— Как ты можешь быть спокойным? — Я хотела его оттолкнуть, но он сильно прижал меня к себе.
— У меня просто такой характер, — ответил он.
— Ага. Если бы полено говорить умело, оно бы тоже про себя сказало, что «очень спокойное».
— Что ж я, полено, по-твоему?
— Хуже. Из полена можно что-нибудь интересное вырезать, а тебя, кажется, уже не исправить.
— И это мне говорит та, чье эго тесно даже в этом здании, — саркастично произнес Северус, не отпуская меня.
— Самовлюбленная скотина! — закричала я, стараясь, освободится от его сильных рук, которые как замок сковали мое тело. — Немедленно отпусти меня!
— И не подумаю, — заявил он. — А то боюсь, я эту ночь не переживу.
— Ты… — Я растерялась, не зная, что ему сказать.
— Дорогая моя, — холодно произнес Северус. — Не утруждай себя подробностями. Основная мысль твоя мне ясна.
— Отпусти меня, — возразила я.
— Я отпущу тебя, если ты пообещаешь меня выслушать. — Сказав это, Северус расслабил свои руки.
— Если тебе все равно, я сама отправлюсь на поиски своих детей, — оттолкнув его от себя, заявила я.
— На дворе ночь, — предупредил Северус. — Мы продолжим поиски завтра прямо с восходом солнца.
— Нет! — рявкнула я. — Я пойду их искать!
Северус, опять схватив меня за руку, прижал к себе.
— Я просил тебя выслушать меня, — сказал он. — Но ты сама сделала выбор.
Он сжал меня опять в тиски, наверное, только так ему удалось меня успокоить.
— Как это не странно, но они и мои дети, Анри, — спокойно произнес Северус. — Я так же, как и ты, беспокоюсь о них. Но блуждать в кромешной тьме, еще и в Запретном лесу — это самоубийство.
— Надо что-то делать, — прошептала я.
— Во-первых, успокоится, — уточнил он. — Во-вторых, я оповестил всех в Хогсмиде, и если кто-нибудь их заметит, то сразу же нам сообщит.
— Ты думаешь, они в лесу? — поинтересовалась я и подняла на него свое лицо.
— Кентавры обещали помочь, — лишь ответил Северус и поцеловал меня.
Один поцелуй может быть разным — нежным медленным и чувственным, властным, стремительным и обжигающим, состоящим из сотен быстрых поцелуев, и почти непрерывным, затягивающим как самый глубокий из омутов… Поцелуй может быть ласковым, бережным и осторожным, а может стать глубоким, всепоглощающим и сводящим с ума… Поцелуй, который завоевывает душу, отнимает сердце, лишает остатков самообладания…
Поцелуй, пробуждающий что-то спрятанное, скрытое, потаенное, то, что было под запретом воспитания, традиций и даже морали, привитой мне с детства… Поцелуй, так стремительно меняющий меня и все вокруг…
========== Глава LXVI. Я дочь Альбуса Дамблдора ==========
2 мая 1998 года.
— Северус! — вскрикнула я и тут же с трудом разжала ему челюсти и засунула безоар в рот.
Но ничего не произошло, Северус не дышал. Я стала трясти его, и слезы побежали по моим щекам.
— Нет! — кричала я, тряся его бездыханное тело. — Нет! Северус!
Я все еще стояла на коленях возле Северуса, просто глядя на него, как вдруг совсем рядом зазвучал высокий холодный голос, Поттер вскочил на ноги, крепко сжимая в руках флакон.
Голос Волан-де-Морта разносился от стен и пола:
— Вы храбро сражались, — говорил этот голос. — Лорд Волан-де-Морт умеет ценить мужество. Однако вы понесли тяжелые потери. Если вы будете и дальше сопротивляться мне, вы все погибнете один за другим. Я этого не хочу. Каждая пролитая капля волшебной крови — утрата и расточительство. Лорд Волан-де-Морт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым.
А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу. Если по истечении часа ты не явишься ко мне и не отдашься в мои руки, битва начнется снова. На этот раз я сам выйду в бой, Гарри Поттер, и отыщу тебя, и накажу всех до единого — мужчин, женщин и детей, — кто помогал тебе скрываться от меня. Итак, один час.
— Бегите, Поттер! — крикнула я.
