Безумие отступило.

— Ты что... — хрипел Мальсибер. — Ай, ты что, Малфой, спятила?

— Неужели больше не хочешь? — выдохнула она ему на ухо, не разжимая зубы. Вид поверженного противника и стоны боли почему-то вызывали у неё удовольствие. Она держала его за волосы и её хотелось выдрать этот клок и слышать, как Мальсибер орет. — Мне казалось, тебе нравится, когда делают это, — и она с ненавистью сжала губы, надавливая на палочку и оттягивая его голову.

— Да мы просто шутили, — принялся юлить он, морщась от боли и бросая на неё опасливые, жалобные взгляды. Она все так же сжимала в кулаке его волосы, чем причиняла ему боль. — Я бы не стал... мы хотели тебя напугать и всё...

— А вот я не уверена, что шучу, — кончик её палочки заскрипел и зашипел, рубашка Мальсибера начали тлеть и он закричал, когда раскаленный кончик коснулся его спины.

Слизеринцы, такие бравые всего несколько минут назад, в этот момент, кажется, здорово наложили в штаны.

— Отпусти его! — не выдержал Уоррингтон. — Мы никому ничего не скажем!

Роксана нехотя остановилась.

— И оставите меня в покое! — прорычала она.

— Осдавим! — выкрикнул Нотт, зажимая пальцами сломанный нос.

— Я могу вам верить? — вкрадчиво поинтересовалась она, невольно повторяя мимику Сириуса.

— Мде Обед дадь? — Нотт выглядел напуганным и Роксана вдруг отчетливо увидела ситуацию со стороны... и сама испугалась.

Её руки разжались и Мальсибер тут же вскочил. Вид у него был теперь не запуганный, а взбешенный и он наверняка бы ответил Роксане за своё унижение и ожег размером с кнат на своей белой коже, если бы она по-прежнему не сжимала в руке его палочку.

— Мою, — скомандовала она, протянув Уорригнтону ладонь.

Тот с некоторой опаской подступил к ней и сунул ей украденную палочку.

Он был в школьной форме, у него с шеи свисал слизеринский галстук, как и у остальных мальчиков, как и Роксаны. Теперь всё случившееся казалось просто идиотским спектаклем и все злились и ненавидели друг друга за участие. Всем хотелось поскорее разойтись и забыть всё это.

Роксана молча бросила палочку Мальсиберу.

Они гуськом покинули пустой класс по заклинанием. Проходя мимо Роксаны, Нотт бросил на неё косой взгляд и прогнусавил:

— Бешедая!

Роксана постояла немного в темноте, испытывая, к своему огромному удивлению, стыд, а потом бессмертная кровь снова взыграла и случившееся показалось ей сущей чепухой и тут же вылетело из головы. Как будто вообще ничего не случилось. Она подобрала с пола свои трусы, повертела их немного, сунула в карман и тут ей почудилось, что кто-то за ней наблюдает. Она диковато оглянулась и увидела, что это всего лишь её отражение в зеркально-черном окне. Подойдя к нему поближе, Роксана посмотрела на себя, бледную, с нездорово горящими глазами, дотронулась пальцем до холодного стекла и вдруг прыснула, расхохоталась так, словно это было самое смешное зрелище на свете.

На первый взгляд показалось, что Сириус вообще никак не отреагировал, увидев на худой руке брата бледную уродливую татуировку, клеймо Пожирателя Смерти. Разве что напрягся и лицо его побелело, но больше он никак себя не выдал.

— Видишь... видишь? — срывающимся от радости и страха голосом повторял Регулус, встряхивая и напрягая руку, словно так Сириус мог наконец увидеть. — Он выбрал меня. Он сам выбрал меня, я ему нужен. Скоро она проступит, — он фанатично уставился на Метку, едва обозначившуюся и расплывчатую. — И тогда я буду принадлежать...

— Это был ты? — едва слышным, хриплым голосом перебил его Сириус и наконец-то поднял на брата взгляд. Регулуса этот взгляд так перепугал, что он перестал улыбаться. Ярость исходила от Сириуса волнами — как, бывало, исходила от их матушки. — Это ты убил Тинкер Бэлл? И прикинулся мной в ту ночь, когда убили Нести?

Регулус весь похолодел.

— Нет! — выкрикнул он. — Я этого не делал, я их не убивал! То есть... я... да, я был там, но я их не... это не я, есть другие, другой...

