Оставшись наедине с изуродованной проклятой кровью Носферату девочкой, Дмитрий отвернулся, не желая видеть ее лица. Но ребенок сам подошел к вампиру и схватил его за руку. Дмитрий резко отдернулся, зашипев на нее, не желая никаких контактов. Девочка же нагло улыбнулась, растягивая губы и показывая ему заточенные зубы.
— Что, вампир, и ты меня боишься? — Сказала она наглым голосом.
— Ты отвратительна, — сдавленно сказал Дмитрий, с трудом сдерживая негодование.
— Эрилес обещала, что ты будешь меня учить! — Она произнесла это с каким-то нетерпением. Странно дернув глазами, Фой уставила на него, и Дмитрий заметил, как неестественно блеснули ее радужки, словно собирая в себе весь свет, они светились как глаза волка.
— Я не знаком с этой дисциплиной! — Ошарашено произнес вампир.
— Конечно, это Яснотка меня обучает. Пока твои гули заняты, она навещает меня тут и подкармливает. А еще учит смертельным приемам!
Девочка явно была довольна собой. Дмитрий же чувствовал злость. Яснотка хоть и была его покровительницей, действовала очень невежливо, посещая его дом без спросу. Скорее всего, старая Носферату делала это чтобы угодить любовнице и тренировала слугу Эрилес делая ее непобедимой. Но Дмитрия такая отговорка не могла успокоить. Впрочем, было кое-что, что могло.
— Ты научишь меня? — Спросил он у девочки.
— Яснотка велела не обучать тебя ни в коем случае, — довольная собой, сказала Фой. Гуль вела себя вызывающи и ее опухшая подгнивающая кожа говорила о том, что Яснотка обильно ее опаивает своим вите передавая с кровью и свое уродство.
Дмитрий раздраженно свел брови и, оставив гуля, вышел во двор. К нему уже вышел Варин в соправождение Готса, что довал инструкции. Дмитрий поспешил забыть о пребывающей в его поместье девочке. Он надеялся получить свою кровь и, наевшись, успокоится.
Варин был создан в качестве телохранителя, слуга охранял территорию конюшен днем, вместе еще с четырьмя другими гулями. Защищали и вампира и его имущество. Им была встроена скрытая команда, не подпускать никого к местам дневания вампира и посменно они дежурили рядом с его подземными ходами. Ночью же охранники чаще всего отсыпались и набирались сил для дневного дежурства.
И ночью Дмитрия и его территории охраняли другие телохранители.
Поэтому Варин выглядел растрепанным, встревоженным таким внезапным призывом хозяина и успокоился, лишь когда ему объяснили его задачу – выследить и привести для Дмитрия жертву. Воспользоваться снастями Ларса, и собрать с несчастного максимальное количество крови. Потом эту кровь доставить Дмитрию и поскорее, чтобы вампир не утомился ожиданием и чтобы кровь не остыла.
Объяснял все это Готс, Дмитрий же стоял в сторонке отрешенно, делая вид, что это его вообще не касается. Он не любил охоту. И не любил холодную кровь. И выбора у него до появления Диты обычно не было. Сегодня же не было и Диты.
====== Глава 8. Плата. Часть 06. Становление ======
(Вена. Тремерская капелла. 24 октября 1811 год. Ночь). Пятница. (Амалия)
Дите казалось, что она идет на смерть. С трудом двигаясь по длинным темным коридорам старинного замка, девушка старалась оставить все мысли где-то позади. Ей было холодно в этом сыром переплетении комнат и от страха у нее немели пальцы. Последние несколько недель напоминали ад, и девушка была твердо уверена, что ее ждет последняя точка в ее злоключениях. Потому что в этом ее уверяла Лилия.
Девушке хотелось оторвать, вырвать воспоминания и избавиться от всех гнетущих мыслей. Стоило ей вернуться к событиям прошлой недели, как ее охватывала апатия, меланхолия. И чтобы она не делала депрессия не проходила, а лишь усиливались с каждой секундой. Дита никогда не была так сильно угнетена, подавлена. Ее воля, полностью сломленная впервые за ее короткую жизнь, перестала вести принцессу, поддерживать в ней желание жить.
После второго нападения Ларса, древняя волшебница пробудилась и ежесекундно вторгалась в мысли Диты, напоминая ей ее предназначение. Лилия ждала от своей пасынки великой силы, и эту силу требовалось направить против Тремеров. Всю дорогу до Вены Дита не могла спать, потому что Лилия не отставала, грозно шепча о том, что девушку убьют, превратят в вампира. Раньше Дита желала этого, теперь же боялась. Страх внушенный Аватаром не девал ей покоя.
