- Что-то вы долго.

Уиллас ждал, что она так скажет, поэтому не стал попусту тратить время, убеждая леди Оленну, что он явился так быстро, как только мог. Вместо этого он жестом указал Правому опустить его в кресло, стоящее напротив бабушкиного. Стражник так и сделал, а потом занял свое место у двери рядом с братом. Убедившись, что теперь их безопасности ничто не угрожает, Уиллас с тревогой взглянул на бабушку и сказал:

- Что? Что это? Это не?..

- Нет, это не Вера, нет. – Леди Оленна сжимала в морщинистых руках маленький свиток пергамента. – Гораздо хуже. Это Таргариен.

На мгновение Уилласу показалось, что он ослышался:

- Что?

- Не чтокай мне тут, Уиллас Тирелл, ты становишься похож на ученого ворона. Вороны вообще омерзительные птицы, а говорящие – еще хуже, так что уж и не знаю, что может раздражать меня больше. Разве что вот это. – Королева Шипов взмахнула пергаментом у него перед носом. – Послание от Эйегона Таргариена, шестого носителя своего имени, всем великим домам Вестероса. Он тут торжественно объявляет, что вернулся, дабы заполучить свою корону, и приглашает все упомянутые дома присоединить свои знамена к походу на Королевскую Гавань. Ежели кто рассылает послания всем великим домам Вестероса – жди беды. Сначала Станнис со своим жалким лепетом про кровосмешение, а теперь вот еще один синеглазый болван, который заявился, когда его не ждали, и собрался нами командовать. Ты знаешь, что стая ворон может заклевать человека до смерти? Ну конечно, знаешь. С открытым ртом ты выглядишь гораздо глупее, чем есть на самом деле. Это еще одна причина, по которой я терпеть не могу ворон, не только из-за их болтовни.

Уиллас действительно сидел с глупым видом, открыв рот. Наконец ему удалось его закрыть, но он не мог скрыть своего изумления. Кажется, я ошибся насчет количества королей. Он едва снова не сказал «Что?», но вовремя спохватился, что эта реплика придется бабушке не по вкусу. Решив воздержаться от банальных вопросов вроде «Каким же образом Эйегон Таргариен не только выжил, но и оказался в Вестеросе в столь благоприятный момент?», Уиллас спросил:

- Откуда он прислал это письмо?

- Из Штормового Предела. Похоже, слухи о том, что замок взяли Золотые Мечи, оказались правдой. За ним стоит Дорн, и это вызывает у меня несварение. И вообще, он весь такой из себя король. Месть то, победа се, глазом моргнуть не успеешь, как завязнешь по уши. Все короли, как на подбор, предсказуемые и самодовольные типы, тебе не кажется? Я подозреваю, это все оттого, что члены у них малюсенькие, и не разглядеть.

- Бабушка! – слабым голосом произнес Уиллас.

- Что такого? Я несколько десятков лет была замужем за твоим дедом-болваном и много чего знаю о членах. Во всяком случае, побольше, чем ты, надо полагать. Впрочем, надеюсь, что это так. Мы все любим нашего милого Лораса, но второй такой в семье – это перебор.

Уиллас решил, что новость не сулит ничего хорошего. Правду сказать, он был несколько обеспокоен, особенно учитывая, что только что подумывал почитать о завоевании Дорна Молодым Драконом. Он протянул руку.

- Могу я взглянуть на письмо?

Королева Шипов фыркнула, но передала ему пергамент. Уиллас внимательно прочел послание, хмурясь все сильнее и сильнее. Наконец он оторвал взгляд от письма и сказал:

- Кем бы ни был этот мальчик, он не дурак. Он закинул крючки с наживкой для каждого дома в Семи Королевствах. Западным лордам он обещает правый суд над убийцами Вестерлингов, заодно задабривает северян, выказывая уважение к древнему наследию дома Старков и овдовевшей супруге Короля Севера. Штормовые Земли и Дорн у него уже есть. Он клянется речным лордам освободить Эдмара Талли и возместить ему все, что тот потерял, а для нас… - Эту часть послания Уиллас внимательно перечитал несколько раз. – Он пишет, что помнит, как доблестно сражался дом Тиреллов за его отца Рейегара во время восстания Роберта, и что, по его убеждению, обвинения против Маргери – гнусная ложь. Если мы объединим свои силы, он обещает помиловать ее без всякого разбирательства.

