- Но какое это имеет значение? – сказал Воландеморт тихо. – Даже если ты прав, Поттер, это не имеет значения для тебя и меня. У тебя больше нет палочки с пером Феникса: мы сражаемся только в мастерстве… и после того как я убью тебя, то смогу заняться Драко Малфоем.

- Но ты слишком опоздал, - улыбнулся Гарри в ответ. – Ты упустил свой шанс. Я добрался до него первым, я одолел Драко неделю назад. Я забрал у него его палочки.

Он помахал палочкой, и сердце Воландеморта немедленно забилось с удвоенной скоростью, безумно сокращаясь, как если бы оно хотело вырваться из грудной клетки, чтобы избежать опасности, которую очевидно чувствовало.

Он испугался, - подумал Джаспер, смотря на змееподобного человека, он затаил дыхание, когда страх и восторг от значимости момента повлияли на его собственные эмоции.

То, о чем я просил последнее время, я заглянул в мысли Воландморта. Джаспер оказался прав: чудовище почувствовало свою смерть.

Этого не может быть! Он не может быть ее хозяином! Я не могу умереть! Это не может быть моей судьбой! Я прошел длинный путь к бессмертию! Я не могу - не буду – быть побежденным! Я не должен проиграть! Он должен быть единственным, кто умрет… Не я!

- Все сводится к этому, не так ли? – прошептал Гарри, крепче перехватив свою палочку, до момента истины осталось всего несколько секунд. – Знает ли палочка в твоих руках, кто был ее последним хозяином? Потому что если она… Я истинный хозяин Древней Палочки.

Вдруг красно-золотой луч восходящего солнца пересек комнату, окрасив Большой зал в цвета факультета Гарри – и Беллы, - обозначив конец сумерек и начало нового дня. Высокий, свирепый, пронзительный крик Воландеморта наполнил воздух в тот же момент, что Гарри издал свой финальный защитный возглас, двое мужчин будто горели в огненном свете зари.

- Авада Кедавра!

- Экспелиармус!

Зеленая и красная вспышки мелькнули между ними, встретившись в центре с невероятным звуком, когда два заклинания столкнулись в огненном взрыве. А потом цветные вспышки слились вместе в решающую секунду, возвращаясь к человеку, который убил много невинных людей – возмездие, в конце концов, пришло за ним.

Его мысли прозвучали с последним криком, в момент, когда его вспышка поменяла направление – в момент, когда он понял, что смерть была неизбежной и, наконец, догнала его.

Двойная вспышка ударила его в грудь в ту же секунду, сила магии отбросила Воландеморта назад, когда Древняя палочка вылетела у него из руки и направилась в сторону Гарри, своего законного хозяина – человека, которого отказалась уничтожить, - того, кому должна была принадлежать и с кем должна быть едина.

И когда Воландеморт коснулся спиной земли – ум и сердце тирана умолкли, наконец, - Гарри поймал палочку в вытянутую руку, прежде чем его взгляд вернулся к бездыханному телу, настигнутому возмездием, трогательно раскинувшемуся на полу.

Наступил момент тишины, как устной, так и мысленной, когда все в комнате тупо смотрели на труп Воландеморта. Затем поток взрывающихся криков шока и ликования, в отношении своего героя, заполнил комнату; каждый из них испытывал настолько сильную благодарность, что ее нельзя было выразить любым количество «спасибо».

Он сделал это! Он сделал это! – были слова, которые захватили меня на ближайшие несколько секунд.

Это конец! Он сделал это!

Гарри! Гарри!

Он убил его! Он сделал это!

Мысленные и высказанные «ура» были оглушительными, когда они поддерживались во всем зале; только в мысленных был заинтересован я, однако, было единственное принадлежащее девушке, что летела ко мне. Белла бросилась в мои объятия, ее глаза были полны слез радости и печали.

Я обрушил свои губы на ее так, как очень редко позволял себе делать, мои собственные облегчение и счастье были слишком огромны. В момент безумия я отбросил осторожность и поцеловал ее так, как обычный подросток поцеловал бы девушку, которую любит. Я поцеловал ее так, как будто моя жизнь зависела от этого. И она вернула его, ее руки обхватили мою шею, когда ее ноги очутились и заплелись вокруг моей талии, что позволило мне удерживать ее вес.

- Я люблю тебя, – смеясь сквозь слезы, сказала она, когда отклонилась назад, чтобы посмотреть на меня.

