— Я ожидал от тебя многого, но не умения рассеивать иллюзии,— произнес он с недовольством в голосе,— полагаю, именно про этот талант ты говорила?

Марго кивнула – она предполагала, что ее отец использует эти чары и была к этому готова.

— Верно. Этому искусству меня Дамблдор обучил. Так же, как и эмоциональной защите.

— Этот старик еще недолго будет ломать мои планы,— прошипел Волан-де-Морт, блеснув глазами в гневе,— совсем скоро я устраню его…. С твоей помощью, Марго. Или ты откажешься от своего обещания помогать мне?

— Не откажусь. Я буду искать возможность уничтожить тебя, а пока не найду, буду помогать,— сказала волшебница напрямик, не опасаясь больше ярости отца.— Для начала – пытать твоих слуг, после – выполнять твои любые задания. Кроме убийств – чью-то жизнь я оборву, только если сама захочу.

— Мне же нужно вложить в твое сердце это желание,— произнес Волан-де-Морт тихо, и, чуть помедлив, продолжил уже громче,— полагаю, демонстрация способностей завершена?

Марго утверждающе кивнула.

— Тогда можешь отдыхать еще два дня. После я дам тебе задание.

Кивнув в знак того, что все поняла, волшебница направилась к двери. И, вспомнив кое о чем, повернулась вновь к Волан-де-Морту.

— Я хочу гулять по здешнему лесу, мне надоело сидеть в особняке.

— Можешь гулять, хоть весь день,— разрешил Волан-де-Морт,— только не выходи за пределы – иначе будешь наказана.

Марго улыбнулась с предвкушением, и покинула зал, направляясь к своей комнате. Здесь она захватила плащ, и уже через пять минут шла по заснеженному лесу, хрустя на морозе снегом. А в голове ее роились планы, как можно покончить с Волан-де-Мортом…

Два дня отдыха прошли, как одно мгновение – и вот Марго вновь стоит перед Волан-де-Мортом, ожидая задания.

— Сегодня ты проведешь день в темницах,— проинформировал ее отец, блеснув глазами в предвкушении.

— Отлично. Кого мне нужно пытать?

Волан-де-Морт в ответ рассмеялся жутким смехом, от которого по всему телу волшебницы прошел холодок ужаса.

— Ты не совсем правильно меня поняла, Марго,— произнес он снисходительно,— ты окажешься в одной из темниц, как пленница.

Понимание всей сути слов Волан-де-Морта ужаснуло Марго – отец лишает ее прав и обрекает на поругание своим слугам?!

— Что это значит?— спросила она холодно, стараясь не показать своих чувств,— ты наказываешь меня? Безо всякой причины?

— Причина есть. Ты зазналась, повела себя как повелительница здесь после своей победы над демоном,— произнес Волан-де-Морт ледяным тоном,— помнишь свои слова о желании отомстить, опрометчивые действия?

Марго лишь фыркнула в ответ.

— Считаешь, мой недавний гнев был необоснован?

— Ты хотела защитить честь матери – но она сама отказалась от свободы, когда стала моей любовницей. Я позволял себе в отношениях с ней многое – и имел на это право, ведь она отдала себя в мое полное распоряжение. Открыто насиловал ее я лишь изредка, когда она противилась мне, в остальное же время я брал Мэри по ее воле. Та кровавая сцена, за которую ты меня возненавидела – мое наказание строптивице, так я показал, что лишь мой приказ действует для всех моих подчиненных, и если он не исполнен, любого ждет наказание. Я хотел Мэри тогда, безумно хотел, и получил, заодно преподав урок на будущее.

— Значит, моя мать была для тебя лишь вещью,— произнесла Марго с горечью в голосе,— ее слова, желания не значили для тебя ничего…. Она отказала тебе потому, что ты отнял у нее возможность родить ребенка, после этого мама испытывала к тебе лишь отвращение. И ее ненависть стала еще сильнее после этого кровавого наказания….,— голос волшебницы затих, но Марго справилась со своими эмоциями, заговорив вновь,— но это одна причина, каковы же остальные?

— Тогда же ты сказала, что хочешь моей смерти,— произнес Волан-де-Морт, и его глаза сверкнули злобным огнем,— открыто призналась, что будешь подчиняться мне, и уничтожишь, едва сможешь это сделать. Только за эти слова тебе положены пытки. Кроме того, ты сама сказала, что была в ответе за Драко – его ошибки теперь лягут на тебя. Теперь тебе понятно, за что такое наказание?

