В тот вечер Вильгельм следовал за ней, и, когда Палач проткнула свою жертву колом, собираясь испить до дна, он остановил ее. Старший Отпрыск велел доставить тело Густаву, чтобы Принц мог решить судьбу нарушителя. Неожиданно для него, Катерина послушалась, и, отдав тело своему гулю, продолжила охоту. Теперь Вильгельм шел не следом, а рядом с ней, позволив ей вести. Она закончила обход недалеко от своего бывшего поместья, как бы намекая ему на их старые отношения.
— Мне негде сегодня провести день, — спокойно сказала ему женщина.
— Одно из моих убежишь недалеко отсюда, — стараясь сохранять спокойствие, он повел ее к старым склепам на городском кладбище.
Оставшись один на один, запертый с ней в могиле встающим солнцем, Вильгельм не смог противостоять ее влиянию и влиянию ее крови, с блаженством отдавшись своей страсти. Он с наслаждением наблюдал, как Катерина получает удовольствие от его зубов.
Проснулся он раньше своей названной сестры, и, глядя на ее безупречные черты, обезумел, понимая, что сам связал себя этими Узами, освободить от которых его могла лишь смерть вампирши. И хотя Вильгельм знал, что Узы сделают его слабее, что позиция старшего Потомка и ведущего вампира города может пошатнуться под влиянием этой безумной женщины, он не смог побороть себя и заколоть ее, пока Палач была в его власти.
Любовь? Нет, они оба задолго до Уз Крови потеряли возможность любить, это была жажда обладания и контроля, холодная, жадная страсть.
Этот склеп надолго стал их тайным убежищем. Вампиры предавались любовным ласкам, словно они были живые. Вильгельм владел Катериной как женщиной, а она им как домитор. Сенешаль прочувствовал смысл Уз Крови и счастье обладания. Это был самый крепкий из всех возможных союзов, потому что они оба этого желали.
Густав все так же управлял Катериной, толкая ее на убийства и амарант. Но Палач никогда не приходила к любовнику и не раскрывала свои мысли, когда их занимал Сир. И Вильгельм, и Катерина были уверены, что удовлетворят желания Густава и сохраняли свои отношения в тайне.
Насыщаясь кровью брата, Катерина прекратила бессмысленно убивать, и вместе с покоем в сердце Вильгельма покой пришел и в Берлин. Их отношения были обжигающими и невидимыми. Все так же Палач смотрела сквозь Сенешаля в присутствии других, все так же он подшучивал над ней, с нетерпением ожидая приближения рассвета, когда они смогут оказаться в объятьях друг друга. А пробудившись, Катерина улыбалась ему, и это сводило Вильгельма с ума сильнее, чем ее кровь. Вряд ли это можно назвать таким словом, но они были счастливы рядом друг с другом.
Тяжелее всего эту связь переживал гуль Палача. Бэнджамин, ненавидевший Вильгельма еще с тех пор, когда Катерина была смертной женщиной. Бэн любил ее живой и до беспамятства любил ее мертвой. И присутствие рядом с ней его старого врага доводило Бэна до отчаянья. Он никогда не смел перечить вампирше, и сдерживался при Вильгельме, зная, что Сенешаль намного сильнее его. Но охраняя склеп, пока эти двое развлекали свои мертвые тела и сердца, Бэн мечтал лишь о том, чтобы Катерина потеряла контроль над собой, и убила самодовольного наглеца. За столетия своего служения юноша превратился в мужчину – крепкого и сильного. И во взгляде и движениях Бэна чувствовалось требование к Вильгельму отдать то, что по праву должно принадлежать лишь ему – Катерину. Бэн боролся за нее, как умел – служил верой и правдой и хранил свою смертную любовь. Но Катерина предпочитала ему вампира, и постель мертвеца.
Продолжая скрывать свои отношения, вампиры перебрались в более приятную обстановку. Сменили склеп на залы в отстроенной после 1705 года резиденции Сенешаля в Литценбурге[5]. Иногда Катерина и Вильгельм, увлеченные своей страстью, забывали о своих обязанностях на недели, придумывая Густаву все более и более глупые оправдания своему отсутствию.
Они ненавидели друг друга, как могут ненавидеть самые преданные любовники, они наслаждались своими чувствами, которые заставляли их вспоминать о потерянной жизни. Кровная связь стала как наркотик, заменяющая временами радость охоты, поглощение жертвы. Кровь вампира вкуснее и питательнее. Иногда годы пролетали для них незаметно, пока они наслаждались друг другом, не в силах покинуть постель.
