Светозарный издал зловещий звук, похожий на человеческий крик. Волшебная сталь остывала. Клинок еще светился красным, но Аша держала его в снегу, пока алые сплохи не погасли. Теон ничего не видел из-за клубов пара, и едва успел прикрыться руками, как котел взорвался. Обломки раскаленного докрасна металла разлетелись в разные стороны. Один воткнулся Теону в ногу, другой в плечо; он всхлипнул и прикрыл голову. Туча железных осколков ударила в каменные стены, скрыв из виду фигуры Рамси и Аши. Наконец противники разошлись в разные стороны, и Аша упала на колени. Ее губы окрасились кровью, обугленная резаная рана от плеча до ребра дымилась. Все еще сжимая меч, Аша медленно упала вперед и больше не шевелилась.

Рамси встал рядом с ней, отплевываясь кровью. Он уже не выглядел таким веселым, как раньше, когда наблюдал, как она душит его дружинника. Теперь он смотрел на Ашу со смесью недоумения и ярости. Теон не мог определить, дышит ли она; кажется, рана неглубокая, но после того, что произошло… здесь так тихо… о боги, эта тишина, кажется, никогда не кончится… даже барабаны стихли, будто все вокруг погрузилось в зловещее молчание, будто само время состарилось и умерло, осталось лишь воспоминание… нет ничего, кроме…

Наконец Рамси поднял голову.

- Вонючка, - выдохнул он. – Иди сюда, будь хорошим мальчиком.

Теон изо всех сил старался сопротивляться, быть храбрым, но воспоминания были слишком живыми, а страх слишком сильным. Он сделал шаг. Он собирается заставить меня убить ее. Вынуть клинок из ее руки – теперь это обычная сталь, не волшебная, - и вонзить ей в сердце, чтобы уж наверняка. Но если я возьму его в руки… я мог бы напасть на него… я мог бы…

- Ближе. – Рамси поманил его пальцем. – Ближе.

Теон подошел ближе.

- Что ж, Вонючка. – Рамси нагнулся, вынул меч из безжизненных пальцев Аши и засунул его в ножны. – Я хотел бы посмотреть, как ты трахаешь ее труп, пальцами или языком, но жаль, на это нет времени. Идем со мной.

Теону отчаянно хотелось наклониться, дотронуться до нее, проверить - может быть, она еще жива. Он чувствовал себя оцепеневшим, неуклюжим, глупым, беспомощным. Спотыкаясь, он пошел за Рамси.

Рамси вышел из комнаты и принялся подниматься по крутой винтовой лестнице. Теон чувствовал ледяное дыхание ветра, задувающего сквозь бойницы. Искалеченные ноги скользили по снегу, запорошившему каменные ступени. Я мог бы схватить его. Я мог бы напасть сзади. Сбросить его с лестницы. Мы упали бы вместе. И сломали бы шею – или один из них, или сразу оба. Теон все еще чувствовал на языке вкус крови Рамси. У него на уме что-то ужасное. Я напал на него. О боги, я напал на него. Он подавил лихорадочный, безумный смешок. Чего мне бояться?

Поднявшись на самый верх, в башню, Рамси открыл дверь и вошел в мрачную комнату, которую Теон не помнил. В Дредфорте он бывал только в подземельях, на псарне и еще где похуже. Теон стоял столбом, пока Рамси зажигал тонкие восковые свечи неприятного вида – может, они сделаны из жира мертвецов. Наконец, Бастард повернулся к Теону и улыбнулся, но в его улыбке было что-то хищное.

- Принеси мне выпить, Вонючка.

Выпить? Что выпить? Теон не знал, не знал. Его охватила паника. Меня зовут Теон. Аша осталась в подземелье, может быть, она мертва. Она погасила пламя Светозарного, но меч все еще у Рамси. Напади на него. Набросься, как она. Но он уже попробовал один раз, он слишком слаб, слишком…

- Выпить. – Рамси указал на кувшин и кубок, стоящие на столе. – Налей мне.

Борясь с дурнотой, Теон медленно подошел к столу. Он взял кувшин, поднял его, наклонил… жидкость хлынула в чашу, и Теон отшатнулся. В тусклом, мерцающем свете факелов он разглядел, что из кувшина льется нечто темно-алое. Кровь. Ему страшно было подумать, чья.

- Подай мне. – Рамси протянул руку. Когда Теон вложил в нее кубок, он лихо отсалютовал им и усмехнулся. – Ты станешь свидетелем великого события, мой Вонючка. Я нашел способ, как обрести вечную жизнь.

