- Отведи меня в Черный замок.

Бран помолчал. Наконец он повернулся, взмахнул рукой, и у него за спиной открылся темный низкий проход.

- Как пожелаешь.

Сэм понимал, что это может быть ловушка, но у него не было времени на раздумья. Хромая, он прошел мимо Брана, прочь из его необычного чертога, отбросив воспоминания о Детях Леса, пожиравших его заживо, и шагнул в туннель. Холодная влажная грязь облепила пальцы, которые прежде были похожи на пухлые колбаски, а теперь стали худыми и твердыми, будто от них остались одни кости. На них тоже алели шрамы, но Сэму было все равно. Он, словно крот, пробирался вперед в кромешной тьме. Страх исчез. Сэм был совершенно спокоен.

Проход извивался и петлял. В конце концов Сэм совершенно потерял направление. Однако его постоянно преследовал тихий шепот, поэтому он знал – нужно двигаться дальше. Сто дней и сто ночей. Неужели ему и вправду придется столько идти? Она сказала, у меня нет времени, чтобы…

И вдруг раздался обнадеживающий, но весьма болезненный удар. Сэм стукнулся головой о тяжелую деревянную крышку люка.

Вздрогнув от боли, Сэм протянул руку и толкнул крышку. Та поддалась, и, высунувшись из люка, Сэм почти без удивления понял, куда попал. Он оказался в унылом подвале библиотеки Черного замка, где когда-то проводил долгие часы, при свете единственной свечи исследуя изъеденные крысами свитки. Сэм протиснулся сквозь люк и выпрямился, чувствуя, как хрустит спина. Я здесь. Я дома.

Воздух был спертый и промозглый. Вокруг было темно и тихо. Сэм ощупью пробрался к двери. «А что если там закрыто?» - мелькнула страшная мысль, но дверь оказалась отперта. Сэм вышел в коридор, там тоже было темно. Эхо от его шагов разносилось по замку, словно вместе с ним шли тысячи призраков, тысячи воинов, каждый из которых гораздо лучше него. Но именно он и есть тот великий герой, которого судьба послала сюда в час опасности. По крайней мере, он способен высоко держать голову.

Сэм наткнулся на ступеньки и принялся подниматься по ним. Дрожь сотрясала его тело. Нужно найти черный плащ, кожу и кольчугу, одеться, как подобает брату Дозора, и приготовиться умереть на боевом посту. А еще найти красную жрицу. И поскорее. Остается надеяться, что ей удастся создать хотя бы маленькую искорку, ведь огонь – их единственный друг, с которым им предстоит встретить конец света.

Наконец Сэм добрался до двери. Он не был уверен, что хочет увидеть, как изменился Черный замок с его отъезда. Помедлив немного, он шагнул вперед, в новый мир.

Даже несмотря на все предупреждения Брана, Сэм оказался не готов к тому, что увидел. Перед ним открылась неузнаваемая, засыпанная обломками пустошь. Королевская башня – точнее, место где когда-то стояла Королевская башня, - превратилась в обуглившийся разрушенный лабиринт закопченных камней. Кто сжег ее? Остальные постройки выглядели не намного лучше. Замок было едва видно среди расколотых глыб льда, разломанных бревен и остатков подъемной клети, разбросанных по снегу. Всюду валялись мертвые тела, одни в черных плащах, другие - в чем мать родила. Одни в мехах и шкурах, другие – в виде разрозненных кусков. Из беззвездного ночного неба тихо падал пепел вперемешку со снегом, оставляя на лице Сэма легкие поцелуи.

Конец света. Без преувеличения.

Но даже если он – единственный черный брат, кто остался в живых, он все еще здесь. И его дозор продолжается.

Ускорив шаг, Сэм пробежал по тому, что осталось от двора, и вошел в полуразрушенный замок. После нескольких минут розысков он добрался до арсенала, в котором почти не осталось стали. Но Сэм пришел за другим, поэтому он не стал снимать оружие с тел дозорных. Даже после смерти они остаются его братьями и должны упокоиться с честью.

Зато в арсенале нашелся черный плащ. А еще черная кольчуга, кожаная куртка, рубаха, накидка на кольчугу и перчатки. С благоговейным трепетом Сэмвел Тарли безмолвно принялся одеваться.

Закончив, он взял единственное оружие, какое смог найти, - громоздкую старинную алебарду с заржавленным лезвием, - и подтащил ее к точильному камню. После нескольких неудачных попыток Сэму удалось привести его в движение, и он приложил к нему лезвие. Раздался скрежет, и фонтан искр осветил затхлую мглу. Сэм всегда был неуклюжим и неловким, но сейчас он двигался гораздо увереннее. Заточив алебарду, он перехватил ее поудобнее и вышел наружу.

