- Я могу дать вам людей, - сказала она. – Много храбрых и стойких воинов, если, конечно, вы не побрезгуете, что они несколько неотесанные и немытые. И обгорелые.
Марбранд удивленно взглянул на нее.
- Миле…
- Так уж вышло, что я – Красная Рука Обгорелых, одного из самых свирепых и многочисленных кланов Лунных гор. – Санса подняла правую руку. – Они пойдут туда, куда я прикажу. Я велю всему клану, - их по меньшей мере пять сотен воинов, - отплыть в Белую Гавань и сражаться, если вы позволите мне позаимствовать у вас один корабль с командой.
Марбранд снова моргнул, но Санса не дала ему времени ответить. Глядя на лорда Нестора, она продолжила:
- Если вы оставите Мизинца под арестом, – я так понимаю, вы уже нашли у него кольцо и печать инквизитора? – предоставляю вам и другим лордам решать его судьбу. Если Гаррольд Хардинг поправится, а сира Харлана Хантера допросят насчет его роли в ранении наследника Долины, возможно, вам удастся восстановить здесь мир. Я оставляю мою мать… - она указала на леди Бессердечную, - здесь, потому что она чрезвычайно заинтересована в том, чтобы лорд Бейлиш получил возмездие за свои преступления. Поскольку вы уже убедились в том, что я говорила правду, я освобожу ваши чертоги от своего разрушительного и опасного присутствия. Есть лишь одно место, куда я должна вернуться.
- Куда? – недоуменно спросил лорд Нестор. – Куда, миледи?
Санса подняла голову, и Бриенна встретилась с ней взглядом. Она вспомнила, что они сказали друг другу, когда она преклонила колени и принесла присягу, и в ее душе затеплилась надежда. Бриенна не смела даже верить, что такое возможно в дни войны, зимы и лишений, но Санса тонко улыбнулась и молвила:
- В Королевскую Гавань.
========== Джейме ==========
Он всегда терпеть не мог охранять эти покои. Злая ирония, конечно, учитывая его обеты, но Джейме никогда не любил королей, которым служил. Я убил безумного короля, наставил рога плохому королю и зачал плохого и безумного короля. В дни правления Эйериса охранять короля означало также терпеть его жалобы и брюзжание, быть свидетелем частых перемен в его настроении, выслушивать бесконечные обвинения в том, что отец Джейме что-то замышляет, а хуже всего – когда королю вдруг приходило в голову сжечь какого-нибудь бедолагу за ничтожный проступок, совершенный несколько недель или месяцев назад. В дни Роберта Джейме вынужден был слушать, как этот жирный ублюдок чешется, рыгает, жрет, пьет, срет и затаскивает в королевскую постель по стольку шлюх за раз, что удивительно, почему Мизинец тут же не появлялся в королевской опочивальне со счетом. Судя по плачевному состоянию казны, может, и появлялся. А что до Джоффри… ну, по крайней мере, большую часть краткого и бездарного правления этого сопляка Джейме отсутствовал в столице. Да уж, за него я должен принести письменные извинения всему Вестеросу. Можно было бы просто поставить свою подпись рядом с подписью Станниса на его знаменитом письме.
Хочется верить, что Станнис и остальные жители королевства не будут возражать, если подпись будет похожа на детские каракули. Джейме немного наловчился держать меч левой рукой, и это помогло ему избежать смерти от рук Лима Желтого Плаща, но он даже с обеими руками никогда не заботился о правописании. А сейчас… отгоняя от себя дурные воспоминания, Джейме поднимался по лестнице, ведущей в королевские покои. Он не был уверен, что принял правильное решение, согласившись на проклятую сделку, предложенную Варисом. Джейме подошел ближе, и ему совсем не понравилось то, что он увидел.
Сир Лорас и сир Бейлон отсутствовали или были мертвы, сир Роберт – да смилуются боги – очень далеко отсюда, Трант, Блаунт и Кеттлблэк поджаривались в седьмом пекле, куда их отправил Джейме, а сам Джейме – в темнице, так что охранять Томмена поручили каким-то третьеразрядным жополизам Тиреллов. Ни одному из них Джейме ни на грош не доверял. Но даже этим холуям, в чьих карманах бренчит хайгарденское золото, должно быть известно – чтобы охранять короля, нужно хотя бы стоять на ногах. Однако такое ощущение, будто все они решили прилечь вздремнуть.