— Регулус, ты хоть понимаешь, во что ты впутался? — убийственно-тихо спросил Сириус, подступая к нему.

— Понимаю! — немедленно выпалил Регулус, делая шаг назад. — Я буду служить Делу Темного Лорда, я буду...

Сириус вдруг засмеялся. Регулус осекся и сглотнул.

— Нет, не понимаешь! Какой же ты идиот, — и он снова засмеялся.

— Я не идиот! — срывающимся голосом выкрикнул Регулус. — Я делаю то, что должен делать! Так же, как наш отец когда-то, как отец Нотта, и Эйвери, и Мальсибера. Кто-то должен это делать, кто-то должен защитить нас от грязнокровой чумы! Если этого не сделать, скоро волшебников совсем не...

— Да я смотрю, ты просто сказочный идиот, Рег! — все с той же раздражающей Регулуса улыбкой, Сириус толкнул его в плечо, но так, что Регулус отлетел на пару шагов и опять впечатался в стену. Теперь уже сам. Он оглянулся на испачканную мантию. — Такое преданное и тупое дерьмо, как ты, бросят в самое пекло, пока Мальсибер, и Нотт, и Эйвери будут держать свои задницы в тени. Хотел бы я послушать, как ты будешь толковать о Деле, когда мракоборцы прищемят тебе яйца.

— Да? Почему это тебя так волнует?! — Регулус разозлился. — Это моя жизнь!

— Волнует?! — Сириус фыркнул. — Да мне насрать, Рег. Разве я не показал, насколько мне насрать, когда бросил вас всех? — Регулус обиженно поджал губы. — Мне плевать, если в один прекрасный день Косой переулок украсится твоими кишками, а если и тебе плевать, подумай хотя бы о матери, ты ведь у неё единственный сын.

— Моя мать гордится мной, — проговорил Регулус, хватаясь за упоминание о Вальбурге, как за соломинку, и вскинул подбородок. — Она сказала, что скорее утопила бы меня в детстве, чем позволила переметнуться на сторону врага, — Сириус иронично выгнул бровь. Очевидно, Регулус полагал, что эдакий прозрачный намек его обидит. — А если меня убьют в битве, она будет гордиться мной ещё больше. И отец тоже будет, — быстро добавил он, зыркнув на Сириуса.

Повисла пауза.

Сириусу хотелось его ударить. Не потому, что Регулус его обидел, а потому что просто бесил своей глупостью и идиотской верой в хорошего Влан-де-Морта. В детстве это было проще и он прописывал Регулусу всякий раз, когда тот его доводил. Это стоило даже отсидок в комнате с сушеными эльфами.

В конце-концов он просто дернул плечами.

— Дело твое. Мне плевать, сколько Меток ты выжжешь на своей шкуре, раз уж она тебе так не дорога, можешь вообще постелить её у кресла Волан-де-Морта, мне все равно. И, раз уж тебе нечего сказать мне важного, я уже пойду, — он уже отвернулся было и снова повернулся к брату. — Только учти: если через неделю в лесу найдут ещё одну мою знакомую, разодранную в клочья, я никому ничего не скажу о твоей новой татуировке, просто сам размажу тебя по стенке, — Сириус коротко взглянул на пятно жирной, расплывающейся краски.

Регулус сглотнул.

— А пока пойду. Скоро ужин. Меня ждут друзья.

Это слово подействовало на Регулуса как щелчок кнута.

Не успел Сириус взяться за ручку двери, его младший брат выкрикнул: «Стой!» — и он, нарочно помедлив, обернулся.

Регулус тяжело дышал и вид у него был такой, будто его сейчас стошнит.

— Они хотят, чтобы тебя выгнали из Хогвартса, — быстро проговорил Регулус, морщась от каждого слова. — Они снова тебя подставят, так, как ты и сам не ожидаешь! В лесу снова найдут тело, но я здесь непричем! — истерично выкрикнул он, прежде чем Сириус успел сказать хоть слово. — Ты не понимаешь! Они будут появляться, хотим мы того или нет! И никто ничего с этим не поделает, ни ты, ни я, ни даже Дамблдор!

От этих слов Сириусу стало жутковато.

— Вот только в этот раз все поверят, что виноват ты и ты уже не отвертишься! Тебя исключат и может быть даже кинут в Азкабан!

Пару мгновений Сириус смотрел на брата, сузив глаза и прикидывая, блефует тот, или нет. А потом спросил со всем возможным спокойствием:

— Кто собирается меня подставить?