Эурон Грейджой взвыл. Он схватился было за осколок, и его пальцы тут же задымились. Но он все равно оставался на ногах, все равно шел на них, словно воплощенный ужас, и Сэм отчаянно дернул Сареллу за руку, оставляя на ее темной коже кровавые следы.

- Беги! – прохрипел он. – БЕГИ!

Это вывело Песчаную Змейку из оцепенения. Они оба повернулись и побежали, но не к стеллажам с книгами, а к разбитому окну, выходящему на стену. Сэму от высоты и потери крови стало дурно, но он увидел слабо розовеющее небо и черные корабли у берегов Староместа. Гавань была освещена огнями пожаров, и в алом отсвете можно было разглядеть груды разбитых камней, оставшихся на месте зданий. Из некоторых башен Цитадели еще доносился колокольный звон, но остальные колокола молчали. Маяк Хайтауэров погас. Далеко внизу крошечные черные фигурки сражались, бежали, жили и умирали. Золотые кракены на парусах казались багровыми в свете занимающейся зари.

Сэм упал, но он знал, что тварь, в которую превратился Эурон Грейджой, все еще идет по пятам. Поэтому он поспешно встал, и боль пронзила бок, так что его едва не стошнило. Когда они добежали до маяка, Сарелла обрезала веревку, на которой висели знамена Цитадели, и сбросила ее за стену, но Сэм понял, что не сможет спуститься. До земли было пятьдесят футов, а его руки словно одеревенели. Смогу ли я когда-нибудь взять в руку перо? Раскрыть книгу? Коснуться лица Лилли?

- Иди, - прошептал Сэм. – Иди, оставь меня.

- Нет. – Сарелла обмотала веревку вокруг одного из немногих оставшихся крепостных зубцов и затянула узел. Она поспешно оторвала от своей рубашки две длинные полосы и обмотала ими руки Сэма, потом сорвала с себя пояс, и, с отчаянным усилием растянув его, надела на Сэма и пропустила через пояс веревку. – Постарайся. Земля мягкая. А теперь слушай меня. Беги к воронятнику, в богорощу, туда, где мы видели твоего друга. Там ты будешь в безопасности. Доверься мне.

- Но почему? – пискнул Сэм. – А как же…

- Просто поверь мне! – заорала Сарелла. Они оба услышали шаги – Вороний Глаз был уже близко.

И Сэм поверил. Не успев ничего сообразить, он неуклюже схватился за веревку израненными руками, оттолкнулся и начал нелепыми прыжками спускаться по стене. Боль была настолько невыносимой, что он отпустил веревку и рухнул с десяти футов – на счастье, как и сказала Сарелла, земля оказалась мягкой и топкой. Сэм отполз в сторону, ожидая, что Песчаная Змейка грациозно спустится вслед за ним, но не увидел ее.

- САРЕЛЛА!

Ему показалось, что он услышал ответ. А может, это только показалось. Наверху на парапете никого не было.

Беги в богорощу. Там ты будешь в безопасности. Там он видел Джона. Там старые боги. Там древняя сила. Они защитят его. Но он не хотел бросать Сфинкса. О боги, неужели Эурон схватил ее? Он что, бессмертный, и даже драконье стекло не может его убить? Владыка Ночи и Ужаса. Волны льда затопят мир. Чего бы это ни стоило, Вороний Глаз не должен вернуться в библиотеку и завладеть «Хрониконом». И не должен добраться до богорощи.

И тогда Сэм понял, почему Сарелла отправила его первым. А еще ему стало ясно, что она не придет. Задыхаясь, хрипя, почти ничего не видя от боли и слез, он побежал прочь.

Он бежал через мост, сквозь взорванные, разоренные развалины внутреннего двора Цитадели, даже не останавливаясь, чтобы посмотреть, чьи трупы валяются на камнях. Судя по всему, мейстеры оказали отчаянное сопротивление – мертвых железнорожденных было больше, чем мертвых школяров, которых тоже погибло немало. Все еще рыдая, Сэм вломился в дверь и побежал вниз по ступенькам, на остров, к воронятнику, где стояло чардрево.

Сэм упал на колени и последние несколько футов полз на четвереньках. За покрытыми мхом стенами поднимался столб густого дыма. Кровь – его кровь – заливала траву.

Ветви чардрева взметнулись и заскрипели, словно от сильного ветра. Корни поднялись, и Сэм увидел под ними темную нору, ведущую вниз. Под землю. Под дерево. Под холм.

Спасение или проклятие.

- Помогите мне, - прошептал Сэм, подполз к краю норы и рухнул вниз.

