Хибари, естественно, ничего про Дино не скажет, даже под страхом смерти. С тех пор, как Дино появился здесь, он стал таким… живым, что ли? В глазах потеплело, угрюмость исчезла, и даже в движениях начала проявляться какая-то мягкость. Нет, он определенно не сдаст Каваллоне.

Оливьеро, конечно, выдает себя за простушку, но будь она такой, какой кажется, никогда бы не смогла завоевать авторитета в преступной сфере, где правят в основном мужчины. Да что там «в основном» — женщин вообще нет, а уж тем более руководителей. Вряд ли столько мужчин встали под ее началом только из-за того, что она подмигнула им и отвесила пару похабных шуточек. Собственно, этим похабным шуточкам она, вероятно, и научилась у своих подручных. Но нет, несмотря на это, Скуало считал, что ей стоило доверять — пусть это будет внутренним чутьем. Все же интуиция подвела его всего лишь однажды — когда он выступил против Занзаса, полностью уверенный в своей победе.

Что о Закуро… Ему вообще плевать на Каваллоне, так что он точно не сдал бы его.

Если у Бельфегора точно такие же мысли, то получается все логично. Ему и впрямь незачем устранять их только за то, что Каваллоне им доверился. А вот Гром — он точно расскажет все, как только прижмут его к стене.

Скуало удовлетворенно улыбнулся. Кажется, он более-менее понимал сложившуюся ситуацию.

— Что о твоем побеге, Дино? — спросила Оливьеро. — Вдруг… завтра что-то не так пойдет.

Хибари сдвинул брови. И она думает, что он проиграет.

— Извини, милаш, но Гром выглядит очень уж устрашающе, — виновато произнесла она, заметив его недовольство.

— Ну нет, с ним-то Кея точно справится, — сказал Дино.

— Не ты ли говорил, что думаешь, что я проиграю?

— Ага. Гром выглядит страшно. Ты такой маленький и хрупкий по сравнению с ним… ой! Кея! — Хибари двинул ему локтем в живот. — Прости-прости, но это так. Гром — гора мяса и мышц. Но, как оказалось, справиться с ним не так уж и трудно. То есть, трудно, но вполне возможно. И мне не верится, что ты проиграешь ему.

Хибари хмыкнул, отворачивая голову. Не ожидал он от себя такой реакции, но то, что сказал ему Дино… это было по-настоящему важно для него.

— Уже завтра… — сказала Оливьеро. — Дино, ты так и не ответил. Что насчет побега?

— Это не такая операция, которую можно провернуть за неделю, — сказал Скуало, и Каваллоне кивнул, крепче обхватывая Хибари руками.

— Нужно пронести оружие внутрь, провести людей, разведать обстановку и только тогда все получится. К тому же, нужно будет бежать всем вместе, а для этого следует дождаться совместных боев всех блоков. Но… — Дино замялся, а потом решительно поднял голову. — Если речь пойдет о действительно серьезной опасности для Кеи, то я вытащу только его. Без вас. И без себя, соответственно.

— Ты не имеешь права решать за меня, — процедил Хибари, но Дино лишь потрепал его по волосам, ненавязчиво намекая, что ему все равно.

Скуало пожал плечами.

— Я все равно намерен выиграть. Так что мне плевать, где убить Хибари — здесь, на боях, или за этими стенами.

— У меня только одна цель — прикончить Виллани, а я могу сделать это и здесь, и там, — пожал плечами Закуро.

— А мне хотелось бы сбежать с Хибари, — с улыбкой произнесла Оливьеро, разом нарушив всю серьезность разговора. Закуро невольно приложил к лицу ладонь. — Это было бы романтично. — Она вдруг посуровела: вроде улыбалась по-прежнему, но глаза стали серьезными, даже какими-то жесткими. — Я бы хотела жить, конечно. Но если Хибари будет больше полезен ордену сопротивления, то я не против умереть. Я ведь знаю, что на этих боях мне победительницей не стать. И… ну, за этими стенами у меня ничего нет: ни дома, ни моей команды, ни-че-го. А у Хибари есть Дино. И он нужен для восстания. Чтобы повторить успех в Клевентоне. Ха-ха, так что вот так. — Оливьеро закинула руки за голову и склонила голову набок. — Поэтому, Хибари, будь мил со мной чуть больше и хотя бы разочек уединись со мной, ладушки?

