно вздохнула, когда краем глаза увидела движение, а затем Драко встал прямо перед ней. И первый взгляд, подаренный ей, после того, как он схватил ее за руку и увел из Большого зала, был не коротким.

Неужели это он?

Мерлин… Это же он ее привел сюда. Это же он нес какую-то ерунду и за руку тащил по морозу в Хогсмид. Это он телепартировал ее сюда, без ее желания.

Боже, он с ними? Он стал настоящим Пожирателем?

Она широко распахнула глаза, в изумлении и со страхом смотря на него. Как же долго она не испытывала паники при виде этого человека. Как долго она не думала, как спастись, стоя около него.

Извинение, испуг, страх, жалость промелькнула в его взгляде настолько стремительно, что она не успевала понимать его.

Не успевала думать.

Только знать — он привел ее сюда. И все то, что он делал для нее, было специально, чтобы заманить ее сюда.

Предатель. Трус. Обманщик.

Беги, Гермиона.

Но она не могла, потому что четко видела вину в серых кристалликах. И ярость, перемешанная с разбитыми чувствами, не давали ей перевести дыхание.

Действительно правда? Действительно предал?

Беги, Гермиона. Нет времени думать.

Сердце начало то биться со всей силой, то резко останавливаться. Лицо покрылось мертвенной белизной, которую можно было бы снять ножом. Губы задрожали, а из горла вырывались потоки воздуха. Глаза распахнулись, в ужасе смотря на близко стоящего Драко.

Беги же!

И она отрывается от стены, отталкивая Драко, который полез рукой в карман за палочкой. Ее ноги одеревенели, а руки окоченели, и она падает на первом шагу, ударяясь головой об кафель.

Послышался хохот и грубый голос:

— Картина маслом: бегущий потерпевший.

Вставай! Гермиона, сейчас же!

Беги.

Девушка стремительно подскакивает, летя к ближайшей двери, однако перед ее ногами, словно упавшее дерево, выползает огромная, страшная змея. Она извивалась длинным телом, высовывая язык наружу. И, казалось, что оттуда капают капли яда и попадают на ее кожу.