- Сергей Петрович, а вы чёрта не боитесь? – спросил вдруг Вовка.

- Какого тебе ещё чёрта? – удивился Зайцев. – Ты что, до сих пор в чёрта веришь?

- Все верят... – потупился Объегоркин. – Вон, попа вызывали...

- Да, все... бабки с дедками! – съехидничал Зайцев. – А мы – милиция. Нам такого не позволено. Мы разбираться должны и уличать виновных, а не верить в какого-то средневекового чёрта!

- Вы пойдёте, а мне что делать? – спросил Вовка.

- Ты держи связь, – сказал Зайцев.

- А можно, я – с вами? А вдруг их там много будет? Вдруг они решили вас просто – того? – Объегоркин провёл большим пальцем по шее, будто отрезал себе голову.

- Да нет, не думаю, что бы они были прямо такие урки. – возразил Зайцев, вертя в руках коротенький тупой карандашик. – Просто мелкие жулики. И не из лягушинцев. У нас преступников нет... Только Гойденко иногда куролесит...

Так, или иначе, но на следующий день ровно в семь часов утра Зайцев пошёл к дому Гопникова. Немножко покрутился по заросшему чертополохом и сурепкой двору. Погодка стояла – чудо. На одичавших яблонях весело пели птички. Бабочки порхали над васильками. Веяло утренней свежестью. Где-то высоко-высоко в голубом небе, пронизанном солнечными лучами, выводил заливистые рулады жаворонок. Послушав немного этого птичьего виртуоза, участковый зашёл в дом. В прихожей было сыро и зябко. Зайцев аж съёжился и недовольно пробормотал:

- Фу, ну и сырость!

Его уже ждали. Гойденко и ещё один какой-то совершенно незнакомый участковому человек.

- Здравствуйте, Сергей Петрович! – как можно вежливее поздоровался тракторист. – Спасибо за то, что вы не отказались прийти.

Незнакомый же ничего не сказал. Только кивнул головой.

- Здравствуйте, коль не шутите... – бестолково сказал Зайцев обоим, а потом обратился к незнакомому:

- А вы кто такой? Я уж точно знаю, что в Верхних Лягушах вы не прописаны.

В ответ на такое не очень вежливое обращение незнакомый улыбнулся по-голливудски и мягко сказал:

- Сергей Петрович, я – ваш хороший друг. Если вы согласитесь выполнить одну мою малюсенькую просьбу, то получите всё, что захотите. Всё: деньги, жильё в городе – всё самое лучшее. Только для этого вам нужно стать моим другом.

«Жульё. Взятку предлагает за то, что бы я его не трогал! Ну, берегись, мазурик!»

- Знаете, что? Тамбовский волк вам друг! – сухо и без обиняков отрезал участковый. – И вообще, надоело мне с вами цацкаться! – Зайцев вытащил пистолет. – Гражданин, пройдёмте в отделение. Вы задержаны. И ты, Гойденко, тоже.

Незнакомый и глазом не моргнул. Только сделал какое-то неуловимо быстрое движение, и пистолет участкового оказался у него.

- Теперь я могу в вас выстрелить, – спокойно сказал незнакомый – Надеюсь, больше не будет сюрпризов?

Обескураженный участковый невесело уставился в пол.

- Не-а... – промычал он в ответ. – Если хотите меня убить – пожалуйста.

- Убить – не хочу. Хотя мог бы, – покачал головой незнакомый. – Но не для этого я вас сюда позвал.

- А для чего же ещё? – хмуро пошутил Зайцев.

- Дело есть, – просто ответил незнакомый. – У меня к вам очень важное дело, – он поднял руку и показал на Зайцева пальцем.

- Жу... – начал, было, участковый, но собеседник перебил его.

- Вы не подумайте – всё честно и законно, никакого криминала, бандитизма и тому подобного.

- Ладно... – понуро буркнул Зайцев. – Мне ещё жизнь дорога. Так что там у вас за дело? – из неустрашимого охотника за правонарушителями участковый уже начал превращаться в робкую пассивную жертву.

На лице незнакомого появилась самодовольная улыбка победителя.

- Сразу бы так, – сказал он. – А вы ещё этот пистолет притарабанили...

Незнакомый повертел в руках табельный «ТТ» Зайцева. Вытащил обойму и посмотрел, сколько в ней патронов.

- Запасливый, однако... – усмехнулся он, убедившись, что обойма полна. – Вы ожидали перестрелки?

