- А ТЫ, ЧЕЛОВЕЧЕ, ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ ТАК, ЧТОБЫ НИ ОДИН ПИРАТСКИЙ КАПИТАН В БУХТЕ СЕВЕРНОГО МОРЯ НЕ ПОКИНУЛ ПОРТА И НЕ ОТПЛЫЛ НА ЮГ ДО НАСТУПЛЕНИЯ ПЕРВОГО ДНЯ СЕЗОНА ШТОРМОВ. ПОТОМУ ЧТО ИНАЧЕ ВСЯКАЯ НАДЕЖДА БУДЕТ ПОТЕРЯНА.
В следующий миг грандиозная мощь, заполнившая весь мир, схлынула прочь, как отступающая после наводнения вода. Сердце Гардана успело ударить лишь три раза, и ничего уже не было, только звенящее ощущение где-то на границе сознания, будто неумолимый приказ вплавился прямо в его плоть и кровь, стал его частью, пережав каждую клетку изнутри.
Гардан захрипел, опрокидываясь на спину и дрожа, когда все сведенные судорогой мускулы распустились, как желе. Он больно ударился затылком об пол, и это слегка привело его в чувства, позволив восстановить координацию движений. Наемник завозился на полу, моргая полуослепшими глазами. В помещении стоял все тот же сумрак, все так же кружились пылинки в приглушенном оранжевом сиянии свечей, все так же смотрела со стен кроткая Кану Защитница, сложив ладони на груди и слегка улыбаясь, так понимающе, так нежно.
Наемник кое-как смог сесть и взглянул на распростершегося перед ним на полу мальчика. Тот лежал, мирный и тихий, и, судя по спокойному дыханию, крепко спал. Его измазанное кровью лицо тоже было расслабленным, а око во лбу закрылось до поры до времени, два вертикально расположенных века с кровавой полосой между ними.
- Светлые боги! – бормотал рядом жрец, кое-как поднимаясь с пола.
Гардан взглянул на него, ощущая, насколько потрясающе пуста его голова, словно отродясь в ней не было ничего, кроме гуляющего между ушами ветра. Жрец шарил дрожащими руками по полу, пытаясь опереться о него ладонями и то и дело наступая на собственную бороду, что и мешало ему подняться на ноги, и чего он совершенно не замечал. Его взгляд был прикован к спящему на полу мальчику, который был выбран Единоглазыми Марнами собственным голосом, а губы тихонько шевелились, шепча молитвы.
- Как зовут этого ребенка? – разобрал в болезненном дрожании его голоса Гардан несколько связных слов.
- Теперь этот ребенок принадлежит Марнам, - с трудом ворочая языком, проговорил он в ответ. – И он Провидец. Вряд ли его имя имеет значение.
Внутри у Гардана разливалось теплое море покоя, по которому пробегала мелкая рябь – приказ Марны идти на север и остановить пиратских капитанов от отплытия, впечатавшийся в его плоть и кровь. Это требование было единым и неумолимым, хоть он и не понимал, почему оно так, да и не стремился понять это. Прости, Рада, я не уберег твоего сына, - рассеяно подумал Гардан, во все глаза глядя на мирно спящего мальчика. Его забрали себе Марны. Вряд ли я смог бы хоть что-то им противопоставить, ты же понимаешь это. Надеюсь, ты поймешь меня.
========== Глава 24. На подступах к Серой Топи ==========
День ото дня становилось все холоднее. Дождь то прекращался, то снова начинал накрапывать, и осеннее небо было беспокойным, растревоженным, словно большой зверь, никак не желающий засыпать в своей берлоге и все бесцельно бродящий туда сюда. Облака тянулись низко над землей, и из них то и дело выглядывало точно такое же низкое солнце. И ветер, пронзительный ветер с востока все дул и дул, толкая между плеч, и Рада чувствовала себя так, словно он специально пытается поскорее выгнать ее из страны, словно ему не терпится, чтобы она покинула наконец Мелонию.
Ваэрнский лес кончился, и теперь дорога тянулась через просторные поля с убранной пшеницей. Вдоль нее как грибы вырастали деревни и деревушки, в отдалении среди полей виднелись одинокие фермерские дома в окружении хозяйственных построек. Беспородные псы, мотая хвостами-баранками, иногда подбегали оттуда к дороге, завидев путников, и беззлобно брехали, зарабатывая себе на кость.
Пожалуй, в эти дни псы были единственными созданиями, которые вообще рисковали подходить к четверым путникам. Остальные встреченные на дороге старались держаться от них как можно дальше или вообще, только завидев их издалека, сворачивали с пути и ожидали, пока ведомый Реноном отряд проедет мимо.
