— Так она поплатилась за страдания Элис,— отозвалась миссис Джейсон, выйдя вперед – в глазах ее блестели блики языков пламени,— теперь моя дочь отомщена.

Услышав слова о мести, Кэт поняла, что и сама подверглась губительному чувству мести, которое всегда старалась подавлять. Поэтому смогла взять себя в руки и опустить волшебную палочку – кольцо огня тут же исчезло.

— Ты слишком зациклилась на мести,— произнесла она с горечью, обращаясь к миссис Джейсон,— забыла о том, что Мэгги уже понесла наказание за пытки Элис. Пусть она и принесла боль твоей дочери, но после страдала, пытая сама себя. Я не знаю, сколько была вынуждена слышать ее надрывные крики, бессильная прекратить мучения Мэгги, что мучили и меня, но уверена, что та боль была для Мэгги хуже всех пыток на свете…

Голос Кэт прервался, больших усилий ей стоило сдержать слезы. Подняв взгляд на собравшихся волшебников, она увидела блестящие изумлением взгляды – жители деревни так были поражены услышанным, что молчали. Теперь были слышны лишь приглушенные рыдания Мэгги, что по-прежнему прижималась к матери, ища защиты.

— Вы все были обмануты Клариссой – она вынудила вас стать жестокими палачами, утаив ту правду, что помешала бы завершить ее месть. Каждый из вас сам решит, насколько велика тяжесть сотворенного вами злодеяния – я не буду карать вас, оставлю это мукам совести, которая должна быть у любого волшебника, никогда не подчинявшегося тьме.

Сказав это, Кэт направилась к дому матери – волшебники безмолвно расступались перед ней, опуская глаза. Не сказала ни слова и мисс Джейсон, и Кэт смогла беспрепятственно войти в дом, уделить все внимание дочери.

— Я уже думала, мне никто не поможет,— произнесла Мэгги сквозь рыдания,— если бы я знала, что так произойдет, не покинула бы дом…. Я всего лишь хотела погулять в рощице…

Слова ее окончательно перешли в рыдания, Мэгги порывисто обняла Кэт, выплескивая свою боль и унижение вместе со слезами…

— Мы уедем отсюда, Мэгги,— прошептала Кэт, прижав дочь к груди,— я никому больше не позволю причинить тебе боль.

Входная дверь хлопнула; в гостиную спустя несколько секунд вошла Мелинда.

— Что стряслось, Кэт?— спросила она с тревогой, увидев, как волшебница утешает Мэгги, плачущую.

— Мэгги прилюдно унизили своими проклятиями жители этой деревни по наущению Клариссы,— отозвалась Кэт с невольной горечью в голосе,— я была готова пытать их всех за это…. Но, к счастью, опомнилась, и ограничилась лишь тем, что сообщила им истинное положение вещей. Теперь они очень жалеют, что оскорбляли и проклинали Мэгги.

Мелинда была ошеломлена услышанным, в неверии покачала головой, собираясь что-то сказать…. Но в этот момент Мэгги, наконец, окончательно успокоилась, и, отстранившись от матери, произнесла:

— Я готова, мама. Давай уйдем отсюда.

— Прежде нужно присмотреть нам уютный домик,— возразила ей Кэт,— сможешь побыть здесь еще ночь, Мэгги? А завтра утром, обещаю, мы навсегда покинем эту деревню.

Мэгги покачала головой, сказав тихо:

— Здесь я не смогу и на минуту глаз сомкнуть. А если и усну, то кошмары будут преследовать меня всю ночь.

— Я побуду с тобой,— произнесла Кэт с ласковой улыбкой, стерев еще не успевшие высохнуть слезы с лица дочери,— расскажу сказку, после которой ты уснешь крепко и без кошмаров.

Услышав это, Мэгги больше не стала спорить и вместе с матерью поднялась в свою комнату.

— Давным-давно жили на земле Златогривые единороги,— начала Кэт, когда Мэгги легла в постель.

— Златогривые?— переспросила Мэгги с восхищением в голосе,— вот это да!

— От рога до копыт они были белоснежными, но их грива и хвост горели, как языки пламени костра, разгоняя самую беспросветную тьму. Эти единороги жили только в особых, наполненных древней магией, лесах, и увидеть их было очень сложно – они чурались волшебников и стремительно убегали в чащу леса при приближении чужака.