Теон застыл. Что это? О чем он? Нужно подбежать к Рамси, сбить его с ног, разбить чашу. Он неуклюже повернулся с полуосознанным намерением напасть, но Рамси выхватил меч из ножен. Даже без волшебного пламени он все равно был длинным и смертельно острым. Его кончик ткнулся Теону в грудь, прямо напротив сердца. Рамси провернул клинок, и Теон почувствовал укол стали.

- Хочешь узнать, какой? Спроси меня. Спроси, или я выпущу тебе кишки.

Теон стоял, дрожа с головы до ног. По ноге медленно стекала струя мочи, но он все-таки умудрился прошамкать непослушными губами:

- Какой?

- Кровь лукового рыцаря. – Рамси поднял кубок и сделал большой глоток. – Он спел мне много песен, как и ты. О ране у него на спине и о тех, кто ее нанес. Ты знаешь, кто это сделал, Вонючка?

Теон оцепенело покачал головой.

- Иные. – Рамси сделал еще глоток. – Он сказал, они напали на него на Скагосе. Рана была мерзкая. Большая, с кулак, вся черная. Он готов был болтать всю ночь, лишь бы я вынул из нее раскаленный нож. Он сказал, что чувствует в себе их отраву, что она меняет его… что он теперь такой, как они. Что он становится Иным.

Где-то на краю сознания забрезжила ужасная догадка, но Теон никак не мог собраться с мыслями. Убей его. Прямо сейчас. Давай. Ты трус, сломленный бесполезный трус, сделай это. Острие меча все еще касалось его груди, но не сильно, почти неощутимо, словно Рамси почти не обращал на него внимания. Его окровавленная улыбка стала шире, превратившись в кошмарный оскал, и это стало последней каплей. Думая об Аше, о себе, о Кире, о содранной коже, о всех ужасах и зверствах, которые ему пришлось пережить, Теон собрал все свои силы и набросился на Рамси.

Он вышиб кубок с кровью из руки Бастарда. По полу расплылось алое пятно. Он почувствовал, как меч вонзился ему в плечо, но это не остановило его. Сжав кулак, - впервые с тех пор, как ему отрезали пальцы, - он ударил Рамси по зубам, и еще раз, и еще, не обращая внимания на острую боль, пронзающую руку. Другой рукой он схватил Рамси за запястье и вывернул его, заставив выпустить Светозарный. Меч больше не пылал, запекшаяся кровь Аши пятнала клинок. В ходе борьбы Теону удалось схватить меч первым. Светозарный обжег его своим жаром, оставшимся где-то в глубине, но ничто на свете не могло заставить Теона выпустить его из рук. Задыхаясь, плача, проклиная все на свете, он поднял меч и вонзил его в грудь Рамси.

Болтонский Бастард дернулся и застонал. Теон резко повернул клинок, вгоняя его глубже. Задыхаясь от слез, он всем своим весом обрушился на Рамси и ударил его снова.

- Врешь! – заорал он. – Ты не можешь! Ты не будешь! Ты не будешь жить вечно! Ты сдохнешь, сдохнешь! Тебя зовут Бастард! Бастард! Бастард!

Рамси все еще дергался под ним, но это были последние судороги. Охваченный безумием, Теон все рубил и рубил его мечом. Его руки были скользкими от крови и внутренностей. Меч с противным скрежетом вонзался в тело. Теон чувствовал, что улыбается, как безумец, но все рубил, рубил и рубил. Ободранный человек. Ободранный человек Болтонов. Этого мало, мало. Сдохни. Сдохни. Сдохни.

Рамси уже давно перестал шевелиться, и наконец Теон понял, что тот мертв. Он неподвижно лежал, навалившись на труп, все еще сжимая Светозарный в искалеченных пальцах. Вдруг он дернулся, и его бурно вырвало, но он так давно ничего не ел, что из него вышла лишь зловонная бурая желчь.

Дрожа всем телом, Теон вытер рот тыльной стороной руки. Скорчившись на полу, он смотрел на труп Рамси с ужасом и восхищением, не в силах встать; он знал, что даже если и попытается, ноги его не удержат. Я прикончил его. Он ошибался. Он не нашел способа жить вечно. Не нашел. Даже кровь… чья бы она ни была…

И вдруг факел погас.

Что это? Теон обернулся, чтобы посмотреть, что случилось, но кругом было темным-темно и не чувствовалось ни малейшего дуновения ветра. Резко похолодало, под пальцами захрустел лед. Теон пополз на четвереньках, но силы подвели его, и он упал. И во тьме, близко, кошмарно близко, что-то зашевелилось.