Анита смерила его долгим изучающим взглядом и отвернулась. То предложение – эдакая вспышка отчаяния – она не воспринимала всерьез, по крайней мере, сейчас. Тогда играли эмоции, переживания. Покинуть орден… людей, с которыми она так много прошла, не представлялось возможным. Да и дело было не только в этом.

- Знаешь, за что я благодарна Хибари? – грустно улыбнулась она. Дино вздрогнул – меньше всего он хотел говорить о нем. – Из-за него ты стал уверенней. Ты стал сильным. Это… на самом деле много, потому что до встречи с ним в тебе эти качества были не так ярко выражены.

- Я был ублюдком. Не хочу даже вспоминать об этом. Думаю, потеря памяти – это дар свыше, чтобы я искупил свои грехи.

- Я ненавидела тебя нового, Дино. Ты был… действительно полным засранцем. Но ты внушал уважение. Вызывал восхищение. Тебя признала вся аристократия, за тобой пошли сотни людей. Иногда я думаю, что это того стоило.

- То есть, ты предпочла бы мне того, другого меня? – осторожно спросил Каваллоне. Внутри все медленно цепенело от ожидания ответа, он уже знал, что услышит, но больно было все равно. Хотя бы она, хотя бы Анита должна была его поддержать, ведь он прежний любил ее, был верен ей.

- Я не знаю. Честно, не знаю. – Она мягко положила руки на его плечи, заглядывая в его опущенное вниз лицо. – Я люблю тебя. Такого, какой ты сейчас. Но у нас такая жизнь, что ты прежний в нее не вписываешься, а я не могу бросить орден. Пожалуйста, возьми себя в руки. Где-то в глубине души ты понимаешь, что можешь больше. Ты сильный, умный, просто немного растерян. Тебе нужно время, так что расслабься и отдохни. – Она приподнялась на носочках, поцеловала его в щеку и, ободряюще улыбнувшись ему, побежала вслед за Ромарио.

Дино проводил ее взглядом и тяжело вздохнул. Если внутри него что-то и было, то так глубоко, что не вытащишь и клещами.

- Эй, лидер! – раздался за спиной насмешливый голос, и Дино едва в голос не застонал, безошибочно узнав его владельца. – Мы серьезно в Лэндинг двигаемся?

- Тебя это не устраивает?

- Ну вообще нет. Слухи идут, что там обосновалась солдатня, а я не тороплюсь попасть к ним в лапы.

- Мы можем за себя постоять.

Донан – а это был именно он – аж захлебнулся смехом.

- Ты это вон тем людям скажи, - протянул он, указывая в часть лагеря, отведенную для раненых и больных. – После захвата баронета, мы что-то ничего стоящего не сделали. Не потому ли, что все наши грандиозные планы придумывает баба и старикан?

- Следи за языком.

- О, простите, сэр. Ничтоже прошу вас снизойти своим величием и рассказать нам, простым смертным, что нам понадобилось в затухающем графстве?

Дино беспокойно стрельнул глазами по сторонам: вокруг снова стала собираться толпа. Он не помнил, что было в Казематах, но примерно представлял, и эта ситуация ему казалась больно похожей: тоже люди, жаждущие зрелища, бурно осуждающие ставшие регулярными пикировки и открыто высказывающие свое недовольство поведением Донана, а за спиной одобряющие его действия.

Он не понимал, как выживал в этом мире, как решал проблемы и выносил окружавшие его лицемерие и грубую лесть. Как ему было не страшно? Неужели только из-за… Кеи?

- Это графство станет нашей важной стратегической точкой, - сказал Дино, пытаясь выглядеть и говорить уверенно.

- А обычным языком сказать нельзя?

- Это графство ослаблено после того, как граф… Мукуро отринул свой титул и пустился в бега. Да, там сейчас находится военный отряд, но он гораздо меньше, чем был раньше.

- Но это королевский отряд, их не сравнить с шелупонью вроде обычной стражи. А мы сейчас в наихудшем положении, чем когда-либо, не думаешь? – Донан огляделся, довольно замечая, как много народу собрал. – Знаешь, мне кажется, что ты какие-то свои игры ведешь, м? – Он медленно обошел застывшего на месте Каваллоне, гипнотизируя его ядовитым взглядом. – Эта хрень с боями, идиотский поход в Лэндинг… Корыстные мотивы у благородного лидера как-то… фу.

