— Какая удача, — медленно и четко произнес Северус. — Сама мисс Монфор-лʼАмори, собственной персоной.

— К чему такой пафос?

— Ты появляешься в самых неожиданных местах, Анри, — промолвил он.

«Он смеется надо мной, а мне все равно. Мне на все наплевать». Я слышала биение своего сердца.

Наверное, человек — самое безжалостное существо на планете. Только человек может оставить того, кого всем сердцем хочет сохранить. Какие инстинкты нами движут? Что заставляет нас врать, завидовать, предавать? Только люди делают больно тому, кого любят. И, как правило, чем больше любовь, тем сильнее боль. Может быть, мы рано возомнили себя венцом природы?

— Какого Мерлина ты здесь оказался? — сумела я наконец спросить.

— Я не смог удержаться от любопытства, — начал он говорить, и на лице его появилось прежнее насмешливое выражение.

— Как ты меня нашел? — поинтересовалась я.

— Шел на горький запах высокомерия. — Северус изучающе посмотрел на меня.

— Ты следил за мной.

— Анри, что ты тут делаешь?

— Ты что, не видишь? На метле летаю! — огрызнулась я. — Никогда больше ко мне не подкрадывайся, понял?

— Я подкрадывался? — Он изогнул свою бровь.

— Прекрати держать меня за идиотку, — отрезала я.

— Никто тебя за идиотку не держит, это полностью твоя инициатива, — спокойно ответил Северус.

— Ну ты и скотина… — лишь успела сказать я, как вдруг Северус схватил меня и потащил в темный угол, где стоял высокий массивный деревянный шкаф.

— Ты мне руку сломаешь, Северус Снейп! — заорала я и стала бить его.

— Какого черта ты здесь забыла? — схватил он меня за плечи и стал трясти.

— Ничего божьего, я тут по своим делам, — выкрикнула я. — Отстань от меня!

— Слушай, я столько сил на тебя потратил, всем пожертвовал, -прохрипел Северус над моим ухом.

— Чем ты пожертвовал? Чем? — Я расширила глаза в невинном непонимании.

— Да всем!

— Только попробуй сейчас сказать, что ты это все делаешь ради меня!

— А ты представь!

— Пусти меня! — я отдернула его руку. — Дай мне пройти!

Но Северус как будто не слышал меня, он только сильнее прижал меня к шкафу.

Я ощущала тепло его руки на своей талии. Неосознанно я наслаждалась исходившей от него силой, но так же машинально сопротивлялась полному контролю над собой, тут же, впрочем, вспоминая чувства, которые зарождал во мне Северус, как будоражил мою кровь, только он мог доставить мне блаженство, в котором мне все чаще хотелось утонуть.

Мой голос был торопливым и чарующим, когда я заговорила:

— Северус. У нас все равно бы ничего не получилось.

— Повторяй себе это почаще, дорогая, — удивился Северус. — Ты сама сделала выбор, вот твой выбор!

Бывают моменты, когда мы отчаянно злимся на самих себя из-за поступков которые мы совершили. Из-за людей, которые счастливы без нас… Из-за слов, которые сказали не подумав… А может, пора перестать себя ненавидеть? И попытаться что-то исправить? Хотя бы попытаться!

— Ты всегда будешь относиться ко мне с любовью. В твоих глазах я воплощение всех тех грехов, которые у тебя не хватает смелости совершить, — сообщила я. — Не делай вид, что ты потрясен! Если ты разлюбил меня, это не значит, что я разлюбила тебя. Ты себя этим успокаиваешь? — дрожащим голосом спросила я. — Святой Годрик, даже в кошмаре я не могла представить себе, что признаюсь мужчине в любви, заранее зная, что он мне ответит, но иногда, стоит быть откровенной…

Эта была исповедь. И после неё я словно чего-то лишилась. Никогда не следует выражать свои чувства словами.

Я беспокойно следила за его глазами:

«Он готов был убить меня», — подумала я, и это опасение вызвало странную дрожь.

— Анри, тебе никогда не приходило в голову, что даже самая бессмертная любовь может износиться?.. Вот и моя износилась… Приходило ли тебе когда-нибудь в голову, что я любил тебя так, как только может мужчина любить женщину? Любил многие годы, прежде чем добился тебя? Во время возрождения Темного Лорда я пытался забыть тебя, но не мог… Я любил тебя, но не мог дать тебе это понять. Ты так жестока с тем, кто любит тебя, Анри. Ты принимаешь любовь и держишь её хлыстом над головой человека.