- Я люблю тебя, - ответил я, зная, что нет большей правды, чем эта.

Потом Карлайл и Эсми окружили нас. Карлайл похлопал меня по спине, в то время как Эсми заключила Беллу в любящие объятья, сильно радуясь, что хрупкая девушка, которую она считала дочерью, выжила в бою.

Я осмотрел комнату. Розали обнимала Эммета, пара оставалась безучастна ко всему происходящему вокруг них, когда они слились в бесконечном поцелуе. Элис и Джаспер обнимались, но вместо поцелуя они смотрели друг другу в глаза, удивление и любовь были видны на их лицах. В центре Большого зала Джинни бежала к Гарри: он прижал ее тело к своему и спрятал свое лицо в ее волосах. Рон, между тем, оказался в объятиях своей матери, хотя его взгляд не покидал Гермиону, к которой подбежала МакГонагалл. Мама отпустила Рона в тот же момент, что учитель отпустила свою ученицу, заключив в объятия профессора Спрут. Теперь свободный Рон побежал к Гермионе и оторвал ее от земли, закружив от счастья. Ее лицо, как и Беллы, было в слезах от потока эмоций, вызванных поражением Воландеморта. Она засмеялась, кружась в воздухе, ее взгляд не отрывался от лица Рона, даже после того как он опустил ее на землю.

- Таким образом, - сказала она, улыбка коснулась ее глаз, которые блестели от радости, - на третьем курсе, когда я ударила Драко Малфоя?

Румянец появился на щеках Рона, и его взгляд встретился с моим, на краткий миг.

Улыбнись, приятель. Ты действительно смущаешь меня этим.

Я громко засмеялся и подмигнул ему, сразу, после чего его взор вернулся к Гермионе. Он приосанился и пожал плечами, когда попытался скрыть свое смущение.

- Ну, это было одним из самых сексуальных моментов в истории. Будешь обвинять меня?

Гермиона хихикнула, а в следующий момент она и Рон последовали примеру других пар, находящихся в комнате.

Перед тем как Белла вернулась в мои жаждущие объятья, она громко засмеялась, красивый звук вызвал мое любопытство. Я проследил за ее взглядом в направлении полу-гиганта Хагрида. Он заключил профессора Флитвик в свои объятья и поцеловал его в щеку. Учитель не возражал, хотя крупные быстро бегущие слезы Хагрида намочили его одежду; вместо этого он повеселел и взмахнул своей палочкой, в результате чего поток золотых пузырьков взмыл в воздух. Затем он схватил лицо Хагрида и оставил свой поцелуй на щеке гиганта в ответ.

Я рассмеялся, после чего вернул свое внимание моей Белле, самой неотразимой девушке в мире.

========== Глава 11. По ту сторону Завесы ==========

Хотя эмоциональные волнения, последовавшие за триумфом Гарри, не исчезали в течение всего дня, первоначальная радость уменьшилась, когда семьи и друзья тех, кто умер в заключительной битве, наконец, смогли обратить свое внимание на траур.

Смерть Фреда, в частности, вызвала волну сострадания, прошедшую по всей школе. Он был очень популярен среди студентов и преподавателей. И не трудно было понять почему: у него был талант смешить людей. Даже я, за несколько часов, что знал его, не смог подавить улыбку, когда он шутил со своим братом по поводу Беллы. Знание того, что она тесно дружила с близнецами Уизли, делало все это еще мучительнее. Мне тяжело было видеть боль Беллы – это ощущалось, как будто меня раздирают изнутри.

Карлайл, не способный отказаться от десятилетий медицинской практики, предположил, что мы должны вернуться в Форкс, с тем, чтобы дать Белле возможность как-то отдохнуть. Я был склонен согласиться с ним, она выглядела изнуренной, что и следовало ожидать, учитывая обстоятельства. Однако она отказалась, объясняя это тем, что ей необходимо поговорить с теми, кто остался в тылу, чтобы сражаться.

- Для нее имеет смысл остаться здесь, Эдвард, - подумал Джаспер, когда посмотрел на ее объятия с Кетти Белл и Анджелиной Джонсон, у обоих были мерцающие дорожки слез на щеках, как и у Беллы. – Эти люди могут справляться гораздо лучше, чем мы могли бы. Она должна остаться здесь на несколько часов, по крайней мере.