Королева Шипов снова фыркнула.

- Вся доблесть твоего олуха-отца во время сражения на стороне Рейегара заключалась в том, что он болтался у Эшфорда, как говно в проруби, пока не подоспел Рендилл Тарли и не выиграл битву. Потом он обжирался с лордом Пакстером у Штормового Предела, а в это время Станнисов Луковый рыцарь пробирался сквозь линию осады прямо у него под носом. Потом, конечно, он сдался Эддарду Старку, стоило тому объявиться. Подозреваю, что дело было так: Старк еще доспехи надеть не успел, сидел себе в шатре и обдумывал стратегию, и тут прибегает твой лорд-отец, отдуваясь и размахивая белым флагом. Впрочем, все это милые сантименты, и найдется куча великих лордов, для которых то, что написано в этой писульке, прямо бальзам на душу. Полагаю, у тебя есть план?

Уиллас моргнул.

- У меня?

- Нет, идиот, я со своим сыром разговариваю. – Леди Оленна откусила маленький кусочек. – Пока лорд-олух Хайгарденский своими бездарными действиями в Королевской Гавани навлекает на наши головы новые беды, войска Тиреллов ждут приказов от тебя. Что будем делать? Поднимем знамена и присягнем юнцу-краснобаю, который, может, вообще самозванец, или будем придерживаться выбранного курса и попытаемся договориться с Верой? Меня как-то пытались выдать за Таргариена, и я сомневаюсь, что мне понравится снова оказаться под властью одного из них больше, чем меня привлекала мысль лечь в постель с его родственником. Опять же, тут все сводится к членам и к тому, куда мужчины их суют. Эйерис был сумасшедшим, Рейегар – дураком, о Короле-попрошайке вообще не стоит говорить, а вот дочка, Дейенерис… ее стоило бы принять во внимание, да только она за Узким морем, так что от нее сейчас толку никакого. Если дойдет дело до того, что придется выбирать между одним Таргариеном и другим, нужно держаться за того, у кого есть драконы. Иначе в один прекрасный день эти самые драконы поджарят нас всех, даже полоумных старух вроде меня, а эти мерзкие Флоренты заграбастают Ясноводный Чертог, да и Хайгарден заодно. Как думаешь, если мы вежливо попросим, может, Таргариены поджарят Флорентов?

- Скорее уж рассмеются нам в лицо, - ответил Уиллас. – Прежде, когда у них были драконы, они не держали ответа ни перед богами, ни перед людьми.

- Вот именно, - сухо заметила его бабушка, - да и потом они тоже не были в этом замечены. Поскольку они оба Таргариены, я полагаю, они могут вступить в брак. Может, они так и поступят, но их семейство не могло похвалиться способностью совершать разумные и взвешенные поступки. Зачем использовать мозги или слушать своих матерей, если можно размахивать мечами и разнообразными способами убивать друг друга? Впрочем, мне кажется, у всех подштанники узлом завязывались при одной мысли о Джоффри не потому, что он плод кровосмешения, а потому что он был отвратительным маленьким чудовищем. Если бы он не был насквозь испорчен, до сих пор сидел бы на Железном Троне, сохрани нас Семеро.

- Станнис Баратеон с тобой бы поспорил.

- Станнис Баратеон готов спорить, какого цвета небо. Его-то подштанники узлом завязываются даже от того, чтобы слезть с кровати поутру. Чудо еще, что у этого типа есть яйца, – а может, их и нет, и это многое объясняет. Если он еще на Севере, он их себе точно отморозил. Но мы непозволительно отклонились от темы. Нужно что-то решать.

Уиллас не чувствовал в себе готовности принимать столь важные решения немедленно.

- Правый что-то говорил про гостя.

- Ах, да, - сказала леди Оленна, и на ее губах показалась мимолетная странная улыбка. – Что ж, о госте. Видимо, настало время. Левый, Правый, приведите его.

Уиллас удивился еще больше, что было непросто. Стражники-близнецы поклонились, отворили дверь и ввели человека, лицо которого было закрыто капюшоном. С полы его плаща капала вода, сапоги громко стучали по паркетному полу. Переступив порог, незнакомец остановился и коротко поклонился.