Лилия, словно воспользовавшись смятением Диты, ворвалась в ее голову, заставляя действовать по желаниям древней колдуньи. Единственное что могло остановить этот бесконечный поток грозных предупреждений Лилии, были любовные ласки. И Дита вцепилась в Бэна, что сопровождал ее, как в спасательный круг. Но, даже закрывшись от предупреждений аватара, Дита не могла спрятаться от своих воспоминаний.
В Вене Диту ждала смерть. А в Берлине – издевательства и мучения гулей. Она не желала ни одного, ни второго и молилась о возможности сбежать. Не важно, куда и как. Дита мечтала о спасении – избавлении от всего, что было связано с Тремерами и гулями.
Когда карета прибыла в Вену, девушка ненадолго успокоилась. В конце концов, не ей решать, что с ней станет. И Лилия словно отступила, спрятавшись от тяжелых многовековых стен капеллы, аватар Диты умолк, позволяя девушке хоть ненадолго самой распоряжаться своими мыслями. Голова сразу наполнилась обидными образами всех гулей, что когда-либо не давали ей прохода, и Дита мечтательно представила, как поступит с ними, когда станет вампиром. А еще она стала мечтать о Джетте, что более не будет обращаться с ней как с игрушкой, а станет ее любовником. Любимым и будет любить. Ведь Джетт будет пить ее кровь, соединяя их навечно Узами любви.
Карл и двое его помощников проводили Диту в небольшую келью, где девушке переодели и обмыли. Дита стояла как статуя, смотря в пустоту и улыбаясь своим фантазиям. Когда девушка была облачена в новое платье, ее сразу повели в подземную лабораторию Венской капеллы. Чем ниже они опускались, чем холоднее ей становилось, а в комнате, где собирались проводить ритуал, девушка увидела сталагмиты, наросшие за столетия и корку инея, что покрывал стены. От холода ее начало трясти.
— Капелла Вены не сравнится со строением Петра. — Произнес Карл, обводя рукой безграничные своды ритуального зала в центре которого располагался небольшой стол, за который Диту и усадили.
— Да, возможно, — равнодушно произнесла девушка.
— Ритуал занимает много времени, и мы сразу приступим. — Строго сказал Тремер, не услышав радостной поддержки от смертной. — Впрочем, сначала тебя испробуют жители Вены. Они давно наслышаны о твоей волшебной крови, теперь же им представился шанс испить из «бездонного сосуда».
Карл усадил девушку в каменное кресло, и Дита покрылась мурашками, стуча зубами, она смотрела на одинокие свечи по краям комнаты и ерзала на сидении, надеясь не приморозиться к нему. За стол напротив сел Карл, и сложив руки на груди, уставился на слугу.
Смертная не заметила, откуда они все пришли, но она моргнула, и рядом с ней появилось пятеро вампиров. Все совершенно разные – женщина, высокий, низкий, толстяк и старик. Но все они с жадностью смотрели на гостью. Их мысли хищными змеями рвались к ее голове, настойчиво пытаясь добраться до ее сокровенных тайн. Дита сжалась, молясь о человеколюбии и пощаде, чтобы старцы не порвали ее на части, не выпили до дна и дали ей крови взамен.
Старшие наперебой стали обсуждать перспективы Карла и его гуля-мага, описывали возможности, которые встречались и у подобных слуг. Обсуждение шло жаркое, но Диту раздражали не их громогласные голоса. Вампиры обсуждали ее как вещь. Бездумный предмет, не имеющей своей воли и своей души. И она даже возразить не могла, так как Карл, восседающий на высоком стуле во главе стола, следил за ней, не отрывая взгляда.
Наконец обсуждения завершились, гости испили из принцессы и взяли с собой некоторое количество ее крови в глиняных кувшинах. После отошли в сторону и Карл приказал девушке раздеться и лечь на ледяной каменный стол. Дита подчинилась, чувствуя, как дрожит от страха и холода. Юстициар достал неглубокую чашу и наполнил ее своей кровью, а так же кровью из двух небольших бутылей. Передавая сосуд по кругу, Тремеры наполняли ее вите. В то время как женщина стала нашептывать странные слова, от которых у девушки голова пошла кругом. Женщина использовала какую-то странную смесь латыни и румынского языка, старые славянские слова заставляли Диту вздрагивать, словно ее тело протыкали иголками. И чем дальше шло заклинание, чем болезненнее ныло ее тело. Спину жгло огнем, и девушка с трудом сдерживалась, чтобы не начать кричать. Голос Тремерши усиливался, наполняя своды пугающие звуками и Дита перестала понимать и слова и ее заклинание, хотя не плохо знала латынь и была знакома с румынским. Наконец женщина умолкла и Дита сжалась, ощущая, как вся боль медленно перетекает в одну точку в районе крестца. Девушка не могла и пошевелится, а Карл поднес к ее губам чашу и заставил выпить всю эту смесь вите. Дита с легкостью определила в ней кровь Петра и Максимилиана. Как только кровь была выпита боль ушла и Дита смогла спокойно вздохнуть.
