Теон не знал, сколько прошло времени. Аша не отпускала его, просто молча сидела, положив подбородок ему на макушку. Наконец сквозь сломанные ставни просочился серый свет, отбрасывая на пол тени, похожие на лезвия ножей.

Аша встряхнулась и встала.

- Сейчас вернусь, - сказала она. – Посмотрю, сколько снега намело.

Теон не возражал. Он смотрел, как она спускается по лестнице и исчезает внизу. Он слышал, как она перепрыгивает через несколько ступенек, шлепает лошадь по спине, отодвигает камни от двери, витиевато ругаясь, как это было у нее заведено. Он почувствовал дуновение холодного воздуха… А потом настала тишина.

- Аша? – с тревогой позвал он. Что если она ушла, что если ее утащило чудовище, вылезшее из-под снега? Что если Рамси ждал их снаружи всю ночь?

Снова тишина, которая длилась несколько ударов сердца. Затем он услышал, как его сестра быстро идет через нижний зал, а потом она поднялась наверх и одним рывком забралась к нему.

- Гребаное пламя преисподней, - выругалась она. – Снаружи есть люди.

- Люди? – холодный пот потек у Теона по спине. – Сколько? Где?

- По меньшей мере пятьдесят, а то и сотня. Довольно далеко, с той стороны поля. Я слышала, как они разговаривают, но слов разобрать не могу. Не знаю, кто это, но похоже, не Болтоны, не Фреи и не Баратеоны.

«Старые боги», - подумал Теон.– «Они знают мое имя».

- Что нам делать?

- Останемся здесь, будем сидеть тихо. – Аша уже затаскивала лестницу наверх. На ее сильных жилистых руках вздувались мускулы. Десять пальцев на руках, десять на ногах. – Снега насыпало фута на два. Если попытаемся выбраться, они сразу поймут, что мы здесь были. Остаемся здесь. Сидим тихо.

Теону не нужно было повторять дважды. Он дрожа накрылся одеялом с головой и лежал так, слушая, как колотится сердце. Пару раз он выглядывал наружу и видел, что Аша стоит на коленях у окна, напряженная и неподвижная. Он решил было присоединиться к ней, но тут его сестра сказала:

- Твою ж мать. Они идут сюда.

Нет. Нет! Так нечестно, он просто хотел, чтобы их оставили в покое. Но вдруг Аша отбежала от окна и распласталась на полу. А потом раздался могучий удар в дверь, сначала один, потом другой. Послышался низкий голос, словно доносящийся из бочки:

- Ну-ка, кто здесь прячется? Выходи! Хар!

«Уходите», - лихорадочно взмолился Теон.– «Уходите, уходите, уходите».

Но эти люди не ушли. Вместо этого раздался громкий треск, когда дверь сорвали с петель, и в нижнем зале послышались тяжелые шаги. Лошадь испуганно заржала при виде пришельцев, уничтожив слабую надежду на то, что их не найдут. Другой голос произнес:

- Это самая безобразная лошадь, какую я видел за всю свою жизнь. Такую даже красть стыдно, разве что какой-нибудь разрыцарский рыцарь прискачет на ней ко мне и будет умолять, чтобы я принял ее из его рук.

- Да уж, ты прав, Сорен, - фыркнув, промолвил первый. – Хорошо, что мне с моим здоровым членом на лошадь не залезть.

- Да уж, Великанья Задница, ты-то у нас здоровый куль с дерьмом. Убедись сперва, есть ли у тебя шанс заполучить эту развалину. – Второй повысил голос. – Вам лучше вылезти, поклонщики. Это Сорен Щитолом, Харль Охотник, Странник и Великий Морж. Да, еще Тормунд Громовой Кулак, но он не в счет.

«Одичалые», - подумал Теон. К счастью, ему не много доводилось общаться с вольным народом, но любой, кто достаточно прожил на Севере, слышал истории об одичалых. – «Что они делают так далеко к югу от Стены?»

По крайней мере, это не Бастардовы ребята. Теон не хотел, чтобы его застрелили, он не хотел, чтобы они поднялись наверх и убили их с Ашей, и в нем проснулась храбрость, о которой он уже и забыл. Он отбросил одеяло и подполз к лазу, ведущему вниз.

- Мы наверху, - крикнул он. – Пожалуйста, не трогайте нас.

Одичалые подпрыгнули, дернулись, и, заметив его, в один голос выругались.

- Что это, тысяча адских тварей, такое?

- Я думал, это призрак.

