— Хозяин занят, — сквозь зубы сообщил он. — Он велел никого не впускать.

— Да мне плевать, что он там велел, — взревела я и одним движением палочки освободила себе путь.

Оборотень с таким грохотом снес дверь, что все присутствующие в зале обернулись.

Том стоял возле мальчишки лет пятнадцати, это был сын Люциуса, мальчик — копия отца. Так же в зале была Нарцисса и Беллатриса, все замолчали, когда увидели меня.

— А вот и она, — Том раскинул руки в стороны и слегка поклонился. — Наш верный соратник!

— Твоя охрана, Том, впечатляет, но, думаю, её поставили не для меня.

— Верно, Арианрода, для того, кто гораздо сильнее тебя.

— О, я слышала. Безумный зверь силится доказать, что он всё ещё человек. В каком же ты отчаянии, что призвал столь убогие создания на свою защиту?

— Что сейчас творится в Министерстве, любовь моя? — настойчиво поинтересовался Том.

— Ну, видать, я тебе только для этого нужна, — фыркнула я.

В этот момент оборотень очнулся, поднялся с пола и оскалил зубы.

— Сивый, — скомандовал Том. — Это наша гостья, будь с ней любезнее.

Оборотень покорно прекратил рычать и, склонив голову, вышел из зала.

— Не стану скрывать, настроение в Министерстве подавленное, — ответила наконец я. — И зачем тебе понадобилась Амелии Боунс?

— Кто?

— Амелии Боунс. Она руководила Отделом обеспечения магического правопорядка.

— Любовь моя, ты меня ревнуешь, — саркастично произнес Том.

— Что за глупость? — возмутилась я.

— Когда ты о ней говоришь, в твоем голосе столько яда!

— Больше я не скажу о ней ни слова, — отчеканила я.

— Она не стоит и твоего мизинца, любовь моя, — уточнил он. — Нам нужны сторонники в Министерстве.

— Пий Толстоватый, — удивилась я. — Как тебе это удалось?

— Яксли наложил заклятие «Империус» на него, — ответил Том. — Не надо быть гением, чтобы это все провернуть.

— Но надо быть кучей дебилов, чтобы думать, что вы с ними справитесь, Том, — отрезала я. — Твои Пожиратели сидят в Азкабане!

— Я хотел свернуть тебе шею, — он бросил ненавистный взгляд на меня. — Когда узнал, что именно ты арестовала их!

— Ух. Тебя жжёт изнутри, ты почти подошёл к цели. К обладанию, к силе… неизмеримой силе. А ради чего? Поделиться её огоньком со своими шавками. И вдруг тебе напомнили, что такое сила на самом деле.

— Все этот старый маразматик Дамблдор! — воскликнул Том. — Везде сует свой нос! Но настанет день, когда он мне не сможет помешать!

— К чему ты клонишь, Том? — спросила я.

— Я убью его, любовь моя! — И его глаза загорелись еще сильнее. — Я уничтожу всех, кто станет на моем пути! — гневно орал он. — Я заполучу власть и все Министерство! Они будут стоять передо мной на коленях и умолять о пощаде!

— Тебе его не достать. — В моей груди все сжалось. — И ты прекрасно это знаешь. Или… — в голове стало проясняться, — ты решил руками этого юнца убить величайшего волшебника? Ты точно рехнулся, — процедила я сквозь зубы. — Это безумие!

— Нет, это политика, Арианрода!

— Значит Брокдейлский мост не сам рухнул. Полагаю, что и ураган на юго-западе тоже твоих рук? — спросила я, с каждым шагом все больше свирепея. Я была вне себя. — Ты собрался действовать в открытую?

— А ты до сих пор не поняла это, Арианрода? — усмехнулся Том. — Ведь ты мудрая особа!

— Только не говори, что это война, — недоумевающе сказала я.

— Это война, любовь моя, — величественно произнес Том. — Начало уже положено!

— Война — это не триумфальное шествие, Том, — заявила я. — А страдания и грязь!

— Ты удивительная, Арианрода. Ты знаешь больше, чем всем это кажется, но меньше, чем хотела бы знать.

— Ты грозишь миру войной, крадёшь неподвластную тебе силу, говоришь о мире и убиваешь ради забавы. Ты втянул меня туда, откуда назад дороги нет.

— У тебя был выбор, дорогая моя, — уточнил Том. — Но ты подвела меня!