Седьмое пекло. Джейме опустился на колени рядом с одним из распростертых на полу стражников и приподнял его веко. Зрачок не сократился, взгляд тусклый, устремленный в одну точку. Трудно сказать, что с ними случилось и как давно они так лежат, но Джейме немедленно заподозрил, что это дело рук Вариса. Хотя… зачем евнуху делать ему предложение, и явно искреннее предложение, а потом все рушить, опоив стражников и похитив короля, прежде чем Джейме успел сюда добраться? Конечно, Варис не только ведет свою игру, он к тому же на ходу меняет правила, но эта его история – что он якобы ждет, пока самозванный Эйегон Таргариен подойдет к городу, чтобы без кровопролития впустить его в Красный замок, - слишком нелепа, чтобы быть ложью. Джейме мог думать что угодно о намерениях и планах мастера над шептунами, но такого он не ожидал.
Да какая разница. Непредсказуемые лживые интриги Вариса не имеют значения. Джейме молча смотрел на шестерых стражников, лежащих без сознания, и им овладело ужасное подозрение. Просто чтобы подтвердить свою догадку, он встал, толкнул дверь в королевскую опочивальню и без удивления обнаружил, что та не заперта. Внутри было темно, тихо и пусто. Покрывала на кровати отброшены в сторону, Томмен исчез. Так и есть. Он опоздал.
Джейме окинул взглядом королевские покои, затем с яростным проклятием повернулся и впечатал золотой кулак в стену. Перед тем как прийти сюда, он раздобыл тяжелый черный плащ и меч, и теперь ему казалось, что, задержавшись, он упустил возможность спасти своего сына. Он вывел бы Томмена из столицы, если путь еще открыт, – Варис обещал показать ему тайный ход, ведущий за городские стены, он обещал! Джейме понимал, что для Томмена покинуть Королевскую Гавань в столь острый момент равносильно отречению от престола, но ему было все равно. Честолюбивые планы Серсеи и так навредили тому, что осталось от их семьи. Томмену не нужна золотая корона, ему достаточно его собственных золотистых кудряшек.
И только потом до Джейме дошло, - воистину отрезвляющая мысль для человека, который всегда предпочитал сперва наносить удар, а потом думать, - ведь он понятия не имеет, что делать дальше. Впрочем, ему пришло в голову, что если попытаться разыскать его милую сестрицу, то вряд ли ее удастся найти. А если так… Серсея и раньше с трудом поддерживала связь с реальностью, еще до того, как Джейме убил Тиену. А теперь, когда враг у ворот… Варис твердо уверен, что город будет захвачен. Джейме слышал отдаленный шум битвы, рев слонов, грохот взрывов, яркими вспышками прорезающих облачное, холодное ночное небо. Седьмое пекло, войска Таргариена наверняка уже взбираются по стенам. Джейме хотел бы оказаться на поле битвы, но от однорукого изменника в бою мало толку, да и для людей Ланнистеров гораздо лучше, если его там не будет. Все думают, что я гнию в собственном дерьме, запертый в Башне Белого Меча.
Правильно. Нужно найти Томмена. Если придется, он готов одной рукой разнести весь замок по камешку, а потом либо вступить в переговоры о перемирии с Таргариенами, желающими доказать, что они не чета лорду Тайвину и детей не убивают, либо погибнуть в бою. Если только каким-то чудом не удастся…
- Сир Джейме?
Оторвавшись от раздумий, Джейме резко обернулся. Он сразу узнал этот голос и с величайшим неудовольствием признал неприметного серого вкрадчивого человека, стоящего в дверях. В последний раз он видел его несколько часов назад, когда тот безмятежно приказал неживому чудовищу переломать кости леди Ним. Джейме понятия не имел, удалось ли дорнийке выжить после допроса, ведь сир Роберт вынужден был отвлечься, чтобы поймать его, но в любом случае, ей сейчас несладко.
- Примите мои извинения, - сказал Квиберн. – Я просто удивился, увидев вас.
- Да уж, не сомневаюсь. – ответил Джейме, не выпустив меч из рук. – Где моя сестра?
Квиберн весьма правдоподобно притворился, что не понимает, о чем идет речь.