Марго кивнула, пытаясь прогнать быстро завладевающий ее душой страх.

— И ты думаешь, что я добровольно сяду в темницу?— спросила она с презрением в голосе,— чтобы потерять честь под одним из твоих слуг?

— Считаешь, что можешь соперничать со мной по силе?— парировал Волан-де-Морт,— полагаешь, что я не достану тебя за защитой медальона? Что ж, это так.

Марго недоверчиво глянула на отца – неужели он передумал и отпустит ее?

— Но только пока бодрствуешь,— продолжил Волан-де-Морт после небольшой паузы.— Когда ты уснешь, никто не сможет мне помешать отобрать у тебя и волшебную палочку, и медальон, заключить в темницы…. И тогда тобой займется не один Пожиратель, а несколько поочередно.

Страх покрыл все тело волшебницы липкой испариной – она поняла, что выхода нет, и остается лишь подчиниться.

— Твоя воля – для меня закон, отец,— отозвалась она, смиренно протягивая Волан-де-Морту волшебную палочку.

Маг довольно ухмыльнулся, и, получив медальон, одобрительно кивнул.

— Уже лучше, Марго – таким и должно быть твое ко мне отношение. За послушание я награждаю, за своеволие – караю. Запомни это хорошенько.

И он, сделав знак Марго следовать за ним, вышел в коридор. Волшебница со страхом в сердце шла к темницам, зная, что беззащитна теперь и любой Пожиратель может причинить ей вред. Впрочем, Волан-де-Морт пока просто заключил ее в одну из темниц, сказав напоследок:

— Посидишь здесь, как пленница, до ночи. Если я сочту, что урок был усвоен, выпущу тебя. Если нет – приму более жесткие меры.

Дверь темницы закрылась, и Марго осталось лишь сесть на грубый земляной пол и привыкать к круто изменившемуся положению. Прежде всего, к тому, что Волан-де-Морт нашел ее слабое место и теперь ей придется поумерить свой гонор, чтобы не лишиться чести. А еще ей необходимо запрятать мысли о мести отцу как можно дальше, и делать вид, что подчиняется ему беспрекословно.

Мысли об этом заглушил вновь появившийся страх – стоит ли ей надеяться, что ее темницу пропустят? Или же Волан-де-Морт, говоря о ней, как о пленнице, имел в виду, что ее может изнасиловать любой Пожиратель, что захочет отдохнуть? Нет, не нужно об этом думать – ведь она единственная дочь Волан-де-Морта, он не сможет так просто отдать ее на поругание одному из своих слуг…

Марго поборола мрачные мысли, но страх ушел не полностью. Она прогнала его, но озноб, охвативший ее, не проходил – здесь, в подземелье, было намного холоднее, чем во всем особняке. Волшебница закуталась в мантию, свернулась клубочком на полу, дрожа от холода…. Теперь она мечтала только об одном – снова оказаться в своей комнате, в тепле, на свободе…

Думая об этом, Марго не заметила, как впала в тяжелый сон, что окутал ее сознание темной пеленой. Он все давил и давил на нее, стремясь заключить в свои сети. Но волшебница все же освободилась, проснувшись, огляделась, жалея, что здесь нет окон…. Снаружи не доносилось ни звука, казалось, время застыло…. Но уже тогда, когда Марго опять погружалась в дрему, за дверью прозвучали тихие шаги. От этого звука сердце волшебницы учащенно забилось – она молила, чтобы неизвестный прошел мимо, чтобы он не оказался ее палачом…. Но ее надежды не сбылись, неизвестный остановился у ее темницы, тяжелая дверь медленно открылась. От ужаса, что полностью завладел ее сердцем, Марго попятилась к стене, не сводя глаз с мужской фигуры, что вошла в темницу…. Его лицо осветилось, и волшебница узнала Рудольфуса, что зловеще ухмыльнулся.

— Один лишь страх в твоих глазах для меня награда,— прошептал он, подойдя ближе – так, что Марго вжалась в стену,— жаль, что тебе пока нечего бояться – я всего лишь принес еду.

И он поставил на пол плошку, от которой шел жуткий запах помоев – да и на вид «еда» не была съедобной.

— Кушайте, госпожа Марго,— осклабился Рудольфус,— я постою и посмотрю, как вы едите.