— Ты неисправима, — хмыкнул Закуро, глядя на нее как-то совсем по-другому. — Но это была проникновенная речь.

— Ой, не надо мне твоих неловких ухаживаний.

— Чт… это вовсе не ухаживания, глупая женщина.

Дино тихо посмеялся. Хибари посмотрел на него и положил ладонь на его руку, которой он обнимал его. Он злился на то, что этот конь относится к нему как к беспомощному, но его присутствие… его руки… все это так успокаивало.

Хотелось бы ему бросить все и уехать с ним куда-нибудь далеко. Жаль, что этого никогда не случится.

***

— Почему я волнуюсь так, словно сегодня дерется моя бабушка? — задал риторический вопрос Занзас, хмуро глядя на свое отражение. От выпитого алкоголя накануне под его глазами прочно залегли мешки, а белки покраснели, воспалившись.

— Если бы дралась твоя бабка, я бы отдал все свои деньги на такое зрелище, — хихикнул Бьякуран, катаясь по кровати туда-сюда. Камердинер уже давно его нарядил, и волосы его были тщательно уложены всего несколько минут назад, но сейчас это было очень трудно заметить. — Бедняжка Мукуро, он, наверное, всю ночь глаз не смыкал, переживая за свою неземную любовь.

— А тебе, как я погляжу, очень весело?

— Если Хибари Кея помрет, то все снова будет как прежде. Я, ты, Мукуро и наша великая дружба на века.

— Нужно будет только пережить несколько месяцев его депрессии, а я вряд ли потяну столь долгий срок. — Занзас прислонил к себе один шейный платок, потом второй, и принялся задумчиво разглядывать их. Он не любил наряжаться, но как попало ходить ему не пристало. Камердинера у него тоже не было, вопреки всем традициям и нормам приличия, но терпеть, когда его одевал другой человек, он еще больше не хотел.

— Красный, — сказал Бьякуран, подходя к зеркалу и приглаживая на ходу волосы. — А ты не хочешь попробовать нацепить на свою бычью шейку разноцветные перья? Ммм, как какой-нибудь франт, например.

— Я похож на идиота?

— Думаю, тебе пошло бы.

— Иди к черту, Джессо. Сам носи перья.

Мукуро вошел, как всегда, без стука. Вопреки всем ожиданиям, выглядел он довольно бодро.

— Первый одиночный бой, все готовы? — спросил он, отталкивая в сторону Занзаса и любуясь на себя в зеркало.

— Страх потерял?

Мукуро поправил шейный платок, стряхнул несуществующие пылинки с плеч и повернулся к Занзасу, все еще державшему в руках платки.

— А тебе бы пошли перья.

— Да вы издеваетесь!

Возле Колизея собралась уже внушительная толпа, хотя до открытия оставался еще целый час. Бьякуран быстро захапал изнывающего от жары Ирие и побежал покупать сувениры, а Занзас сразу же направился к столу с напитками. Мукуро же пришлось прогуливаться со своими будущими родственниками.

— Может, зря мы пришли сюда? — неуютно поведя плечами, спросила Хром. Она не любила подобные зрелища и сейчас согласилась, лишь поддавшись на уговоры своих подруг. Марианна тоже решила посетить бои, несмотря на свою впечатлительность. Мукуро с грустью думал, что большую часть времени придется приводить ее в сознание после многочисленных обмороков.

— Будешь прикрывать ладошками глаза в самые страшные моменты, — улыбнулся Мукуро. Маленький зонтик, которым Хром прикрывала свои плечи и лицо от палящего солнца, беспрестанно лез ему в лицо, что изрядно действовало на нервы.

— Да, так и буду делать, — рассмеялась она. — А… это не твоя подруга там? — спросила она, заметив ММ, разговаривающую со своим мужем.

— О, она пристрастилась к таким развлечениям? — удивился Мукуро. — Поздороваемся?

Хром кивнула и неподдельно радостно улыбнулась, направляясь к ММ, даже полы платья подхватила, так торопилась.

— Мукуро! — воскликнула ММ и по привычке хотела обнять его, но вовремя спохватилась и протянула руку. — Доброе утро, юная леди.

— Рада встрече, сэр Марино, миледи, — поприветствовала их Хром.

Мукуро пожал руку барону и обменялся парочкой ничего не значащих фраз.

— Ты как? — спросила ММ, пока ее муж и Хром мило беседовали.