И незнакомый глянул на участкового так по-отечески снисходительно, словно говоря: «Дурак ты!»

- Я всегда ношу с собой заряженный пистолет, – холодно ответил Зайцев, делая вид, что не заметил дерзкой насмешки в тоне и взгляде собеседника.

- Похвально, – кивнул незнакомый. С треском засунув обойму обратно, он положил «ТТ» на заплесневелый от постоянной сырости комод.

Участковый попытался улыбнуться. Ох, до чего же жалкая получилась улыбочка! Словно титаническим усилием выдавленная! Превращение из удава в кролика завершилось. Зайцев поддался собеседнику и теперь думал, как бы выпутаться из этой истории с наименьшими потерями для себя самого. Об аресте жуликов он уже и не мечтал.

- Ну, какое там у вас ко мне дело-то? – нетерпеливо спросил участковый.

- Не нукай, не запрягал... – хихикнул визави, но не по-злодейски, а даже весело.

- Да! – подхалимски поддакнул бесцельно топтавшийся в сторонке тракторист.

Незнакомый нахмурил брови.

- Ты ещё здесь? – бросил он через плечо. – А ну, Гойденко, попрошу вас покинуть аудиенц-зал.

Этот жулик ещё и острит! Зайцев аж рычал от злости, слыша очередную подобную шуточку. Но, увы, поделать ничего не мог.

- Угу... – невесело согласился Гойденко и поплёлся прочь.

Вовка Объегоркин, как приказал ему начальник, сидел в ОПОПе и с нетерпением ждал, когда же, наконец, Зайцев выйдет на связь. Сначала поклацал немножко в свой тетрис, но, от волнения настроил циклопические козюзи. Засыпавшись ими под завязку и проиграв, Вовка забросил игрушку и стал составлять пробный план проверок пивной “Кафе “Мороженое” и проработок деревенских лодырей и пьяниц. Но и это дело не клеилось. План выходил корявым и Объегоркин отправил его в корзину для бумаг. Посидел немножко, глазея на настенный календарь с изображением весёлой доярки с упитанной коровой и надписью: «Наш колхоз – миллионер!». Календарь-то был на тысяча девятьсот восемьдесят пятый год, а висел до сих пор только для того, что бы заслонять дыру на обоях. Но мысли всё равно возвращались к тому, что бы самому выйти на связь с Зайцевым, что было категорически запрещено. Что бы хоть что-нибудь делать, Вовка принялся проверять крысоловки. Крысы постоянно забегали, изгрызали документы, но в крысоловку не попадалось ни штуки – слишком умные были. Крысоловки, как всегда, оказались пусты. Вовка вздохнул и снова уселся за стол. Но тут в дверь постучали. “Кто бы это мог быть?” – удивился Объегоркин и крикнул:

- Войдите!

Расшатанная жёлтенькая дверь из спрессованных опилок, тоскливо застонав о своём каком-то горе, распахнулась, и в кабинет вошли несколько человек.

- Э-э, здравствуйте... – неуверенно сказал один из вошедших, такой молодцеватый и поджарый, но уже седой и лысоватый дяденька в поношенных синих джинсах и клетчатой ковбойке.

“Только шляпы не хватает... Да и коня тоже... – заметил про себя Вовка. – А так – сразу на Дикий Запад...”

- Здравствуйте, – поздоровался Объегоркин. И тут же, обеспокоено:

- Что-то случилось?

- Меня зовут Сомовский Илья Владимирович! – сразу, сходу представился дяденька в ковбойке и протянул Объегоркину руку.

Вовка пожал эту руку и назвал свою фамилию, добавив, что он – помощник участкового, а сам участковый придёт чуть позже.

- Да нам, в принципе, и вас достаточно, – сказал Сомовский. – Вы слыхали когда-нибудь про детектирование эктоплазмы?

Конечно же, Вовка отродясь не слыхивал таких заумных вещей. Поэтому вперил в гостя изумлённые глаза и тихо признался:

- Н-нет, милиция этим не занимается... А что это, если не секрет?

- Юноша интересуется наукой? – одобрительно заметил Сомовский.

- Ага, – кивнул Объегоркин.

Вовка не сразу увидел, что все гости стоят, а один из них, паренёк лет 16-и, мнётся где-то в углу и изредка поглядывает на доярку на календаре и на её корову. Раз даже чуть в крысоловку не наступил...

- Да вы садитесь, – предложил Объегоркин и показал на малиновый диванчик. – А не хотите на диван – тут стульев много...