Он покосился на меня и торопливо нырнул обратно в туннель. Я посмотрела на Северуса и не смогла сдержать слез.
— Северус, ты не можешь покинуть меня, — прошептала я. — Любимый мой!
Он был весь в собственной крови, но раны от укусов уже затянулись, оставив лишь только шрамы от зубов Нагайны. Страшная дрожь пробила Северуса, он с силой глотнул воздух, а затем тело его обмякло и застыло.
Я провела рукой по щеке Северуса, и внезапно его глаза на секунду приоткрылись, а он сжал мою руку как можно сильнее. Я пощупала его пульс, но он был слабый.
— Северус… — взмолила я. — Ты живой! Родной мой! — Я стала целовать его от всплеска радости.
Я почувствовала себя живой как никогда, с небывалой силой ощутила собственное живое тело. Я дышала глубоко и медленно, рот и горло были совершенно сухие, но и глаза тоже.
— Добби, — позвала я.
Тут же возле меня появился эльф, хлопая большими ушами.
— Мисс Дамблдор, вы звали Добби? — пропищал он.
— Мистера Снейпа нужно отправить в больницу Святого Мунго, — сказала я, вставая с пола. — Немедленно!
— Добби все сделает, мисс, — ответил эльф и тут же исчез с телом Северуса из Хижины.
Лужайка перед замком была как будто усеяна небольшими свертками. До рассвета не могло оставаться больше часа, однако тьма стояла кромешная.
На дороге валялся одинокий башмак размером с небольшую лодку — и больше никаких следов Грохха или его противника.
В замке было неестественно тихо. Ни огненных вспышек, ни выстрелов, ни стонов, ни криков. На каменном полу в опустевшем вестибюле виднелись пятна крови. Изумруды раскатились по всей комнате вперемешку с осколками мрамора и щепками. Часть перил была снесена.
Я двинулась к Большому залу. Он был полон людей. Выжившие стояли группами, обнимая друг друга. Раненых перевязывала на возвышении мадам Помфри с группой помощников.
Мертвые лежали в ряд посередине Зала. Тела Фреда было не видно, потому что вокруг него собралась вся семья. Джордж стоял на коленях у изголовья, миссис Уизли лежала у Фреда на груди, сотрясаясь от рыданий. Мистер Уизли гладил ее по голове, и по его щекам градом катились слезы.
Поттер, Рон и Гермиона подошли к Джинни, стоявшей тут же с опухшим, пятнистым лицом, и Гермиона обняла ее. Рон направился к Биллу, Флер и Перси. Перси обнял его за плечи. Когда Джинни и Гермиона передвинулись ближе к остальным, мне стали видны тела, лежащие рядом с Фредом. Это были Римус и Тонкс, бледные, спокойные и умиротворенные, словно спящие под темным магическим потолком.
Большой зал поплыл перед глазами, уменьшился, съежился… Я пошатнулась и чуть не упала, меня успел подхватить Билл.
«Боже Святые!» — Ком в горле, и слезы потекли по щекам.
Пошатываясь, я отступила от входа. Я не могла вздохнуть: «Люпин и Тонкс».
Как бы мне хотелось лишиться чувств… Если бы я могла вырвать свое сердце, все свои внутренности, все, что заходилось рыданиями у меня внутри…
Замок был совершенно пуст. Видимо, даже привидения отправились в Большой зал оплакивать погибших.
Я оглянулась на Большой зал. Там толпились люди, утешая друг друга, подавая воду, стоя на коленях перед мертвыми.
Я посмотрела вдаль, два великана шли позади Пожирателей смерти. Они подняли такой шум, что птицы с криком взвились в небо, и даже ликующие крики Пожирателей смерти потонули в треске и топоте. Торжествующая процессия направлялась к главному входу в замок.
Хагрид шел впереди, неся на руках кого-то, Том обошел его и вышел вперед.
Спустя мгновение все услышали усиленный магией голос, разносившийся далеко вокруг, круша барабанные перепонки.
— Гарри Поттер мертв. Он был убит при попытке к бегству. Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мертв. Битва выиграна. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели смерти превосходят вас числом, а Мальчика, Который Выжил, больше нет. Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребенок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сестры будут жить, все будет прощено, и вместе мы приступим к строительству нового мира.