Раду всегда поражала скорость, с которой распространялись слухи. Казалось, что у них были крылья, и передвигались они буквально с порывами холодного ветра, потому что во всех селениях по дороге на Онер еще до их приезда знали, что именно на них охотится Свора с Пастырем, и именно они навлекли беду на тот постоялый двор в двух неделях пути к востоку. Это одновременно и облегчало им путь, и осложняло его.
Рада теперь ни при каких обстоятельствах не рискнула бы останавливаться на постоялых дворах или в других людских селениях, а потому спали они так же, как и в начале своего пути: на земле возле походных костров. В дождь это было не слишком-то приятное занятие, но после той ночи погода пошла на поправку, и даже если с неба и накрапывало, то недостаточно сильно, чтобы им помешать. А потому Алеор вел их со всей возможной скоростью, поднимая еще до света и разрешая привал на ночь уже тогда, когда Рада почти что замертво из седла валилась. И как бы ни было разбито усталостью Радино тело, как ни стонала бы Улыбашка, проклиная на чем свет стоит себя за то, что вообще связалась с Алеором, как бы ни перебрехивались все путники с вечно недовольным и едким эльфом, а скорость дала свои плоды, и к Онеру они приближались гораздо быстрее, чем изначально рассчитывал Алеор. Да и от погони вроде бы оторвались, во всяком случае, пока что ни намека на Свору или других слуг Сети’Агона им не встретилось. Да оно и немудрено, учитывая предосторожности, которые предпринял Алеор.
Благодаря Песне Земли, которую он использовал, чтобы сбить Свору со следа, ноги Рады больше не оставляли никаких следов на земле. Конские копыта отпечатывались в грязи у обочины дороги, а вот от ее собственных ног следов не оставалось вообще, будто она ничего и не весила вовсе. Рада заметила это случайно во время вечернего привала, и некоторое время внимательно разглядывала свои ноги, пытаясь понять, не померещилось ли ей. Даже потопталась в грязи в низинке возле дорожного полотна, чтобы точно убедиться. На размокшей земле не осталось ни следа, будто ее сапоги буквально втекали в грязь, сливаясь с ней и становясь ее частью.
Однако помимо следов, которые могли учуять Гончие, были еще и птицы, следящие за ними своими черными глазами-бусинками. Тут Алеор уже ничего не мог поделать и обратился за помощью к Лиаре. Рада понятия не имела, что она сделала, только теперь Алеор утверждал, что на них наброшена какая-то сеть из света, которая отводит глаза тварям, рыщущим для Птичника по окрестностям. Никаких особенных изменений в своем состоянии Рада не чувствовала, за исключением разве что мелкой щекотки, которой стянуло всю кожу. Ощущение было странным: словно она целиком обмазалась маслом. Рада просыпалась и засыпала только с этим чувством, гадая, как же Лиара провернула такую штуку, и главное, когда же наконец в этом уже не будет необходимости. На ее взгляд, они двигались достаточно быстро и ушли уже очень далеко от того места, где погоня пошла по ложному следу, чтобы немного расслабиться. Не совсем потерять бдительность и перестать оглядываться через плечо, - Рада прекрасно помнила, какой ценой это обошлось в прошлый раз, - но, во всяком случае, уже не гнать во весь опор, изнашивая и себя, и животных. С другой стороны, в одном Алеор был прав: Сети’Агон никогда не отпускал своих жертв с поводка. Если уж он хотел кого убить или поймать, то этот несчастный рано или поздно умирал, а это означало, что перспективы у них у всех не слишком радостные.
Рада нахмурилась, прокручивая в голове все, что услышала за это время от эльфа. И невольно ее взгляд уперся в спину искорки, что ехала вновь на своей гнедой кобыле справа от Рады, стараясь держаться как можно ближе к ней. Плечи ее закрывал серенький плащ, купленный ими по дороге у первого же торговца, который не успел еще услышать новости о Своре и нападении на постоялый двор. Кудряшки большой пушистой шапочкой охватывали голову искорки, и Рада поймала себя на мысли, что вновь хочет запустить в них пальцы и ощутить эту странную мягкость, от которой внутри все пронзала звенящая нежность. Не могло быть так, чтобы эта девочка была Аватарой, это было бы слишком жестоко. Да и она клялась всеми Богами, что не имеет ничего общего с Источниками, что никогда не соединялась с ними, и что та огненная женщина, что пришла на помощь во время нападения Гончих, тоже с этим никак связана не была.
