— Несите носилки!..
Ремус в этот момент был уже далеко от берега. Несся по лесу, ослепленный и оглушенный горем, ломал кустарник и молодые деревца, а когда устал бежать, вырвался на какую-то поляну, метнулся по ней в одну сторону, потом в другую, а потом запрокинул голову и огласил лес пронзительным, полным ужаса воем.
…Вместе с Мэри Макдональд, студенткой седьмого курса факультета Гриффиндор, погибшей всего за месяц до выпускных экзаменов, в ту ночь погибло двое охотников. Уже вынося носилки с телами из леса, охотники наткнулись в чаще на второкурсницу. Девочка босиком брела по лесу, её лицо было залито слезами, светлые волосы спутались, а школьная ночная рубашка порвалась. Девчушка сжимала рубашку у себя на животе, глотала слезы и всхлипывала, глядя на встретившихся ей людей. Почти у самого замка им встретилось еще несколько учеников точно в такой же ситуации — растерянные, испуганные, в пижамах, они даже не могли толком ничего сказать и не помнили, как там очутились. Охотники были слишком измучены, чтобы с этим разбираться, и отвели учеников в школу, где передали их в руки разбуженного и взъерошенного доктора Джекилла. А оборотней, пойманных в клетки и капканы, ценою жизней двух отличных воинов, отправили прямиком в Министерство, где, чиновники, ведущие переговоры с Темным Лордом, наверняка обменяют их на какое-нибудь очередное обещание временного перемирия.
Мародеры всего этого не видели. Они так и остались на той лесной поляне, где нашли Мэри. Просто не могли уйти. Сидели на траве и переглядывались. Только Ремус смотрел в землю и беззвучно клял себя за то, что не поговорил с ней, когда была возможность, не остановил.
Шок опустился на них, словно горная лавина и не давал трезво оценить ситуацию. Мэри умерла. Их одноклассница. Девочка с косичками, стоящая в очереди к Волшебной Шляпе, улыбчивая и всегда такая дружелюбная Мэри Макдональд погибла по какой-то нелепой, чудовищной случайности. Разве это похоже на правду? Разве это может быть?
Сивый еще не знал, что в ту ночь, когда позволил своему сыну войти в лес со своей новой стаей, нажил себе смертельных, непримиримых врагов.
Ближе к утру, когда над лесом, теперь уже таким мирным, полным солнца и птичьего щебета, прокатился гул колокола, парни, не сговариваясь, поднялись, и побрели к замку, потому что Ремусу, да и Джеймсу с Сириусом, нужно было в больничное крыло. Нужно было поговорить с Макгонагалл. С Дамблдором. Как-то попытаться вписать случившееся в собственную жизнь.
И казалось бы, что этот день просто не сможет стать хуже. Но когда Мародеры, наконец, смогли уговорить Ремуса дойти до крыла, узнали от заплаканной и перепуганной Лили, что ночью, пока они был на охоте, кто-то проник в крыло, и пытался убить Марлин Маккиннон.
====== О вреде подслушивания ======
Новость о гибели ученицы потрясла школу.
С того самого дня, как стену за учительским столом в третий раз задрапировали черным, небо над Большим Залом затянуло тучами. Кто-то мог сказать, что унылая и пасмурная погода — дело рук Дамблдора, но по странному стечению обстоятельств, в эти дни вся долина погрузилась в дождливое настроение и беспросветный, липучий туман.
— Говорят, у Дамблдора серьезные проблемы, — тихо сказала Лили на третий день после похорон. За столом было тихо, звон вилок и звон чайных ложек был едва слышен за шумом дождя. Все были подавлены, главным образом из-за того, что возле гостиной установили уголок памяти — фотография улыбающейся Мэри, окруженная цветами, лампадками и игрушками. Полная Дама рыдала без остановки, ведь ей приходилось смотреть на него чаще остальных. Её можно было понять, ведь совсем недавно Мэри входила и выходила из гостиной, встряхивала волосами, смеялась. А теперь… где она теперь?
— Министр в ярости, Попечительский совет грозит, что сместит Дамблдора с должности и даже заключит в Азкабан, если в течение следующего месяца он не пресечет все эти дела раз и навсегда, — Лили сочувственно взглянула на директора — тот казался еще более старым и уставшим, чем обычно. — А если не выйдет, то его арестуют, и, возможно, закроют Хогвартс.
— Странно, что не закрыли давным-давно, — уныло прошамкал Питер, ковыряя ложкой в овсянке и угрюмо поглядывая на друзей.
