Октябрь скончался в проливных дождях и вое ветра, и с железным холодом пришел ноябрь, с заморозками по утрам и ледяными бурями, обжигавшими лицо и руки.
Наступила и прошла полночь, а я все читала и перечитывала страницы, купленной когда-то магловской книги и не могла ни как сосредоточиться, мысли крутились в голове.
Я не знала, как можно помочь Поттеру, но мне очень хотелось.
— Если их не учат защищать себя, они должны учится самостоятельно, — подумала я. — Но где? Сейчас контролируют почти все, что движется и не движется.
А в кресле у камина так тепло и уютно, когда дождь хлещет по стеклам, потрескивают в огне поленья…
Книга выскользнула из ослабевших пальцев и с глухим стуком упала на коврик перед камином. Голова у меня свесилась набок.
Я шла по коридору без окон, и шаги мои гулко отдавались в тишине. Все ближе дверь в конце прохода, все чаще удары сердца… если бы открыть ее… войти туда…
До нее рукой подать… я протянула…
— Мисс Дамблдор!
Я вздрогнула и проснулась. Свечи в гостиной уже не горели, но что-то двигалось рядом с мной.
— Кто там? — я выпрямился в кресле. Камин почти погас, в гостиной тьма.
— У Добби вам письмо, мисс! — раздался писклявый голос.
— Добби? — прохрипела я, вглядываясь в темноту. Добби, домовый эльф, стоял у стола. Его большие остроконечные уши торчали.
— Добби вызвался отнести мисс Дамблдор письмо, — с обожанием на лице пропищал эльф. — Профессор Дамблдор сказал, что это очень важно, мисс.
Он отвесил глубокий поклон, ткнувшись карандашным своим носом в вытертый коврик и протянул мне письмо.
— Спасибо, Добби! Как поживает Винки?
— Винки по-прежнему выпивает, мисс, — печально ответствовал эльф, потупив круглые зеленые глаза, большие, как теннисные мячики.
— Добби очень хотел бы помочь мисс Дамблдор, потому что мисс Дамблдор освободила Добби, и теперь Добби гораздо, гораздо счастливее.
Я улыбнулась.
— Помочь ты не в силах, Добби, но спасибо за предложение.
Он нагнулся и подобрал книгу.
— Подожди-ка, Добби. Кое с чем ты можешь мне помочь, — медленно проговорила я.
Эльф радостно обернулся.
— Только скажите, мисс Дамблдор!
— Мне надо, чтобы ты намекнул Гарри Поттеру об одном месте, где могли бы упражняться в защите от Темных искусств двадцать восемь человек — и так, чтобы не знали преподаватели. Особенно, профессор Амбридж.
Я ожидала, что улыбка исчезнет с лица эльфа и уши повиснут; ожидала услышать в ответ, что это невозможно или, что Добби попробует, хотя надежды на успех мало. Но, к его удивлению, Добби подпрыгнул, весело тряхнул ушами и хлопнул в ладоши.
— Добби знает чудесное помещение, мисс! Добби услышал о нем от других эльфов, когда прибыл в Хогвартс. Оно называется Комната Так-и-Сяк, мисс, иначе…
— Выручай-комната, — закончила я, вместо него.
— Добби воспользовался ей однажды, — с виноватым видом сказал эльф, понизив голос, — когда Винки сильно напилась. Он спрятал ее в Выручай-комнате и нашел там опохмелители от сливочного пива и хорошую кровать размера эльф, на которой Винки отсыпалась. И Добби знает, мисс, что мистер Филч нашел там чистящие средства, когда у него кончился запас, и…
— Да, это весьма удивительная комната, — вспоминала я, как и сама частенько ей пользовалась, когда училась в Хогвартсе.
— Значит, тебе не будет стоить труда, намекнуть о ней Гарри Поттеру?
— В любое время, мисс Дамблдор, — сказал Добби, обрадованный моим энтузиазмом. — Если хотите, то могу прямо сейчас же!
— Не сегодня, — сказал я и посмотрела на часы. — Уже слишком поздно, думаю, завтра будет в самый раз.
Добби исчез сразу же, кланяясь мне до последнего. Я раскрыла письмо отца.
«Жду тебя у себя в кабинете завтра в полночь, портключ я передал Добби вместе с письмом.
Будь осторожнее и не раздражай Амбридж, а тем более Фаджа.
Твой отец Альбус Дамблдор».
