— А вот и ревность проснулась у отвергнутого мужа, — засмеялся Люциус.

— Меня никто не отвергал, — возмутился Северус.

— Зато ты сам разрушаешь то, к чему шел, — заявил Люциус. — Столько воды утекло, а ты цепляешься за прошлое.

— Я надеялся, что после я смогу вздохнуть, но вечная тревога не покидает меня по сей день.

— Зачем на все навешивать обычные ярлыки? — спросил Люциус. — Как бы то ни было, вы женаты. Теперь друг другу нервы портите, а нужно просто поговорить.

— Нет, — отрезал Северус. — Я все решил. Не стоит биться в закрытую дверь… с истекшим сроком годности в десять лет. Все документы уже готовы, и Анри сможет броситься в объятия кому угодно.

— Как бы ты этого не хотел, но ты любишь ее, мой друг, — сообщил Люциус. — И я этому рад. Наконец твоя любовь к Лили Эванс испарилась.

— Ее уже как лет двадцать нет, — ответил Северус. — Осталось только чувство вины, что я не смог ее спасти.

— Тогда борись за то, что у тебя есть, — твердо произнес Люциус. — Цени то, что не у каждого есть такое сокровище, на которое, будь уверен, найдется соперник.

— С твоих уст это звучит как угроза, — саркастично произнес Северус.

— Я всего лишь предупредил тебя, — объяснил Люциус. — Если ты отпустишь Адрианну, то потеряешь ее навсегда.

Послышались шаги, и я тут же свернула за угол, глупо улыбаясь последним словам Люциуса. Может, хотя бы ему удастся переубедить Северуса и он хотя бы не будет требовать развода, а там нужно будет всего лишь мое женское обаяние.

Я сидела за деревянным столом в кабинете и разбирала домашние работы. Внезапно ко мне в кабинет вбежал Алекс, а за ним Эйлин.

— Милый, что случилось? — спросила я, увидев его.

Он, запыхавшись, подошел к моему столу и кинул на него распечатанное письмо. И я сразу поняла, что это за письмо, ведь Кингсли прислал мне его вчера — и я не успела его убрать.

— Мама, вы разводитесь с папой?! — удивленно воскликнул он.

— Милый мой, ты не все так понял, — замялась я, не зная, что ему ответить.

— Это из-за нас?

— Ну что ты, дорогой моя. — Я привстала и хотела его обнять, но Алекс меня оттолкнул. — Мы с папой очень любим вас.

— Нет, ты врешь, — крикнул он. — Если бы вы любили нас, то не разводились бы.

— Алекс, вы здесь не при чем, -ответила я и, подхватив Эйлин на руку, обняла ее.

— А кто при чем? — не унимался Алекс.

— Алекс, милый, — я погладила Эйлин по голове, — пойми, мы с папой не можем больше быть вместе. Так случается, что люди расстаются.

Как же трудно объяснить ребенку, что его мать полная дура и позволила одному мимолетному влечению разрушить то, к чему она шла много лет.

— Мы не нужны вам, — заявил Алекс, подойдя ко мне, и Эйлин потянулась к нему.

— Алекс…

Он взял сестру на руки и выбежал из кабинета.

— Родной мой! — крикнула я ему вслед.

Я не видела Алекса и Эйлин весь день. И только вернувшись в кабинет, обнаружила их спальню пустой.

«Опять до поздно заигрались у Хагрида», — подумала я, спускаясь на первый этаж.

Спустившись в вестибюль, я направилась в сторону хижины Хагрида. Но, на мое удивление, детей у него не было, весь день он провел в Хогсмиде.

«Может, они у Невилла», — осенило меня.

Он как раз в этом году занял место преподавателя по травологии, и Алекс очень любил проводить время с ним.

Я вернулась в холл замка и направилась в сторону теплиц. Двери в нее были открыты, и я, поблуждав между рядами растений, так и не нашла никого живого, кроме летающих насекомых.

Потом я спустилась в подземелье, но и там детей не было. Прошарив все известные потайные углы замка, я стала терять самообладание. Я даже в женский туалет на втором этаже заглянула, для успокоения.

Опять вернувшись в вестибюль, я расспросила все картины, но никто ничего внятного мне не сообщил. Потом свернула на кухню, но домовики лишь развели руками.

— Вот найду тебя, Алекс, — гневно прошептала я и хлопнула дверью очередного пустого кабинета. — Выпорю!

Поднявшись, я обошла все этажи и заглянула в каждый кабинет, но все бестолку, Алекса и Эйлин нигде не было.

Солнце уже склонилось за горизонт, когда я была на астрономической башне, внимательно высматривая детей.

Вот это как раз было хуже всего — знать, что никогда не боялся, да и бояться, собственно, нечего, но в то же время чувствовать, как каменеют мышцы спины, завязываются в причудливые ледяные узлы. Внезапный страх парализует все тело.

В груди что-то кольнуло, и тревога пронзила мой разум. Я быстрыми шагами спустилась и направилась в кабинет Северуса.

— Северус, — обратилась я к нему, войдя в кабинет.

— Вы что-то хотели, миссис Снейп? — отстраняя бумаги спросил он.

И мне как-то удивило, что он меня так назвал, но сделав вид, что я не обратила на это внимание, ответила ему:

— Я не могу найти детей.

— Наверное, они у Хагрида, — сказал он.

— Их там нет, — сообщила я.

— Значит, опять мучают мандрагору в теплице, — сообщил Северус.

— Нет, — отрезала я. — Я смотрела там, их нигде нет.

— Когда ты в последний раз видела их? — спросил Северус, привстав с кресла.

— Сегодня утром в своем кабинете. — И только сейчас меня осенило. — Это моя вина!

Я закрыла глаза, так как из них потекли слезы. Паника зарождалась в моей голове.

Понимание того, что дети могут быть где угодно.

— Анри, причем здесь ты? — удивился Северус моему заявлению. — Алекс, наверное, опять спрятался где-нибудь и скоро сам вернется вместе с Эйлин.

— Нет, — покачала я головой. — Я обошла весь замок!

Северус приблизился ко мне:

— Прекрати сеять панику.

— Это моя вина! — возмутилась я и посмотрела на мужа. — Он нашел письмо от Кингсли и прочел его. Северус он… — Я заплакала.

Страх и боль вновь пронзили мое сердце.

Северус схватил меня и прижал к себе. «О боже! Может, с ними что случилось?»

— Глупая моя, — прошептал он. — Алекс хотя и пошел в тебя, но он далеко не глупый. И уж точно не страдает безрассудством.

— А если… — И я снова заплакала и уткнулась лицом в грудь мужа.

«Они одни не известно где, перепуганные и зовут меня»

Мрачны мысли крутились в голове.

— Успокойся, Анри, — сказал Северус, успокаивая меня. — Он умный парень и не сделает того, что угрожает его жизни, тем более жизни Эйлин.

— Северус… — Я не унималась, плача от тех страшных мыслей, что каждый раз заполняли мою голову.

Северус сильнее обнял меня и поцеловал в макушку:

— Глупенькая моя.

Сумерки нависли над замком, а Северуса все не было. Они вместе с Люциусом и Хагридом отправились на поиски детей. А мне приказали сидеть в кабинете на тот случай, если дети вернутся сами.

Страх, как и боль, рано или поздно всегда сокрушит человека. Это неизбежно — остается только найти, за что зацепиться, пока он не пройдет, даже если это всего лишь мысль о том, что в конце концов он все же исчезнет.

Впервые в жизни время мне показалось вечностью. Я блуждала из угла в угол, нервно кусая губу, и старалась гнать от себя дурные мысли.

Я ни о чем не могла думать, даже о двери, там, наверху. В эти секунды я перестала существовать. Я превратилась в сплошной страх.

Он пропитал все мое существо, и не похоже, чтобы сейчас он выветрился. Вновь и вновь объял меня. Я потянулась к пустой бутылке от настойки — и в отчаянии разбила её об изголовье кресла.

Внезапно двери кабинета отворились, и я бросилась к ним, но это был Северус.

— Вы нашли их? — спросила я, утирая слезы.

— Нет, Анри, — ответил Северус и бросил на пол свою мантию. — Мы обошли все окрестности замка, но не единой зацепки.

— Северус, ты прекрасно знаешь, сколько мне пришлось пережить, — захлебываясь в собственных слезах сказала я. — Если с ними что-нибудь случится, я этого не переживу!

— Ты сейчас зальешь слезами весь Хогвартс, дорогая. — Северус подошел ко мне и приобнял. — Успокойся, с ними все в порядке.