С ней вошли и три дочери: Изабелла, Амалия и Луиза.

Амалия действительно выглядела болезненно бледной, Бенедикта перестаралась, и даже витэ не помогло ей восстановиться.

Мать и ее дочери спустились в зал к столу. С появлением молодых дам слуги оживились, поднося им напитки и подавая на стол закуски. Девушки были не похожи друг на друга: Луиза напоминала свою мать, Изабелла была копией отца, а Амалия.... Джетт невольно уставился на принцессу. Сегодня инфанта казалась выше сестер почти на голову, на ней были туфельки на высоком каблуке, тонкое французское платье в греческом стиле, ткань ровными полотном облегала ее безупречную фигуру. На голове у девушки была высока прическа с ободком из цветов. Амалия держалась прямо, расправляя плечи и прогибая спину, как уличная танцовщица, и пират отметил, что за красавицей следят все присутствующие.

— Как же я смогу вернуть ей обещанный танец, ведь через неделю я вновь покидаю сушу.

Джетт поцеловал королеве руку и низко поклонился, стараясь не смотреть на ее дочь.

— Уверена, Амалия сможет потерпеть еще пару лет. Тем более, ей будет, чем заняться, — Королева вежливо улыбнулась вампиру, но это была уставшая улыбка без доли расположения.

Женщины расселись за столом и им подали тарелки. Прислуга помешала Джетту продолжить, но, дождавшись, когда королева освободиться, он вновь привлек ее внимание.

— Ваше Величество Мария-Луиза, я знаю, что вы строгая мать и дарить прощение непослушным дочерям не в ваших правилах, но все же я надеюсь, что вы задобритесь. Я подготовил вам небольшой подарок.

Пощелкав пальцами придворным, он выждал паузу, когда в комнату внесут увесистый предмет обмотанный тканью. Джетт вышел из-за стола и снял покрывало. Королева поднялась за ним и, с трудом скрывая восхищение, обошла скульптуру. Гуль Джетта не зря потратил день, разузнавая вкусы королевы. А найти подходящую статуэтку в коллекции Джетта не составило труда.

Мария-Луиза словно потеряла дар речи и, ходя взад-вперед, любовалось подарком.

— Мы не можем принять столь дорогой подарок, Джетт, — проговорил король, присоединяясь к жене.

— Что вы, для вас мне ничего не жалко, и эта вещица досталась мне практически бесплатно, — Джетт широко улыбнулся и подмигнул Амалии. Девушка легонько склонила голову, понимая, о чем он. Пират с раздражением отметил про себя, что ему тяжело отвести взгляд от открытой белой шеи девушки. Возможно, питаясь с нее понемногу, он просто сморит ее, и Амалия умрет еще до замужества, но перед смертью подарит всю свою кровь пирату.

Стараясь отвлечься от этих мыслей, Джет вернулся за стол. Его место было достаточно далеко, чтобы не обращать на Амалию более внимания. Изабелла же сидела как раз напротив, и пока ее родители были заняты, Джетт стал осыпать девушку комплиментами. Изабелла краснела, что на ее светлой коже было хорошо заметно.

Когда за стол вернулась королевская чета Джетт снова умолк.

— Благодарю вас, Джетт, — сказала королева, когда ее муж отвлекся. Положив свою ладонь на его шершавую руку, она сладко улыбнулась, — ваши подарки всегда поражали меня в самое сердце.

— Надеюсь, я смог заслужить танец вашей дочери, и вы отпустите ее? — все так же тихо спросил капитан.

— Только если вы потанцуете и со мной.

— Это великая честь для меня, вы изумительно танцуете, воспоминания о нашем прошлом танце до сих пор греют мою душу.

— Вы смущаете меня, Калико, — проговорила королева, возвращаясь на свое место.

Регулярное появление наследников на свет плохо на ней отразились. Королева выглядела постаревшей, располневшей и усталой. Впрочем, она никогда не была красавицей.

Когда дети и дамы покинули стол, оставив мужчин наедине с их мужскими делами, к Джетту подошел Годой.

— Это был интересный ход, Джетт, — сказал он приглушено. Годой был высок, но не так, как американский пират. — Ваши замашки мне неприятны, и вам стоит держаться от королевы подальше.

— Я знаю, Мануэль. Меня интересует совсем другая дама за этим столом.

— Не слишком ли вы стары для дочерей короля?