Наша встреча прошла спокойно, мы долго беседовали по поводу Ордена, планов Реддла, да и так нам было, чего вспомнить.
Комментарий к Глава XLVI. Выдумки Министерства
Специально для Arti-Katra )))
========== Глава XLVII. Внезапное происшествие ==========
Декабрь 1995 года.
Снег лепился к окну. Пришел декабрь со снегопадами и целой лавиной работы. С приближением Рождества обременительнее стали дни.
Тогда и случилось одно происшествие, и я сразу же появилась у Альбуса.
— А, это ты, Адрианна.
Дамблдор сидел за письменным столом в кресле с высокой спинкой; он наклонился вперед, и на него упал свет свечей, освещавших разложенные на столе документы. На нем был великолепно расшитый пурпурно-золотой халат, надетый поверх белоснежной ночной рубашки, но выглядел Дамблдор нисколько не сонным. Пронзительный взгляд голубых глаз остановился на мне.
— Так дальше продолжаться не может, Альбус, — сказала я. — Нападение на Поттера, слушание, арест Стерджис Подмор, назначение Амбридж, теперь нападение на Артура. Что такое приснилась Поттеру?
— Это был не обычный сон… мистер Уизли — на него набросилась гигантская змея. — Произнесенные слова как будто еще отдавались в комнате и звучали немного нелепо, даже смешно. Наступила пауза; Дамблдор откинулся в кресле и задумчиво смотрел в потолок.
— Как он это увидел? — спокойно спросила я, по-прежнему не глядя на него.
— Не знаю… — сердито ответил он (не все ли равно?). — Он был змеей. Он видел ее глазами.
Стало тихо. Потом Дамблдор, глядя теперь в сторону окна, резко спросил:
— Артур серьезно ранен?
— Да, — с силой произнесла я.
Альбус встал с такой внезапностью, что я вздрогнула. Феникс сразу проснулся, поднял красивую голову и блестящими темными глазами смотрел на Дамблдора.
— Нам будет нужно предупреждение, — очень спокойно сказал Дамблдор птице.
Вспышка пламени — и феникс исчез.
Дамблдор стремительно подошел к одному из тонких серебряных приборов (назначения которых я до сих пор не знала), перенес его на стол, сел и легонько постучал по нему концом волшебной палочки.
С ритмичным позвякиванием прибор ожил, из серебряной трубочки наверху стали выходить маленькие клубы бледно-зеленого дыма. Директор внимательно вглядывался в дым, между бровей у него залегла глубокая морщина. Через несколько секунд дым пошел ровной струей, она сгущалась и закручивалась в воздухе… и вот уже вылепилась из нее змеиная голова с разинутой пастью. Между тем дымная змея немедленно превратилась в две змеи, обе сворачивались и извивались в полутьме. С видом мрачного удовлетворения Дамблдор слегка постучал по прибору палочкой: позвякивание замедлилось и стихло, дымные змеи побледнели, расплылись в воздухе и пропали.
Дамблдор перенес аппарат обратно на узенький столик.
— Я как раз заканчивала работу, но услышала крик, это был один из директоров школы на портрете. Он сказал, что слышал внизу какое-то движение… Я, естественно, не сразу ему поверила, но спустилась посмотреть… Через несколько минут я его вынесла. Вид неважный, весь в крови. Его доставили в больницу святого Мунго…
— Благодарю тебя, Адрианна, — сказал Дамблдор.
— Альбус, как быть с Молли? — спросила я.
— Этим займется Фоукс, когда проверит, нет ли поблизости незваных гостей. Но, возможно, она уже знает… благодаря этим превосходным часам…
Дамблдор тем временем рылся в буфете поблизости от меня. Наконец он извлек оттуда закопченный старый чайник и осторожно поставил на письменный стол. Поднял волшебную палочку и тихо сказал: «Портус!» Чайник задрожал, оделся странным голубым сиянием, а потом успокоился, черный, как прежде.
Дамблдор подошел к другому портрету — волшебнику с умным лицом и остроконечной бородкой. Этот был одет в цвета Слизерина — серебряный и зеленый — и спал, по-видимому, так крепко, что не слышал Дамблдора, пытавшегося его разбудить.
— Финеас, Финеас.
Люди на портретах перестали притворяться спящими, они зашевелились в своих рамах, чтобы лучше видеть происходящее. Умный с бородкой-клинышком по-прежнему изображал спячку, и некоторые тоже стали выкрикивать его имя:
