— Разумеется. Довольно утомительное занятие это было – выслушивать те слова об осторожности,— подтвердила Кэт, и, в недоумении нахмурившись, спросила, увидев понимающий взгляд Мэри,— но... неужели и ты прошла через это? Что же раньше не сказала, что у тебя есть ребенок?

— Потому что тот малыш не дожил до рождения,— пожала плечами Мэри, сделав равнодушное, по возможности лицо,— на пятом месяце произошел выкидыш. А все из-за моей чрезмерной вспыльчивости – я забыла о советах и уничтожила своего малыша негативом, что испытала. Да и болезнь моя тоже повлияла.

Она попыталась улыбнуться, но то подобие улыбки, что появилось на губах Мэри, лишь породило в глазах Кэт жалость. Печально покачав головой, Кэт произнесла:

— Эта твоя болезнь – она словно все счастье, что тебе положено, украсть хочет. Отравляет жизнь приступами, умаляет ее значимость... Так несправедливо – ты, Мэри, так счастья родить ребенка заслуживаешь, ведь страдаешь с самого детства...

Мэри в смущении опустила глаза.

— Спасибо за теплые слова Кэт, они для меня действительно много значат. Хотя ты и преувеличиваешь величину моих страданий.

Кэт лишь улыбнулась в ответ:

— Я хотела бы, чтобы их у тебя не было вообще – и, чтобы помочь тебе забыть о них хоть на день, я угощу тебя тыквенным соком собственного приготовления. Отказ не принимается,— добавила она, сердито сдвинув брови, едва Мэри попыталась запротестовать,— ты – моя гостья, Мэри, и пока ты здесь, я хочу, чтобы ни одной грустной мысли в голове у тебя не было. Ты ведь согласна со мной?

Тут уж волшебница была вынуждена кивнуть – и Кэт, сходив в соседнюю комнату, принесла оттуда два бокала и графин с тыквенным соком.

— Джек, как только узнал, что станет отцом, тут же спрятал от меня все спиртное,— произнесла она с нотами веселья в голосе,— несмотря на мои уверения не пить медовуху, и, тем боле, более крепкие напитки. Так что придется нам с тобой отметить эту радостную весть тыквенным соком.

Мэри заверила подругу, что даже рада этому, и сама наполнила бокалы, произнеся тост:

— За твоего малыша, Кэт. Пусть беды обойдут его стороной.

Кэт благодарно улыбнулась, вместе с Мэри сделав несколько глотков. Тут же завязалась беседа, что перемежалась с очередными тостами и длилась более трех часов – до прихода мужа Кэт, Джека.

— Знаете, вас за версту слышно,— заметил он, улыбаясь, едва вошел в гостиную. Мэри внимательно глянула на Джека – довольно высокий мужчина приятной наружности с коричневыми глазами и черными волосами, что доходили до заметно выдающихся вперед скул, частично закрывая лицо и глаза. Вот Джек откинул закрывающие глаза пряди небрежным движением руки, и сердце Мэри на миг замерло – так был похож только что увиденный ею жест на привычку Кристиана...

При виде мужа Кэт, что еще минуту назад хохотала вместе с Мэри, мгновенно успокоилась, выражение лица ее стало мягче, как и улыбка.

— Наверное, то же было бы, если бы ты встретил своего сотрудника, с которым не виделся около года,— произнесла Кэт, целуя мужа,— я же, хоть Мэри не видела всего два месяца, рада встрече с ней не меньше.

— Джек,— представился Мэри муж Кэт, даже не услышав слова волшебницы о том, что ей это известно,— очень приятно наконец-то познакомиться с вами, Мэри – Кэт столько мне о вас рассказывала.

Мэри, улыбнувшись, протянула Джеку руку для рукопожатия, но тот ее, к удивлению волшебницы, не пожал, а поцеловал, чем еще больше напомнил ей Кристиана. Но она не показала своих чувств, произнеся с теплотой:

— Мне тоже очень приятно увидеть волшебника, что так осчастливил Кэт,— тут Мэри подмигнула Джеку,— поздравляю с первенцем! Конечно, это преждевременно, но...

Кэт и Джек прервали ее словами благодарности и предложили остаться на обед. Мэри с готовностью приняла предложение, и даже предложила свою помощь в приготовлении обеда, но оказалось, что готовит не Кэт, а Джек, и что он не любит чужого вмешательства в приготовление им блюд. Мэри этому изрядно удивилась, но, узнав, что Джек готовит мастерски, уже с нетерпением ждала ужина. И ожидание ее оправдалось сполна – приготовленные Джеком блюда были так восхитительны, что Мэри, перепробовав все, не смогла отказаться от добавки и вышла из-за стола с предельно полным желудком, что был готов вот-вот лопнуть. Хозяева дома тут же стали уговаривать Мэри заночевать у них и она, посомневавшись с минуту, согласилась. Но спать они легли лишь под утро – всю ночь рассматривали имевшиеся у Кэт в большом количестве карточки, на которых были изображены разнообразные волшебные существа, сама Кэт – одна и с Хагридом, и несколько карточек – в обнимку с мужем.

