— Ой! Ёба… ёо-о-о ёо-о-о! — перебил его мысли надрывный крик: Гребби придавил тяжеленным мешком ногу, споткнулся на последней ступеньке, повалился и задрыгал всеми конечностями.

— Цыц! Молчать! — рявкнул Кричер. — Экие неловкие, пораскорячились тут. В наказание не позволю вам в хозяйской спальне пыль вытирать, засранцы криворукие!

Покалеченный эльфёнок тут же притих, только, поскуливая, обиженно надул щёки. Его братишка героически пытался тащить громыхающий мешок в одиночку.

— Ладно, бросай, немощь лопоухая, почти пришли. — Кричер остановил его, огляделся, потрогал шершавую чердачную стену, принюхался и даже лизнул старую доску. — Здесь. Всё, мелкотня, теперь брысь отседова! И чтоб не подглядывали — а то зенки полопаются! Не забудьте потом возвратить всем камни. Если не вернусь — тем паче отдайте до единого владельцам!

Помощники, испуганно переглянувшись, прытко рванули с места: Чикки бегом, а Гребби на четвереньках. Секунда — и оба скрылись за лестничным маршем, Кричер остался один.

«Интересно, — подумал он, пытаясь усмешкой унять непроизвольный тремор, — будут подсматривать или правда испужались? — Снизу из-за балки показался крошечный кончик эльфийского носа и блеснул глаз. — Смелые и любопытные, нашей породы! — Выдохнул с облегчением Кричер. — Вот и славно, есть на кого дом оставить…»

Теперь он сам, но тоже волоком (чтобы тратить поменьше магии), подтянул мешок к стене, ровно под крошечное оконце, развязал его и начал вытаскивать камни. С виду обычные, разных оттенков, округлые булыжники, не особо большие, но увесистые. Ими Кричер принялся аккуратно выкладывать подобие арки или имитацию полукруглого дверного проёма прямо в нужном месте чердака. Если всё получится, то образуется портал — вход, через который эльф попадёт туда, куда необходимо.

Каждый такой камень был ценнейшим эльфийским сокровищем, оберегом и обладал неимоверной силой. Их достали сотни эльфов (кто вынул из фундамента хозяйского дома, кто — из подвала, а кто — из глубокого колодца или просто из ямки, вырытой перед порогом) и передали тому, кому доверяли, тому, кто впервые за многие-многие годы попросил у собратьев помощи…

Кричер устроил на вершине невысокой арки последний камень, потуже подвязал своё парадное, накрахмаленное до хруста полотенце и с поклонами прочитал по заклинанию на каждую из сторон света. Заодно и попрощался со всеми… На стене, ровно посередине каменного «прохода», замерцали волны. Старик подумал, что бояться, оказывается, не так уж и страшно, даже интересно: победить столь сильного врага, собственный страх, — этим можно и нужно гордиться!

Он удобнее перекинул через плечо небольшую холщовую сумку с бутылочками из-под касторки, плотнее прижал уши и, пригнув голову, шагнул в кабинет Министра магии Британии.

*

Огонь пылал повсюду. Ярко-голубой, похожий на маггловский природный газ, он выпрыгивал спиралевидными протуберанцами, вырывался, будто из огнемётов, то тут, то там, плясал под лапами Кричера, щипал за лысую голову и уши, впивался в глаза, душил жаром — запечатанное сильными Охранными помещение впустило непрошенного визитёра, но пыталось уничтожить его.

В огне Кричер слегка заблудился и чуть не побил свои склянки — выстроенный в виде замысловатого лабиринта магический проход, огибая ловушки и капканы, петлял в разные стороны, и не все его «ветки» вели к конечной точке, сейфу Бруствера. Ловко минуя то самое место, на котором поджарился во время разведывательного рейда, эльф случайно взялся за какие-то железные прутья. И почувствовал холодное прикосновение чужих пальцев. Поморгал, «настраивая» зрение, — перед ним возвышалась клетка, а в ней — серое скользкое существо с прекрасными посверкивающими в полутьме волосами. «Мразина какая!» — подумал Кричер, с опаской отодвигаясь, но существо вдруг улыбнулось. Слабо, испуганно, с пронзительной надеждой. Будто спросонья. Кричер поборол страх вкупе с отвращением и улыбнулся в ответ.