— Ага, давай, закрой школу во время войны, распусти по домам сотни несовершеннолетних волшебников, — жутко-язвительным тоном отозвался Сириус. — Давайте-ка все вместе отгадаем, сколько из них попадет в руки к Пожирателям. Кто первый? Лунатик, может быть ты? — предложил он таким тоном, словно зазывал на чай и бухие танцы к Её Величеству.
Ремус только вздохнул и закрылся газетой с заголовком: «Взрыв в Косом Переулке. Куда пропал кондитер Уилки Бисквит?»
— Блеск, — проворчал Джеймс, сердито тыкая вилкой в сосиски. — И как можно пресечь эту охоту, если единственный человек, обладающий какими-то сведениями, дрыхнет уже целый месяц?
— Кстати, — Ремус опустил газету и посмотрел на Лили. — Что говорили вчера на собрании старост, уже нашли того, кто напал на Марлин?
Лили помотала головой, так что её рыжий хвост заплескался.
— Не нашли. Да и вряд ли его найдут, Ремус. Дамблдор считает, что убийца использовал дезилюминационные чары, поэтому его никто не видел. Я была в кладовой, а к мадам Помфри пришел мракоборец, который знает её брата, она вышла из крыла поговорить, всего на минутку, просто на пороге стояла, — Эванс вытерла нос салфеткой. Она жутко простудилась во время последнего квеста Валери Грей с водяными, и выглядела паршиво. — А потом этот шум, грохот, кто-то из больных проснулся, увидел, как в воздухе плавает подушка, и закричал, — она подняла на друзей припухшие, грустные глаза. — Наверное, убийца решил, что если Марлин задохнется, то это не будет похоже на убийство, ведь Авада тем и примечательна, что не оставляет никаких следов.
— Преклоняюсь перед твоими навыками детектива, Эванс, — шелковым голосом проговорил Сириус, глядя на Лили так, словно хотел взглядом проделать в ней сквозное отверстие. Лили повернулась к нему, с самым боевым видом, какой позволял ей красный опухший нос и отекшие глаза. — Только это ничего не меняет. Какой смысл держать в крыле целый выводок целительниц, — в это слово он вложил весь яд, какой успел накопиться в нем к завтраку, — если все они не способны ответить за жизнь одного больного?
Лили возмущенно открыла рот, но сказать ничего не успела.
— Бродяга, завали, — лениво бросил Джеймс. Он боком сидел за столом справа от Эванс, упираясь локтем в столешницу. Сириус метнул свой убивающий взгляд на него. — Мы итак знаем, кто это был, — Джеймс оглянулся на стол слизеринцев. Сливки местного общества, а именно, Мальсибер, Руквуд, Уоррингтон и младший Блэк, сидели, сдвинув прилизанные головы, и шептались о чем-то. Видок у них был напряженный, и они тоже украдкой следили за гриффиндорским столом.
— Просто доказательств нет. Лили не виновата, ты бы тоже не смог предугадать появление невидимки. А если бы и обнаружила, кто знает, как бы он себя повел? Марлин повезло, что её не убили, теперь в крыле будет круглосуточно дежурить мракоборец.
— И я предлагаю нам всем еще раз поискать в Запретной секции что-то о неправильной работе Непростительных чар, — вставил Ремус, машинально взялся за серебряный нож Сириуса, и отдернул руку, помахивая ею так, словно обжегся. — Может нам удастся найти что-то, что поможет разбудить Марлин, и мы обойдемся без очередной бессмысленной драки.
Джеймс вроде как согласился, но, лохматя волосы, все-таки бросил сочувственный взгляд на Сириуса.
Сириус еще пару минут жевал губами, словно не мог решить, кого бы ему еще укусить, а потом вдруг отбросил ложку и перекинул ногу через скамейку. Но не успел он встать — столкнулся с Роксаной, которая, спешила к своему столу. Малфой немедленно отшатнулась и отступила назад. Сириус втянул носом воздух, раздраженно поджал губы и поднял подбородок, демонстративно отступая назад. Вид у него был такой, словно он столкнулся в проходе между столами с гигантской цикадой. Роксана прошмыгнула мимо, опустив гладко причесанную, хвостатую голову, повязанную черной бархатной лентой, а Сириус, даже не взглянув ей вслед, рывком поправил ремень сумки и большими шагами направился к выходу из большого зала. Правда, далеко уйти ему не удалось, потому что путь ему вдруг преградил выросший из-под земли Фабиан Пруэтт.