Комментарий к Сэмвел

А вот и Эурон :)

========== Жиенна ==========

После туманных болот Сероводья, где в воздухе витает холодная сырость, над головой свисают согбенные черные ветви, а блуждающие огоньки - единственный источник света в хмурой мгле, даже слабый свет зимнего солнца резал глаза. Как только челнок выплыл из камышей на открытое место, Жиенна с непривычки заморгала, словно сова. Сир Эдмар выпрыгнул из лодки и оказался по колено в торфяной воде; вспомнив ужасную смерть Черной Рыбы, Жиенна отвела взгляд, не в силах смотреть. Но, к счастью, рядом не оказалось ни одной гадюки, и Эдмар успешно вытащил челнок на относительно твердую землю. Лорд Хоуленд подал ей руку, и она неуклюже ступила на берег, прижимая к себе Робби, мирно спящего в перевязи у ее груди. Жиенна вся дрожала под плащом, вытирая слезящиеся глаза, а лорд Хоуленд в очередной раз расспрашивал Эдмара о выбранном им пути. В последнее время я только и делаю, что убегаю вместе с Талли. Жиенна надеялась, что теперь все будет не так, как в прошлый раз.

Когда Эдмар пообещал отвезти ее домой, Жиенна наивно подумала, что он имеет в виду Крэг. Она сомневалась, что ей хочется вернуться туда, ведь теперь в замке обитают призраки ее родных, но на земле больше не было места, которое она могла назвать домом. Вряд ли Эдмар говорил о Риверране, захваченном Эммоном Фреем с его вездесущим пергаментом, а Винтерфелл… в руинах, среди его стен бродят мертвецы…

- В Белую Гавань, - сказал сир Эдмар. – Доверьтесь мне. Сир… лорд Вилис Мандерли поклялся защищать королеву и ее дитя до последнего вздоха. Я видел, что он сделал с флотом Ланнистеров, так что ни в коей мере не сомневаюсь в его способности сдержать свое слово.

Лорд Хоуленд нахмурился.

- Вы раньше не упоминали ни о каком флоте Ланнистеров. Какое они имеют отношение к этому делу?

Эдмар смущенно поежился.

- Никакого, - заявил он. – Я дядя Молодого Волка, знаете ли, и никогда не подвергну опасности его вдову и сына.

Если бы Хоуленд Рид был более жестоким человеком, он мог бы припомнить Эдмару, что тот подверг опасности самого Робба, но лорд Сероводья был не из тех, кто растравляет старые раны ради удовольствия. Тем не менее, как преданный и добросовестный вассал, он еще раз задал вопрос:

- Так, значит, в Белой Гавани стоят корабли Ланнистеров?

- Стояли, - угрюмо ответил Эдмар, - но лорд Вилис уничтожил их и послал меня сюда, чтобы я привез к нему королеву Жиенну.

- И все же вы так и не рассказали, как же вам удалось оказаться на Перешейке, ведь вы были в плену в Бобровом Утесе, - настойчиво продолжал расспросы лорд Хоуленд. По-видимому, заметив, что шея Эдмара стала того же цвета, что и борода, он поспешно добавил: - Ни в коем случае не хочу задеть вашу честь, сир. Королева Жиенна должна покинуть Сероводье; здешний климат не подходит для маленького Робба. Но по той же причине я не могу позволить, чтобы она отправилась неизвестно куда.

- Я не собираюсь везти ее неизвестно куда, - убежденно ответил Эдмар. – В нескольких лигах отсюда, на побережье, нас ждут люди Мандерли. К тому времени, как стемнеет, мы уже сядем на корабль и поплывем в Белую Гавань.

- Нынче темнеет рано, - предупредил лорд Хоуленд, - а вы не сможете ехать быстро с ее величеством и ребенком. Но если вы поклянетесь…

- Клянусь, - сухо сказал Эдмар. – Не нужно напоминать мне о моих ошибках, милорд. Мне они хорошо известны.

- Полагаю, это так, - со вздохом согласился Хоуленд. – Если вы действительно сможете отвезти леди Жиенну в безопасное место… лорд Галбарт Гловер и леди Мейдж Мормонт уехали на Север. Возможно, это неразумный поступок, так же как и ваш, но кто из нас может считать себя мудрецом? Они собираются поднять свои земли и своих людей под знаменем Сансы Старк, ныне законной королевой Севера, последней оставшейся в живых дочери лорда Эддарда.

При этих словах Эдмар встрепенулся, как будто хотел что-то сказать, но сдержался.