— Я намного моложе, чем его брат, за которого он выдает вашу/свою дочь, — Джетт произнес это быстро, заставив Годоя напрячься и гадать, не расслышав его точных слов. Мануэль медленно перевел взгляд на короля, который опершись на стойку пил коньяк и обсуждал что-то с известным писателем и бывшим членом трибунала Гаспаром де Ховельяносом, который был частым гостем Карла.

— Если вы уж взялись вести девушку на бал, я передам королеве, что вы будете отвечать за нее. Приглядите за ней внимательно, Амалия похожа на свою мать.

Приподняв свои рыжие брови и сверкнув ярко-голубыми глазами, любовник королевы поспешил удалиться.

Выждав еще некоторое время, Джетт постарался незаметно подняться в комнату Изабеллы. Но покои девушки были закрыты и, поскучав еще немного в зале со смертными, пират отправился в город. Ему требовался хороший костюм для королевского новогоднего бала, а так же приличная непотасканная девица, чтобы утолить свой голод.

(Севилья, Севильский Алькасар[1]. 31 декабря 1794 года)

Ночевьеха[2] должна была развернуться в садах Девичьей патио и после перебраться в Алькасар. Джетту пришлось извиняться трижды, оправдываясь перед королем, королевой и двумя принцессами, с нетерпением желающими с ним потанцевать, за свое опоздание. И хотя Джетт появился в садах уже вначале десятого, праздник был в самом разгаре, и отыскать свою подопечную ему не удалось. Зато он смог перехватить прекрасную Изабеллу, одетую в ярко-голубое платье из бархата, очень гармонично смотрящееся с ее светлыми волосами и шубой в виде дульеты[3] из светлого зверя. Снег весь растаял и, хотя местами было мокро и грязно, погода была теплая. Изабелла утянула Джетта в кружок своих фрейлин, и пират развлекал девушек рассказами о заморских странах почти до двенадцати. Когда заветная цифра стала приближаться, с крыши Алькасара взвились в небо множество фейерверков, а девицы зажгли свои хлопушки, наполняя воздух дымом и запахом серы.

Джетт чувствовал себя загнанным в угол. Отчаянно сдерживаясь и успокаивая своего Зверя, он с трудом стоял на одном месте, не позволяя себе метаться по всей площади, на которой то тут, то там раздавались взрывы. Новый год был встречен в полу оглушенном состоянии под визг оголтелых девиц. Когда они предложили перебраться в теплые залы дворца, Джетт с радостью поспешил за ними, с трудом разминая одеревеневшие от ужаса ноги.

У дверей замка он встретился и с Амалией, которая скакала в сопровождении двух юношей, заливаясь детским смехом. Следить за ней действительно не помешало бы, красотка явно время зря не теряла, и два ухажера смотрели друг на друга, скрипя зубами, уже готовые биться за ее руку и... руку.

Джетт помог своим дамам снять верхние одежды и все прошли в Посольский зал для танцев. Оркестр уже развлекал подмерзших графов и баронесс. На верхнем балконе Джетт заметил королеву в обществе короля и любовника. Дождавшись, когда гости более или менее соберутся Карл произнес небольшую речь и исчез за занавесями. Зал заполнился танцующими парами, быстро пустеющими чашами с пуншем и подносами с закусками. Изабелла вытянула Джетта на танцы, и пират с радостью исполнил ее просьбу. И не раз. К счастью, девушка вскоре устала и, оставив ее на диване с большим бокалом вина, Джетт отправился на охоту. Зал был переполнен пьянеющими красотками, и можно было брать любую. Но хотелось самую вкусную.

Взобравшись на балкончик, Джетт попытался отыскать среди танцующих Амалию. Девушка была в ярко-красном платье с красивой отделкой в виде стоячего воротничка и прозрачными дутыми рукавами, и он надеялся ее легко найти. Чья-то мягкая рука провела по его спине. Сдержав свои инстинкты, чтобы не наброситься на неожиданного гостя, Джетт медленно обернулся. На него смотрела Карлота. Девушка стала настоящей копией своей матери. Потеряв свою юную свежесть и родив мужу наследников, Карлота обрюзгла и растолстела. Ее опухшее лицо явно боролось с какой-то напастью, и красные пятна были сильно запудрены. И все же, изобразив удивление, Джетт нежно поцеловал ее руку.