- Донан, снова ты? – вылетела к ним Анита, привлеченная болтовней и скопищем народа. – Тебе заняться нечем? Иди и помоги Луке или сходи в разведку, несешь что попало, сидя без дела.

- Вот мне еще не хватало слушать тебя. Где это видано, чтобы мужчина подчинялся женщине? – В толпе мужчины одобрительно загоготали.

- Сейчас мы с тобой оба воины, ясно? А не мужчина и женщина. Хотя тебя с большой натяжкой можно назвать мужчиной, - с ухмылкой произнесла она. Послышался дружный смех.

Донан прищурил глаза и вдруг со всего маху влепил ей пощечину. Прежде чем она сама или кто-то другой успели что-то сообразить, на него накинулся Дино, сбивая его с ног и падая вместе с ним на землю.

Бил он непрерывно, не обращая внимания на тянущую боль в мышцах и раненной руке. Все напряжение, накопившееся в нем с того момента, как он очнулся, ничего не понимая и не помня, ощутимо покидало его с каждым нанесенным ударом. В какой-то момент он поймал себя на той мысли, что ему это нравится, и сам испугался этой мысли.

Воспользовавшись его секундной растерянностью, Донан сумел изловчиться и врезать ему по лицу.

- Дино! – испуганно окликнула его Анита, но подоспевший Ромарио поймал ее за руку, не давая вмешаться. – Что ты делаешь?! – гневно дернулась она и осеклась, увидев, что никто не двинулся – вообще. На лицах все еще читался шок, ведь никто прежде не решался, да и не думал даже о том, чтобы напасть на лидера – его авторитет был непоколебимым, как и страх перед ним. Теперь же они просто-напросто не понимали, что им делать в такой ситуации: помочь или посмотреть, как лидер собственноручно разберется с проблемой.

Донан, сплевывая кровь, поднялся; его длинные собранные в хвост волосы растрепались и слиплись от грязи, в которой он вывалялся, и впечатление он производил жуткое. Дино с трудом мог разглядеть его: перед глазами все качалось и плавилось, почему-то раскалывалась голова, и во рту было так сухо, что кровь липла к зубам и губам, не стекая и не капая с лица. Всего минуту назад, помимо больной руки, его ничто не тревожило – один удар так сказался?

- Эй, конь… - доносилось словно издалека. Чужой, незнакомый голос, но от него щемило сердце.

Донан пнул его под ребра, выбивая из легких воздух. Анита прижала к лицу руки, не в силах отвести взгляд, и Ромарио крепко держал ее за плечи, опасаясь того, что она не выдержит и потеряет сознание. Стояло гробовое молчание, никогда не удостаивающее своим присутствием ни одну драку: ни свиста, ни раззадоривающих криков – ничего.

Дино разлепил глаза, опрокидываясь на спину, и с хрипом втянул в себя воздух. В голове витали неясные образы, перед глазами все металось в хаосе, и он с трудом мог разглядеть через пелену видений и взметнувшейся в воздух пыли своего противника.

-…вспоминал твое лицо. Твои руки, голос…

Нет, этого не должно было произойти.

Он слышал, он видел так явно, словно все происходило прямо сейчас перед ним. Слова, сказанные им, сказанные ему; люди, которых он видел лишь на листовках, – он узнавал их, он помнил их, он был с ними совсем недавно. Скуало, Закуро, Оливьеро, Кея – он вспомнил каждое мгновение, проведенное с ними, но даже не успел ухватиться за их неясный образ, как все пошло куда дальше. Орден, Мукуро, снова Хибари: ночи, проведенные в замке, поле и лошади, парень в траве. Все возвращалось в обратной последовательности, и этого было слишком много, слишком больно и слишком быстро.

Он не хотел вспоминать, не должен был. Он начал жизнь с чистого листа, так страдал и мучился! Ему не нужна была память о днях, когда он не был самим собой.

Дино схватился за ботинок, летевший ему в лицо, и попытался опрокинуть противника на землю, но ослабшие мышцы не позволили ему совершить даже такой нехитрый прием, и он снова получил удар – на этот раз в грудь – настолько сильный, что, казалось, треснули ребра.

И в этот момент, когда он корячился от боли, стоя на четвереньках и стараясь подняться на ноги, к нему вернулось все. Каждая минута, выпавшая из памяти, каждое свое действие, решение, сомнение, сопровождающие весь его путь за последний год.