*

— По-о-опались! У! — выпрыгнула Пенки из-за угла и ткнула пальцем в братьев, зачем-то притаившихся под чердачной лестницей. — Вот вы где! Обыскалась вас. Раз господа спят, разве можно приличным эльфам прохлаждаться? Я моему хозяину уже всю одежду почистила, погладила, а он и не знает, что я о нем забочусь, даже в гостях и… — начала было она выговаривать взрослым назидательным тоном, но Чикки и Гребби, выпучив глазёнки, зашикали на неё и шёпотом рассказали, что Кричер исчез в стене.

— Давно? — Пенки обошла их, поднялась на чердак и бесстрашно приблизилась к каменной арке, от которой будто дуло сквозняком. И опасностью. Щуплые эльфийские плечики даже передёрнулись от магического озноба.

— Нельзя! — заверещал Чикки. — Накажет, выпорет! Велел не зырить.

— Вам велел, вот вы и не зырьте, — логика была сильной стороной Пенки, — а я тут с краешку посижу.

Глядя на неё, оба брата перемигнулись, помялись, потоптались и подсели рядышком, по-турецки, подпёрли лапками головы и стали ждать.

*

— Да ты без мозгов, что ли? — повнимательнее присмотрелся к существу. Опасности в нём не почуял, только испуг и… желание помогать… и нравиться… такое острое, сродни эльфийскому магическому зароку. — Никогда такого не видел, но слышал — Обманка ты? Без души тело. — Кричер вспомнил рассказы стариков про вот таких получервяков-полулюдей, безобидных, по сути, тварей, волшебных кукол.

Существо пожало плечами. И внезапно подало голос, не зашептав даже, а слабо зашуршав:

— Отпусти? Помогу.

Кричер ощутил мощный прилив доверия и жалости и своей магией раскрыл тяжёлый засов на дверце клетки. Обманка выползла, вернее, выплыла, как растаявший студень, и с нежностью обняла эльфа за щиколотки. Тот, пребывая в лёгком ступоре, не сразу сообразил, что к чему, а существо, превратившись в юную черноволосую красавицу, похожую на леди Вальбургу примерно девяностолетней давности, встало рядом с ним в полный человеческий рост и крепко взяло за переднюю лапу. Кричер отчётливо чувствовал, как чужой могучий разум нахально копается в его мозгах, но защититься не мог.

— Тебе, Кричик, нужен Омут памяти — это твоя цель! — звонким девичьим голоском, навечно впечатавшимся в память верного блэковского раба, заявила Обманка Вальбурга. — Пойдём, проведу! — приказала она и потащила не смеющего сопротивляться Кричера за собой.

Он семенил за нею прямо по огню, по кусавшим голые пятки языкам пламени и… был счастлив. За своей обворожительной, самой лучшей на свете госпожой эльф бежал бы с радостью куда угодно.

— Очнись, дурак! — Вальбурга пнула его и хихикнула.

Кричер увидел перед собой думосбор. Обманка отошла на несколько шагов — её чары спали и Кричер вспомнил, зачем пришёл сюда, рискуя жизнью. Он спохватился, потряс головой и кинулся собирать жидкие струйки из думосбора в пузырьки, что принёс с собой. Всё нужное собрать не получилось, да и времени не было, но самые главные, наиболее яркие потоки и сгустки памяти эльф залил в бутылочки и крепко завернул пробками.

Полдела сделано, теперь надо было спешить к сейфу. Когда Кричер, уже не плутая, бежал по своему лабиринту в другой угол министерского кабинета, то слышал за собой шуршание шёлковой юбки и стук каблучков — Обманка леди Блэк неотступно следовала за ним. «Вот же привязалась, сердешная!» — с досадой подумал Кричер. Он понимал, что Обманка цепляется за его мозги в попытке выбраться из тюрьмы Брустверова кабинета, но знал, что вывести её отсюда не сможет: портал настроен только на эльфа, а любого другого при попытке им воспользоваться, убьёт.

— Как это убьёт? За что? — послышалось за спиной сперва растерянно, потом обиженно, а после — гневно и, наконец, вкрадчиво, зловеще-радостно. — Я думала, Кричик, ты мне верен, за мной пришёл и поможешь выйти отсюда. А ты, раб, предатель? Мерзкий, вероломный ренегат?! Знаешь, что мы делаем со скверными погаными эльфишками? Выпускаем им гнилые кишочки!