Несколько десятков Златогривых единорогов населили окрестности леса, который окружал недавно построенную школу чародейства и волшебства: «Хогвартс». Эту школу основала четверка великих волшебников – Годрик Гриффиндор, Кандида Когтевран, Пенелопа Пуффендуй и Салазар Слизерин. И у каждого из четверых были свои требования к юным волшебникам: Годрик обучал храбрых сердцем, Кандида – умных, Пенелопа – добрых, а Слизерин – хитрых. Из всех четверых основателей лишь Годрику посчастливилось увидеть Златогривых единорогов. Он встретил их вожака, нареченного им Пламенем, и тот не убежал при его приближении, а признал Годрика другом.

— Почему так?— спросила Мэгги,— ведь единороги скорее позволят приблизиться к себе женщине, чем мужчине…

— Нынешние – да,— кивнула Кэт,— но их нрав отличается от нрава Златогривых единорогов, от которых они когда-то произошли. С помощью своей природной магии они могли чувствовать душу волшебника. Поэтому Пламень, почувствовав, что Годрик чист сердцем и в сознании его нет плохих замыслов, позволил приблизиться к нему. Позволяли это и другие единороги, и Годрик неоднократно любовался ими во время своих прогулок по лесу.

— Почему же их сейчас нет?— спросила Марго,— или это все – лишь легенда?

— Были волшебники, которые хотели использовать магию Златогривых единорогов и начали охотиться на них. Их волосы, рога обладали чудодейственными свойствами, из-за этого началось их истребление.

— Но это же варварство!— возмутилась Мэгги,— как можно убивать столь прекрасные создания ради наживы?

— Даже в давние времена, так же, как и сейчас, жили жестокие люди, для которых жажда наживы от мертвого единорога значила больше, чем прекрасный вид живого единорога,— отозвалась Кэт с невольной горечью в голосе.— Это делали тайно, потому что вскоре появился запрет на добычу рогов и волос Златогривых единорогов, виновные приговаривались к казни,— продолжала Кэт боле спокойным тоном,— но браконьеры продолжали истреблять их, год за годом, хоть единорогов и переправляли в другие, охраняемые, места. Многие единороги выжили, но от постоянного перехода с места на место, где не было той магии, к которой они привыкли, Златогривые единороги постепенно потеряли золотистый цвет гривы и хвостов и стали белоснежными. С того времени их отлов прекратился – браконьеры увидели, что волшебные свойства рогов и грив этих единорогов не дают такого сильного эффекта, как у единорогов Златогривых, и оставили их в покое. Так единороги вернулись к мирной жизни, в наполненные магией места, через многие года – но Златогривыми вновь так и не стали, потеряв связь с магией природы, что когда-то питала их. Одновременно они утратили способность чувствовать сердца и намерения людей, и с того времени приближались только к женщинам.

Кэт замолчала, посмотрев на дочь внимательным взглядом – на ее личике не было и следа былой боли, глаза стали пронзительно-черными и задумчиво сузились.

— А что стало с Пламенем?— спросила она,— его смогли поймать, или же он превратился в обычного единорога?

— Его почти убил Салазар Слизерин, но внучка Годрика, полюбившая Пламеня всем сердцем, смогла его защитить. Она сошлась в поединке с Салазаром, и победила бы, но Слизерин воспользовался обманным приемом и чуть не убил ее. Пламень кинулся на помощь волшебнице, и мгновенно умер, приняв на себя проклятие, предназначенное ей. В отместку за смерть дорогого ей существа волшебница убила Слизерина, после чего умерла от горя по Пламеню.

— Жадность одного волшебника обернулась тремя смертями,— произнесла Марго печально,— и хотя Пламень спас волшебницу, она не смогла жить без него, и умерла…

— Они встретились после смерти, в другом мире,— сказала Кэт ободряюще,— и после никогда не расставались.

— Откуда ты знаешь?— спросила Мэгги недоуменно.

— Так происходит всегда, когда умирают любящие друг друга люди. И если один из них остался жив, то его поддерживает мысль о том, что когда-нибудь он встретится с любимым человеком снова. Я верю в это, знаю, что встречусь с твоим отцом когда-нибудь…. И больше ничто не сможет разлучить нас.