Больше нет Стены, которую нужно охранять, нет патрулей, чтобы стоять на страже, нет луков и мишеней, чтобы упражняться в стрельбе, нет лорда-командующего, которого следует остерегаться. Но, может быть, он все-таки не один.

Сэм постоял в нерешительности еще немного. А потом, действуя по наитию, он снова пересек двор и подошел к огромному деревянному люку, вделанному в землю рядом с Башней Хардина, где находилось логово Вун Вуна. Великана там не было, но люк вел в «червоточины» - туннели под Черным замком. Сэм на личном опыте убедился, что эти ходы ведут глубже, чем можно себе представить. Если кто-то и остался в живых, они прячутся там.

Встав над люком, Сэм судорожно вздохнул, поднял алебарду и с размаху опустил ее на решетку. Раздался низкий, глухой удар.

Кажется, тишина длилась целую вечность, и Сэм уже решил, что он здесь совсем один. Но наконец крышка люка сдвинулась на дюйм, и снизу раздался бесплотный голос:

- Назови свое имя.

Сэм откашлялся. Когда ему наконец удалось заговорить, он произнес тонким, но твердым голосом:

- Сэмвел Тарли, брат Ночного Дозора. Я пришел призвать вас на дозор.

Последовала гробовая тишина. Вдруг крышка со стуком отскочила в сторону, и наружу, словно дух из лампы, выбрался человек в черном, - жилистый одичалый с лицом, похожим на старый башмак.

- Я Кожаный, - сказал он, - мастер над оружием. А про тебя я слышал. Ты друг лорда Сноу, жирдяй, которого отправили на юг учиться.

- Я вернулся. – Сэм в смущении пожал плечами. – Это долгая история. – Рассказывать ее так же бессмысленно, как и спрашивать, почему этот одичалый носит черное и называет себя дозорным; видимо, за время его отсутствия здесь многое изменилось, и смерть Джона еще не самое удивительное. – Сколько вас здесь?

Кожаный пожевал губами, прежде чем ответить.

- Я, несколько трусов, которые сбежали, завидев упырей, несколько счастливчиков, которым повезло остаться в живых, повар, дочка стюарда, безумная королева, отродье и его кормилица, да еще красная жрица. Не больно много, но кто уж есть.

- Сколько всего? – повторил Сэм.

- Способных сражаться? – Кожаный сплюнул. – В лучшем случае пара дюжин. А как ты думаешь, почему мы прячемся в этой дыре, ворона? Тут вопрос времени. Если Иные до нас не доберутся, так холод доконает.

- Мелисандра, - сказал Сэм. – Я должен ее увидеть.

Одичалый дозорный с сомнением взглянул на него, но наконец неохотно махнул рукой, поднял крышку люка и провел Сэма вниз, в тесную темноту. Сэм слышал впереди приглушенные голоса, будто все, кто нашел убежище под землей, присутствовали на собственных похоронах. Наконец он увидел слабый мерцающий свет свечи, отбрасывающий тени на земляных стенах, и вошел в подземный зал, в котором собрались те немногие, кто выжил после крушения Стены и Черного замка. Может быть, последние оставшиеся в живых члены Ночного Дозора.

Все они, и мужчины и женщины, были одеты в черное, грязные и тощие, как скелеты, но в их глазах все еще теплилась жизнь. В углу скорчилась закутанная в тряпки женщина, пустыми глазами смотрящая в никуда, и Сэм с ужасом узнал в ней Селису Баратеон, королеву Станниса. Это про нее Кожаный сказал: «безумная королева». А где же ее дочь Ширен? Куда делись ее люди, где ее надменные манеры, где спесивые речи? Он видел лишь призрак.

В другом конце зала сидела девочка с большими карими глазами, которые видели самое худшее зло на свете. На ней, как и на всех остальных, были черные одежды; она держала на коленях сверток, и Сэм понял, что это ребенок. Боги милостивые, это же ребенок Лилли. Только потомок Крастера мог выжить там, где взрослые мужчины мрут как мухи. Он жив, Лилли. Твой малыш цел и невредим, и если он доживет до своих вторых именин, если кто-нибудь из нас доживет до следующего рассвета, он получит имя, достойное воина. Сэму так хотелось увидеть ее улыбку. Она гордилась бы своим сыном.