Сказав это, Марго упала к ногам Волан-де-Морта в изнеможении – силы ее кончились, она едва чувствовала слезы, что текли по щекам. Если отец не спасет ее, ей больше не на что надеяться…

— Повелитель, вы ведь не станете слушать девчонку?— как сквозь сон донесся до Марго голос Мальсибера, полный гнева.

— Она моя дочь, и только что поклялась служить мне беспрекословно,— откликнулся Волан-де-Морт ледяным тоном,— ты добился того результата, что был сегодня целью для меня, и теперь должен смириться.

Мальсибер зло зашипел, но спорить не стал.

— Как вы поступите с Марго теперь, мой господин?— спросил голос, что показался волшебнице очень знакомым.

— Заключу в темницу вновь. Выпущу, когда сочту нужным. Ты доставишь ее в камеру, Северус.

Марго почувствовала, что руки Пожирателя осторожно подняли ее и понесли…. И в какой-то момент увидела лицо Снегга, различив в его эмоциях жалость…

— Рубцы лучше залечить сейчас, повелитель,— произнес он,— иначе они воспалятся и тогда вылечить раны будет гораздо труднее.

— Пускай Марго помучается,— откликнулся мстительно Волан-де-Морт, что, как поняла волшебница, шел впереди,— она отплатит мне за то, что посмела плюнуть в меня, одно лишь это достойно заклятия «Двух Стихий».

— Вы оставите свою дочь в подземелье совсем без одежды, повелитель?— спросил Северус, и в его голосе Марго различила ноту беспокойства,— она может околеть…

— Ее судьба – моя забота, Северус,— прошипел Волан-де-Морт со злостью,— выполняй мои приказы и избавь от ненужных советов.

— Да, мой господин, как вам будет угодно.

Дальнейший путь Северус и Волан-де-Морт проделали молча. Марго чувствовала, что вот-вот впадет в бессознательность, но еще могла удерживать себя в сознании, используя всю свою волю. Ощутила, что Северус остановился, раздался звук открываемой двери. Пожиратель внес во мрак темницы и положил на грубый пол, тут же выйдя в коридор. Скрипнула закрываемая дверь…

— Ты лично будешь отвечать за пребывание Марго в темнице,— донесся до волшебницы еле слышный голос Волан-де-Морта,— смотри, чтобы никто не зашел к ней. Завтра ночью тебя сменят.

— Как прикажете, повелитель,— откликнулся Северус,— я не спущу глаз с ее темницы. Только, боюсь, до следующей ночи Марго не протянет….

Эта фраза стала последним, что она услышала, впадая в бессознательность….

… Она идет по туманной равнине, пытаясь выбраться на свет. Но туман все сгущается – теперь не видно даже земли под ногами…. Только что белесого цвета, он становится грязно-серым, затем – темно-серым, как грозовое облако. Марго чувствует нехватку воздуха, видит вокруг вспышки молний…. Одна из них проносится мимо нее, волшебница вскрикивает, чувствуя боль в руке. Оглядывает свою руку, по которой, как огонь по траве, распространяется жгучий ожог. Ту же боль она чувствует и в ногах, и в другой руке, и в боку, и в груди… она кричит в безысходности, чувствуя сжигающий жар по всему телу, мечется, но понимает, что спасения нет…. Ей никто не поможет… Она совершенно одна…

— Очнись, Марго,— слышит волшебница чей-то полный тревоги и заботы голос,— выйди из мрака. Ты должна жить…

Она повиновалась тому голосу, что дал ей надежду, вложила всю свою волю, чтобы выйти из плена…. И, открыв глаза, увидела не туман и молнии, а бледное лицо Снегга, что тут же озарилось улыбкой облегчения.

— Ты молодец, Марго,— произнес он тихо,— ты справилась с мраком в душе, и теперь я смогу вылечить тебя.

Марго, ощутив, как кожу предплечья дернуло, глянула на руку и невольно ужаснулась: рубец, бывший здесь недавно, воспалился, превратившись в гнойную рану, которую теперь нарывало. Опустила взгляд вниз, и увидела, что такие же раны и на груди, и на животе, и на ногах. Это ее так испугало, что Марго не обратила особого внимания на то, что лежит на кровати совсем без одежды.