Я не знаю, где я оступилась, в чём мое упущение. Не перематываю плёнку назад, чтобы поймать тот самый момент иссушающего равнодушия, разглядеть ту самую первую трещинку — с неё всё и началось. В мои глаза попали осколки ледяного зеркала, и кольнуло в сердце. В какой-то момент, в момент всплеска боли, я не могла посмотреть в глаза Северуса.

— Ах, дорогой Северус, все пути ведут к одному, — выдохнула я.

— К чему же?

— К разочарованию, — ответила я.

— Это не пройдет, Анри, — предупредил меня он.

— Что ты имеешь в виду?

— Все это. Ни пылкое объяснение, ни невинное непонимание. Ты знаешь, что не можешь солгать мне.

Северус взял меня рукой за подбородок, повернул лицо в неровный яркий свет от щели из заколоченного окна. Неожиданно он поцеловал меня, затем обнял и крепко прижал к себе.

— Это снова произошло, — сказал он. — Моя дорогая, темпераментная, упрямая, замечательная, разъяренная Анри, не кажется ли тебе, что мы уже проходили через это раньше? Упущенные знаки, упущенные шансы, недопонимания, которые лучше бы вовсе не случались. Нам надо прекратить. Я слишком устал для всей этой драмы, которая между нами.

Простые слова — но как они страшны! От них никуда не уйдешь. Как они ясны, неотразимо сильны и жестоки! И вместе с тем — какое в них таится коварное очарование.

Северус спрятал свои губы и смех в локонах моих волос, я закрыла глаза и склонилась к его широкой груди. В безопасности объятий Северуса я могу позволить себе отдохнуть и расслабиться.

Я уже и не помню, как долго мы так стояли, пока бархатный голос Северуса раздался в тишине:

— Я провожу тебя.

— Смотря куда, — съязвила я. — Кстати, здесь рядом есть обалденная кондитерская.

— Я не имел в виду кафе!

— Ах, ну да, я совсем забыла, — вспомнила я. — Период ухаживаний у нас уже был, много лет назад. Хотя не долгий и не такой головокружительный, как мечталось, по правде говоря.

— Анри, опять ты за свое, — мягко произнес Северус. — Скажи, ты специально мне мстишь?

— А есть за что? — удивилась я. — Хотя, знаешь, ты прав. К черту кафе, мы взрослые люди, давай сразу перейдем к основной программе. К тебе или все же ко мне? М-м-м?

— Невыносимая, — фыркнул он и пропустил меня вперед на выход.

Я накинула на себя капюшон.

— Жаль, ты лишил меня удовольствия.

Северус слегка усмехнулся, и мы разошлись в разные стороны.

Сразу же я аппарировала в Хогсмид, а потом под покровом ночи пробралась в Хогвартс.

— Пожиратели смерти устроили налёт на Косой переулок, откуда по приказу, я так полагаю, Тома похитили мастера волшебных палочек Гаррика Олливандера, Флориан Фортескью, и разрушившийся мост Брокдейлский его рук дела, — влетела я в кабинет Альбуса и остановилась сразу же от увиденного. — Полагаю, ты уже в курсе, — увидев Северуса, промолвила я.

Альбус сидел в своем высоком кресле за письменным столом, завалившись на бок. Похоже, он в полубессознательном состоянии. Его правая рука, почерневшая и обугленная, бессильно повисла. Северус бормотал заклинания, направляя палочку на запястье Альбуса, а левой рукой вливал ему в горло густой золотой напиток.

— Что здесь… Отец, что с твоей… — Я замерла в дверях.

Спустя несколько мгновений веки Альбуса дрогнули и приоткрылись, он посмотрел на меня.

— Зачем? — сказал Северус без всяких предисловий. — Зачем вы надели это кольцо? На него наложено заклятие, вы не могли этого не знать… Зачем вам вообще понадобилось его трогать?

Я подошла к отцу и посмотрела сначала на его обугленную руку, потом на некое кольцо, которое лежало на столе перед Альбусом. Оно было разбито. Рядом лежал меч Гриффиндора.

Альбус поморщился:

— Я… сделал глупость. Не устоял перед искушением…