В шуме и некоторой суете подготовки к грандиозному (судя по пышным нарядам артистов и обилию факелов) танцевальному действу будущим молодожёнам удалось незаметно улизнуть из-за стола.

*

— Пойдем-пойдем, ничего страшного там нет! — Ким был весел и немного пьян, хотя за столом ничего крепкого не пил. Он тянул Джея за руку и быстро бежал вниз по расходящимся веером мраморным ступенькам.

— Ух ты! — Едва поспевал за длинноногим возлюбленным бывший курсант Аврората. — Как в старых американских мюзиклах и... я не боюсь! Скажешь тоже!

— Ты о чём?

— Лестница эта, и зал огромадный, как футбольное поле, даже больше! Так мы куда вообще?

Ким заложил крутой вираж, проехавшись по инерции на наборном паркете:

— Теперь вниз по винтовой, в катакомбы и склепы! — Грохнув спрятавшейся за пышными фалдами драпировок дверью, он чуть затормозил. — Где ты? Блядь, тут факел был… ага, вот… ниже. — И довольно фыркнул. — Мне ж тогда тринадцать было.

Юный хозяин Драгсхольма чиркнул зажигалкой и поднёс в сложенных лодочкой ладонях язычок огня к пеньковому запалу светильника. Вспыхнуло споро. Его лицо в тёплом оранжевом свете заставило Джеймса Поттера... испытать целую гамму чувств.

— Я тебя совсем уж люблю, — ляпнул он неожиданно для самого себя. И нахмурился от глупости произнесённого.

— Как это «совсем»? — спросил Ким серьезно.

— Ну вроде как… родной совсем стал. Отвали, а! — Джей даже отступил на шаг, но покачнулся, скользнул каблуком с узкой треугольной ступеньки и влип в широкую гостеприимную грудь Мартинсена… Пришлось целоваться.

Дальше спускались молча и осторожно — по кованым ступеням сочилась вода, и каждый шаг был неустойчив, гулко отдавался эхом во всё сужающейся шахте. Каменный стакан.

— Почему здесь вода-дА-дА-да-а? — Как возможно более тихо, но все же не утерпел полюбопытствовать Джеймс.

— Внизу река-кА-кА-ка-а! — почти одними губами ответил Ким. — Впадает в море-рЕ-рЕ-ре-ре-е.

(Если бы знал неуемный потомок действующего лорда Блэка, что подобное подземелье имеется и под его собственным, вроде бы до последней дощечки изученным родным домом, — вот расстроился бы! Эх, детство даром прошло!)

Потеряв счет поворотам, Джеймс и так уже почувствовал себя игрушкой, паяцем, чей завод так перетянут, что сейчас вырвавшейся из механизма пружиной его выбросит из коробочки на потеху какому-нибудь нетерпеливому мальчишке (каким он сам совсем недавно был!), всё закручивающему и закручивающему ключ…

— Прямо как в миксере, скоро придем-то?

Эхо не отозвалось, только Ким обернулся и проорал:

— Уже!

Они стояли в огромной, уходящей на лиги вперёд и ввысь пещере. Прямо под ногами Джеймс увидел прозрачный, будто ледяной, мост, под которым, завиваясь в воронки, бурлила черная, как нефть, вода. Вдалеке, на холме со срезанной плоской вершиной, под непонятно откуда льющимся светом, белели надгробья некрополя носферату, предков Зоргэнов. Пройдя хрустальный мост, парни остановились у зева всамделишной пещеры, из неё тянуло солёным сквозняком, на стенах прилепились огромные ласточкины гнезда, а с потолка спускались похожие на перевернутые вверх ногами, бурые, толстые как канаты, мшистые… дреды?

— Чего это? – Джей Эс Поттер не то чтобы струхнул, но всё вокруг было так необычно, прямо как в книжку попал, и… странно, Гуль почему-то молчал, вроде прислушивался, искал что-то в звуках подземелья.

— Это воздушные водоросли — такие расте… — Его пояснения перебил дикий разбойничий свист, и на путешественников, сбивая с ног, посыпались не то пираты, не то крысы… Великоваты для крыс, однако, да и болтали существа, одетые в одни кожаные портки с помочами, не переставая.

Джеймс пробовал отбиваться, но волшебную палочку применить не успел — был быстро скручен и опутан давешними зелеными лианами и полудюжиной нападавших карликов.

— Ким, что за хуйня тут творится?! — зло закричал он.