— Том, не будь таким глупым. Я собиралась, но ты появился сам! — горячо возразила я. — Это было невозможно, я могла оказаться в тюрьме. Что я должна была делать? Пойти в схватку вместе с твоими Пожирателями? Я не могла так поступить, я занимаю достойное положение в обществе. Ты хоть представляешь, что делает тюрьма с человеком? Ну разумеется, нет. Тебе было приятно думать о том, что я могу быть рядом с ними? Это отвратительно с твоей стороны, упрекать меня!

— Нет… — рявкнул Том. — Пророчество… то, ради чего всё затевалось, ради чего положено столько усилий и времени, пропало.

— Ты просил меня лишь провести твоих Упивающих в Отдел тайн, — ответила я, стараясь не показывать свое отвращение. — Я не виновата в том, что они ни на что не годятся, Люциус и твоя безмозглая команда позволили победить себя школьникам и горстке фениксовцев.

— Не лги мне, Арианрода! Фальшь я всегда отличу! Ты жалеешь, что вернулась ко мне. Я внушаю тебе отвращение. Вижу, как тебя передергивает, когда ты смотришь на меня, я чувствую твою дрожь…

— Ты у меня не вызываешь никаких эмоций…

— А что вызываю?

— Рвотный рефлекс, — раздраженно ответила я.

— Любовь моя, ты ничем не лучше меня, — засмеялся Том. — Вся жизнь твоя пропитана сочащейся кровью, и ты думаешь, спасение того, кто ничем не лучше тебя, что-то изменит?! Это вульгарная сентиментальность! Жалкие детские моления! Убожества! Ты лжешь и убиваешь на службе у лжецов и убийц. Делаешь вид, что сама по себе, что у тебя свои правила, которые скрасят весь этот кошмар. Только… Это часть тебя. И ты никогда от этого не избавишься…

Мне хотелось ему возразить, но в чем-то он был прав. Я развернулась и молча пошла прочь. Все, что нужно, я уже и так узнала.

Реддл начинает действовать в открытую. Он угрожает Фаджу массовым убийством маглов, если тот не отойдет в сторону. Министр не поддался на шантаж, но окончательно потерял контроль над ситуацией, когда Пожиратели смерти уже не скрывались и «творили невесть что».

После возвращения Тома внешний вид Косого переулка резко изменился. Волшебники и ведьмы, находясь в общественных местах, больше не чувствовали себя в безопасности. Когда-то переполненные улицы стали практически пустыми, в Косом переулке можно было увидеть лишь редких покупателей. На когда-то оштукатуренных красочных фасадах магазинов и лавок появились многочисленные плакаты с движущимися фотографиями пожирателей смерти и надписями «Особо опасен».

Пестрые сверкающие витрины с выставленными на них книгами заклинаний, котлами и ингредиентами для волшебных зелий были наглухо заклеены плакатами Министерства магии. На большей части этих мрачных темно-фиолетовых плакатов были размещены движущиеся черно-белые фотографии известных Пожирателей смерти, скрывающихся от поимки. С витрины ближайшей аптеки кривила губы в презрительной усмешке Беллатриса Лестрейндж.

Несколько окон были заколочены досками, в том числе витрина кафе-мороженого Флориана Фортескью. Зато по всей улице, как грибы после дождя, высыпали обшарпанного вида лотки и палатки. У ближайшего лотка возле входа в книжный магазин «Флориш и Блоттс» к полосатому тенту был приколот кусок картона с надписью: «Высокоэффективные амулеты против оборотней, дементоров и инферналов».

Я усмехнулась и пошла дальше. После нападения пожирателей «Лавка Олливандера» была закрыта, а его владелец, Гаррик Олливандер, был похищен Томом, тогда я еще и не подозревала о его планах.

Я вошла в магазин, внутри все было перевернуто верх дном, то и дело под ноги попадались обломки палочек.

Что-то позади меня хрустнуло, и я моментально развернулась. Передо мной стоял высокий человек в капюшоне. Я наставила свою палочку прямо на него и приняла боевую стойку.

Он приподнял свой капюшон, и я остановилась. Это был Северус, его лицо было твердо, все эмоции под железным контролем. Но его глаза всегда меня притягивали, они, как бездна, затягивали, обволакивали меня, мгновение мы смотрели друг на друга. Затем его губы дернулись вниз в одном уголке в сардонической улыбке, которую я так хорошо знала и боялась.