Но Катерина была ненасытна, она тратила крови больше, чем мог дать ей Вильгельм, ему тяжело было прокормить их обоих. И Катерина стала искать крови у смертных, которых обожала, как божественный деликатес, ценя их кровь даже более чем вампирскую. Она не считалась с человеческими жизнями, просто забирая их и бросая трупы, которые потом уничтожал ее гуль. Она брала все больше и больше, превращая свое тело в безостановочную гонку волшебного материала. Выходя в город, Катерина всегда была наготове, всегда усилена на максимум возможностей и способностей, и такая трата неизбежно привлекала внимание врагов вампиров. И теперь ее не мог остановить даже Густав, путешествующий в голове Палача.
Конечно, такие отношения не могли продолжаться вечно. Принц позволил им резвиться друг с другом почти двести лет, а потом разорвал пару, отправив Вильгельма, как своего посланника, сначала в Англию, а потом в Россию ища союзников в развязанной «Семилетней войне[6]». Занятый многочисленными планами по завоеванию мира и искоренению с земли всех кланов кроме Вентру, алчный правитель надеялся вернуть домой блудную дочь, изгнав своего сына. Но нахлынувшее следом безумие, с которым голодная вампирша стала убивать, заставило Густава выбирать из двух зол меньшее. Вильгельм вернулся, но теперь, когда их создатель, жестокий, несправедливый тиран Густав знал об их отношениях, Вильгельм начал вести открытую борьбу. Постоянно оспаривая решения отца, Сенешаль вел свою политику, готовя Берлин к особым переменам. Катерина стала лишь разменной монетой для обоих. Оказывая на нее давление они пытались таким образом доказать друг другу кто сильнее.
Эта безумная гонка закончилась в 1850 году, когда Густав, поняв, что даже Узы Крови не способны контролировать Катерину и решил покончить с этой бессмысленной борьбой, Принц вторгся в ее разум, уничтожил ее личность. Взяв полностью под контроль ее тело и душу, он был уверен, что теперь Катерна четко следует его приказам. И она следовала, но лишь тогда, когда, Густав вселялся в ее тело. Все остальное время, словно кукла без души, женщина преследовала свою основную цель – убивать. Вильгельм был без ума от горя. Катерина, ее оболочка, выполняла все приказы старших Вентру, став послушной рабыней. Но она более не улыбалась Вильгельму и не говорила с ним. Совершая глупые ошибки, Сенешаль почти потерял всю власть, которой смог добиться. И в 19337 году Густав изгнал его из Берлина, как он предполагал, навсегда.
Тридцатилетняя война[8] изменила Берлин и его жителей. Густав был зол как никогда, проклиная неудачных полководцев, своих детей и простых смертных солдат, что в гневе убивал жестокий правитель. Вильгельму пришлось приложить огромные усилия, чтобы возродить разрушенную столицу и наладить разорванные связи. Многие Вентру Пруссии стали сомневаться в способности Густава вести войны, и древнего Принца это необычайно злило, толкая на все более новые ошибки.
Все же благодаря своему старшему Отпрыску мир вернулся в Бранденбург и в благодарность за оказанные услуги городу Густав позволил Вильгельму создать своего первого трэлла. Сенешаль много лет выпрашивал у принца дозволение создать себе раба крови. И Анжело Ольденбург стал первым.
В 1683 Густав поддался на уговоры и позволил создавать гулей и другим жителям Берлина. Эта дозволенность все так же была ограниченной – Принц оставлял за собой последнее слово, дозволяя или уничтожая кандидата. Вскоре многие смогли завести себе домашнего питомца, и число слуг сильно возросло. А в 1685 году Вильгельм одобрил проект своего первого слуги о системе контроля и развития рабов крови. Трэллей теперь называли гулями, как и в прогрессирующей Франции. Анжело, отслужив Вильгельму всего двадцать пять лет, был назначен старшим и всем гулям Берлина, которых становилось все больше, было указано следовать приказам Вентру, и подчиняться назначенному гулю Сенешаля – Анжело Ольденбургу. Бэн подчиняться кому-то, кто моложе его на столетия, да еще слабее, не собирался. Отстаивая свое право на свободу, он сильно рассорился с Анжело и его новым другом – Ларсом. Неприятным фактом стало и то, что оба гуля были значительно выше Бэна по росту и это его задевало.