— Все случилось так, как вы говорили, Северус,— прохрипела волшебница с усилием, и тут же почувствовала, как заботливые руки Пожирателя укладывают ее вновь на кровать.— Вы предупреждали моего отца, что рубцы станут ранами, не поддающимися лечению, но он проигнорировал это предупреждение, возжелав мести. В том кошмаре, откуда вы меня вытащили, я была в грозовом облаке и ощущала удары молний в местах ран….

— Ты не должна разговаривать,— произнес Северус требовательно, но одновременно и мягко,— Ты пробыла в темницах целый день, не приходя в себя, и уже вечером тобой завладела лихорадка. Я мог лишь смотреть, как ты мечешься в бреду, как один за другим твои рубцы превращаются в гнойные нарывы – повелитель не разрешал мне помочь тебе, наблюдая твои страдания. И только ночью, когда ты закричала от боли, заметавшись, словно тебя пытали, твой отец сжалился над тобой, позволил мне перенести тебя в комнату, и помочь. Но я боялся, что могу не успеть, поэтому обратился к тебе, чтобы ты смогла выбраться сама. Теперь все плохое позади, и я смогу позаботиться о тебе.

Марго хотела что-то сказать, но почувствовала, что Северус вливает ей в рот противную на вкус микстуру. Проглотить ее помогло лишь осознание того, что благодаря ней она поправится, волшебница почувствовала, что проваливается в сон…

— Спи, Марго, сон тебе сейчас необходим,— еле услышала она голос Северуса,— а я разберусь с твоими ранами. Они сложны, но все же излечимы…

… Когда проснулась, волшебница не помнила своих снов – но знала точно, что в них не было ни туманного плена, ни молний. Открыв глаза, она увидела Северуса, что склонился над ней. Попыталась подняться… и тут же рухнула обратно – во всем теле была жуткая слабость.

— Не шевелись, Марго,— услышала она тихий голос Пожирателя,— тебе станет еще хуже…

Волшебница невольно подчинилась – но все же подняла руку в желании узнать состояние раны. И в ужасе распахнула глаза – кожа на несколько дюймов вокруг раны покраснела и опухла, натянувшись до предела, сама же рана сочилась беспрестанно гноем…. Марго тронула рану и вскрикнула непроизвольно, ощутив боль.

— Вы говорили, что вылечите меня, Северус,— произнесла она, почувствовав, как слезы горечи замутняют зрение,— почему же все стало хуже? Ведь такие раны по всему моему телу?

Северус помедлил, прежде чем ответить, тяжело вздохнул…

— За тот день, что ты спала, я перепробовал все – но раны воспалились настолько, что гной в них не убрать теперь так просто – он появляется вновь и вновь. Область воспаления распространяется дальше по телу, это не удается остановить, скоро она покроет все твое тело, ведь ран много…

Марго заплакала, понимая всю безнадежность ситуации – ее отец, запретив Северусу сразу вылечить ее, обрек на долгие мучения, что закончатся смертью…

— Не отчаивайся, Марго – я буду бороться за твою жизнь,— произнес Снегг тихо,— буду делать все возможное…

— И все усилия пропадут,— откликнулась волшебница,— я умру, и единственной радостью для меня будет то, что я все же сохранила свою честь…

Она подумала о смерти спокойно, чувствуя, что больше не плачет. И радовалась в душе – скоро она сможет встретиться с матерью, и никогда больше не увидит ни Волан-де-Морта, ни медальон… Медальон…. Если бы он был с ней…

— Мне может помочь лишь медальон,— прошептала Марго через силу,— найдите моего отца, Северус, скажите, если он не даст мне медальон на пару минут, я умру…

Северус тут же вышел из комнаты, а Марго осталось лишь ждать, молясь, чтобы отец сжалился и спас ее…. Ее сознание все быстрее и быстрее замутнялось, и не впасть вновь в сон волшебнице стоило больших усилий. Но она все же дождалась – в какой-то момент дверь хлопнула, и в комнату зашли Северус и Волан-де-Морт.

— Так что, все действительно плохо?— спросил Темный Лорд у Марго холодно.

— Посмотри на меня и сам поймешь,— прохрипела она в ответ.

Северус откинул одеяло, открыв тело Марго – до жути обезображенное, превращенное в один страшный нарыв…

— Можешь использовать медальон,— сказал Волан-де-Морт, обрадовав волшебницу. Она протянула руку, в которую маг вложил серебристый кружок медальона, с усилием надела его на шею за цепочку….