То, что ночь прошла, они заметили лишь под утро. Джек тут же начал собираться на службу, в Министерство, позавтракав вместе с Кэт и Мэри. Едва он ушел, волшебницы единогласно решили лечь спать и проспали почти до вечера, выспавшись просто прекрасно. Кэт начала было уговаривать Мэри остаться еще, но волшебница, памятуя о минувшей бессонной ночи, отказалась, прекрасно понимая, что вообще не появляться в особняке слишком уж рискованно для нее, так недолго еще один «Надзор» заработать. Да и Кэт особо не настаивала – вспомнила, что еще не заглядывала к своим любимцам.

Так что Мэри появилась в особняке лишь под вечер, десятого сентября, трансгрессировав в свою комнату по обыкновению. В ее обители было так душно, что волшебнице пришлось открыть окно, но даже когда комната ее проветрилась, наполнившись свежим воздухом, та головная боль, что она испытывала, не ушла, напомнив ей, что необходимо принять зелье, сваренное Снеггом. После того, как Мэри приняла зелье, ей стало чуть легче, зато появилось желание искупаться в том озере, что помогло ей вчера – так она захотела освежиться. И уже через пять минут волшебница плыла, наслаждаясь вожделенной прохладой и чувством растворенности в лазурных водах озера. На берег Мэри вышла, преисполненная гармонией и чувством умиротворения, что тут же испарились, едва она увидела стоящего в шести шагах от нее Волан-де-Морта. Тот был облачен в обычную свою мантию, несмотря на жару, и оглядывал обнаженное тело волшебницы с таким вожделением и страстью в глазах, что она почувствовала себя крайне неуютно, тут же поспешив одеться.

— Глаза смотри не сломай,— посоветовала она Волан-де-Морту, уже одевшись – тот смотрел на нее все так же, с похотливым огнем в глазах, что с каждой секундой становился все ярче.— Так ведь недолго и вовсе зрения лишиться.

Маг, подойдя к Мэри неспешным шагом, впился в ее глаза пронзительным взглядом, словно желал найти что-то дорогое в них.

— Я слышал от Пожирателей, что ты сильно похорошела, но даже в мыслях не держал, насколько.

Волшебница громко фыркнула в ответ:

— Они не видели всех перемен – лишь их ничтожную часть. Тебе же повезло увидеть то, что я совершенно не хотела показывать кому-либо – в особенности, тебе. И как это ты сумел меня подкараулить здесь? Неужели два дня кряду сторожил?

— Да нет,— пожал плечами Волан-де-Морт,— просто мимо проходил, дай, думаю, полюбуюсь на пейзаж...

Мэри, услышав столь неприкрытую ложь, заливисто рассмеялась.

— Скажи уж лучше, что приставил наблюдение за моей комнатой – это будет намного правдоподобнее. Ведь из всех красот тебя пленит лишь красота женского тела, не так ли?

Волан-де-Морт, не изменившись в лице, кивнул, приблизившись к Мэри почти вплотную.

— Да, Мэри,— выдохнул он,— но лишь твое обнаженное тело меня возбуждает своей соблазнительностью – и сейчас, и всегда.

Волшебница, видя подтверждение словам Волан-де-Морта в его глазах, отчетливо осознала, что ей нужно убраться отсюда, чтобы сохранить то расстояние, что до сих пор отделяло ее от мага. Но необъяснимая, непонятно откуда исходящая сила не дала Мэри и мускулом пошевелить, приковав к месту, заставляя смотреть на Волан-де-Морта, что доставил ей одновременно много и горестей, и радостей. Но силу эту ей удалось перебороть, и волшебница немедленно повернулась на каблуке, трансгрессируя... Но трансгрессировала она не одна – Волан-де-Морт, вцепившись мертвой хваткой в ее запястье, переместился вместе с Мэри, оказавшись в ее комнате. В следующий же миг упругая волна сжатого воздуха отбросила его к стене, с силой приложив о спинку кровати. Волшебница, полыхая гневом в глазах, вновь занесла волшебную палочку, но Волан-де-Морт был быстрее – и ее поразил серебристый луч, отшвырнув волшебную палочку в сторону, а саму волшебницу опрокинув на пол.