- Да уж, похож, нечего сказать. – Тот, кто называл себя Сореном Щитоломом, махнул Теону. – Эй, ты, давай спускайся, мы хотим получше тебя рассмотреть. Медленно, и никаких выкрутасов.

Теон послушно спустился по лестнице. Он не попытался подойти ближе и притворился, что не заметил их взглядов, в которых отражались отвращение и изумление. Наконец Сорен сказал:

- Тебя как звать, поклонщик?

- Теон. Теон Грейджой. – Ему понравился этот вопрос. Он почувствовал себя лучше, более уверенно.

- Грейджой… - Одичалые обменялись хмурыми взглядами; его имя было для них пустым звуком. Но потом высокий седобородый здоровяк сказал:

- Хар, разве это не он взял Винтерфелл? Лорд Сноу говорил, это он убил его братьев.

Приступ паники пронзил Теона, словно удар клинка.

- Нет, - взмолился он. – Нет, я не убивал. Не убивал я, не убивал я Брана и Рикона. Эти головы… они не их, а мальчишек с мельницы. Я никогда не хотел…

- Значит, ты просто убил каких-то мальчишек с мельницы, поклонщик, - заметил Сорен Щитолом. – Всего-то делов.

- Что? – раздался голос с чердака. Прежде чем Теон успел запретить ей, Аша спрыгнула вниз, и одичалые, поняв, что она представляет собой большую угрозу, чем он, тут же достали оружие. Но она подняла руки, показав, что безоружна, и они неохотно опустили мечи. Все ее внимание было приковано к Теону. - Что ты сказал?

- Я… - Он пытался произнести эти слова снова. – Я… не убивал Брана и Рикона. Не убивал я.

Аша смотрела на него, и казалось, это никогда не кончится. Наконец она промолвила:

- О боги, - и с содроганием отвернулась. – Ты столько выстрадал за это… и ты не убивал?

- Нет. Не убивал. Я не знаю, где они.

Одичалые обменялись удивленными взглядами.

- Этот парень ненормальный, что твой тенн, - сказал Тормунд Громовой Кулак. – Думаю, если б лорд Сноу знал, ему было бы легче лежать в холодной могиле. Но если ты тот, кто это сделал… думаю, мы захватили неплохую добычу, ребята.

- Нет… - Не надо. Все что угодно. Только не это. – Я не добыча. Я просто Теон. Я… я был Вонючкой, но теперь нет. Пожалуйста. Мне жаль. Мне жаль. Мне так жаль.

- Хватит трепаться, парень, - сказал Тормунд уже мягче. – Мы едем на юг, чтобы сражаться за лорда Сноу, раз уж он сам не смог. Мы освободим Винтерфелл и Манса-налетчика, и чем скорее мы это сделаем, тем скорее он будет править нашим народом. – Он усмехнулся щербатой улыбкой. – Так что ты нам поможешь.

- Как? – Теон едва не разрыдался, поняв, что его дом в башне под снегом, где Аша пела ему, утрачен навсегда. – Что вы хотите, чтобы я сделал?

- Ну, не могу сказать, что мы особо хотим видеть тебя рядом с собой, что б ты там ни думал. – Тормунд поскреб бороду. – Вернешься в Винтерфелл. Расскажешь нам то, что нам нужно знать. Мы здесь не для того, чтобы мудохаться с королем Станнисом и его сбродом и проливать кровь за них. Я скажу тебе, зачем мы здесь. – Одичалый протянул руку и положил огромную тяжелую лапу Теону на плечо. – Победа. Свобода. Месть.

========== Алейна ==========

Алейна проснулась посреди ночи, услышав снаружи встревоженные голоса. Она повернулась на другой бок и прислушалась: кто-то спрашивал, послали ли за мейстером, а ему отвечали, что Колемон уже идет. Маленький лорд в настоящий момент мирно спит, но продолжительность и тяжесть припадка взволновали всех, кто был рядом.

«Роберт», - подумала Алейна. Она оттолкнула тяжелые одеяла – осторожно, чтобы не разбудить Ранду, - и спустила ноги с кровати. Обычно она спала в своей комнате, но Ранда настояла, что хочет выслушать все пикантные подробности ее последней встречи с Гаррольдом Хардингом. Они уже трижды выезжали на прогулку, и Гарри был воплощением очарования, галантности, нежности и остроумия. Он восторженно внимал каждому ее слову и смеялся, даже когда ее шутки были не особенно смешными. Он расточал ей глупые романтические любезности, и ему было чрезвычайно трудно отказать. Теперь Алейна очень легко могла понять, как ему удалось оставить по меньшей мере двух девушек с бастардами в животах.