Из кучи-малы, под которой погребло Мартинсена, послышался придушенный, но отчаянно веселый голос:

— Это няньки мои… ой! – Видимо, говоривший нехило получил под дых. — Кореши, друзья детства — тролли! Спали тут… Отпустите Джея, собаки страшные! Десять лет без меня спали. Отвали от солдатика, кому говорю! — скомандовал Ким обнимающей и поколачивающий его своре. — Он мой… это… половинка моя. Больно! Хватит уже! Я тоже рад!

Мохнатые, кругломордые и страшненькие, но мускулистые мелкие твари частично ссыпались с вставшего на ноги, ржущего в голос Гуля. Только двое остались сидеть у него на плечах. Джеймс же вынужденно валялся на усыпанном мусором полу и смотрел на это диво во все глаза. Ким протянул ему руку и дернул к себе, поднимая:

— Знакомься, это Йорден. — Он оторвал тощего, но жилистого тролля от своего уха. — Не кусайся, гад! А это Киллэ. — Стряхнул на землю кривенького толстячка. — Они меня вырастили и потому наглеют вот…

Джей посмотрел на кимову «свору» с интересом. Шведские фейри выглядели хоть и не великими ростом, но крепкими и коренастыми, совсем не напоминали эльфов; и еще лапы у них были точно заячьи, то есть с повернутыми назад коленками и длинным дополнительным скаковым суставом, оканчивающимся четырехпалой стопой. Тот, кого Гуль назвал Киллэ, фыркнул и чисто по-английски сказал:

— Это где ж ты такую цацу слащавую откопал, баламут?

— Эй, поосторожней на поворотах, жбан пивной! — быстро ответил Мартинсен, поддал нахальному слуге ногой под жоп… зад и кивнул Джею: мол, не смущайся гопоты! А тому и так стало весело, даже уютно: подумаешь, видели мы таких, Кричера бы на вас!

*

До официальной помолвки оставалось еще три с половиной часа — вампиры ждали заката. Поэтому Поттер-средний, в и так загубленном костюме, с компанией Его тоже весьма чумазой Светлости и троллей, оказавшихся на язык абсолютными охальниками и словоблудами, с удовольствием предался мальчишеским забавам.

Они облазали не только всё нутро горы Манлин, но и гранитные катакомбы (где стояли в полный рост скелеты драконов), спускались на самые нижние уровни — за стенами коридоров там опасно чувствовалась морская глубина… И, наконец, скатившись по нарушавшему эвклидову геометрию крутому штреку, приземлились (если так можно выразится о том каскаде брызг, который произвели, вдесятером рухнув в воду!) в бассейне, прямо под струями зеркального фонтана, бьющего из абсолютно монолитной каменной стены!

— Охуеть! Как это? — Джей встал в оказавшейся неожиданно неглубокой гранитной чаше. — Мы где вообще?

— Да просто выдрык пространства, типа петли Мебиуса. Понимаешь, самая нижняя точка подземелья соединена с Ростровой башней, самой высокой в Драгсхольме. Пустяки. Мы в моей детской спальне… Смотри, — Ким перелез через выложенный лабрадором бортик, — я тут фрегаты гонял. — Он указал на отходящие от водоёмчика рукава «каналов». — А вот моя армия. — Большая двухуровневая комната была вся заставлена моделями пушек и бомбард, искусно выполненными из дерева крепостями, завалена настоящим оружием, и всё это великолепие венчали фигуры шести рыцарей, в полный рост, на чучелах лошадей в полном же доспехе. Рай для мальчишек! Вернее одного — наследного графа из семьи вампиров. Пока мокрый Джеймс с открытым от восторга ртом обозревал эту лавку чудес, Гуль разослал своих троллей по поручениям.

— Нам пора брать ванну и переодеваться. — Подошёл он к рассматривающему чеканный шлем будущему супругу.

Ну и что было Джейми делать? А, собственно, его мнения никто и не спрашивал: подхватили под руки и поволокли в купальню… Та еще купальня, простенькая: сама ванна — литая из серебра (а говорят, вампиры, того, шугаются эльфийского металла. Выходит, сведения-то устарели?), в форме старинного фрегата, только поменьше и паруса не настоящие, а как занавески, по бокам просто висят. Стены комнаты — из белого нефрита, остальное Джей не рассмотрел. И, главное, кругом эти чмородки крутились, даже трусы и те самому снимать не дали… Ким, посмеиваясь, поманил его к себе и сидел, понимаешь, как индийский раджа; Киллэ с Янсом ему голову мыли, а мелкий Шалц из золоченого тазика пеной обливал.