— Что ж, теперь я действительно вижу, что вы знакомы, — Дамблдор наблюдал за ними с улыбкой. Отпустив Мирона Роксана обратила на директора горящий взгляд. — Мистер Вогтейл приехал в школу примерно полчаса назад и мадам Помфри пришлось изрядно потрудиться над дезинфекцией. Будем надеяться, ей не пришлось бросить работу из-за пустяков, все же это очень серьезно, — строго проговорил Дамблдор и вдруг тепло улыбнулся. — Мой кабинет в вашем распоряжении, — он неторопливо выбрался из-за стола, — Как это ни странно, — директор небрежно махнул на кипу документов и писем, — Это единственное место в Хогвартсе, где вас никто не побеспокоит, так что можете спокойно побеседовать. Только прошу вас... — он поднял палец. — Не очень долго. Скоро ужин.
— Сэр, — Мирон наклонил голову.
— Я могу доверить вам свою ученицу, мистер Вогтейл? — Дамблдор нацепил очки и посмотрел на Мирона.
— Очень, очень можете! — заверила его Роксана. — Он абсолютно безопасен, — и она кивнула для надежности.
Дамблдор снисходительно улыбнулся. Роксана понимала, что несет чушь, но сейчас была слишком рада, чтобы думать как следует.
— Очень хорошо, — у двери директор ещё раз оглянулся и посмотрел на Мирона. — Надеюсь, мы ещё поговорим.
— Конечно, — легко отозвался Вогтейл и у Роксаны появилось такое чувство, будто они с с Дамблдором о чем-то сговорились. Они дождались, пока дверь за директором закроется и наконец-то обнялись так, как при директоре бы не осмелились.
— Черт возьми, — Мирон отстранился, довольно вздохнул и сжал её плечи, глядя на Роксану с огромным удовольствием. — Малфой.
Он улыбнулся, назвав её имя, так, что мелькнули клыки. Мирон был одет по-дорожному, от него пахло улицей. Её Мирон, те же глаза, волосы, когтистые руки и плечи, бледная кожа казалась совсем белой на фоне темной одежды, под глазами — те же круги. Ужасно хотелось его поцеловать.
Она сжала его предплечья, так же как он, её плечи.
Так хватают друг друга за плечи бывалые вояки.
Так обнимаются на вокзале старики.
— Вог, — с удовольствием ответила она, скорчила ему рожицу и ткнулась носом в его нос, тряхнув головой.
А потом они снова обнялись.
— Классный старик этот ваш директор.
Роксана сидела на краю директорского стола и с жадным удовольствием наблюдала за старым другом. Мирон бродил по кабинету с любопытством разглядывая спящие портреты на стенах, диковинную обстановку и хрупкую выставку инструментов на столиках. В своем черном свитере, черной кожаной мантии, темно-красных кожаных штанах и ботинках из драконьей кожи, он выглядел довольно дико на их фоне.
— Любой другой выставил бы вампира, который заявился бы с пожеланием поговорить с его студенткой, — Мирон оглянулся на неё с игривой ухмылочкой. — Помнишь Каркарова? Он в самую солнечную погоду сидел за шторами. Какой нормальный человек будет прятаться от света?
— Мы тоже прячемся в какой-то степени. Карантин и все такое. Удивительно, как это тебя пустили.
— Я был настойчив, — клыкасто улыбнулся её бывший парень. — Но я наслышан об этой болячке. «Кровавая болезнь», гуляет по Лондону. Туда, где я жил, она ещё не добралась, так что ко мне и претензий меньше. К тому же, я вампир, на мне эти вещи не приживаются. К тому же, у Дамблдора ко мне было небольшое... поручение, — он пробежал когтистыми белыми пальцами по клавишам какого-то инструмента и он тут же начал вращаться и звенеть. Оказалось, это была уменьшенная копия детской карусельки.
— Какое поручение? — нахмурилась Роксана.
Мирон взглянул на неё исподлобья, томно и игриво, прищурился и зашипел, прижав к губам палец.
Роксана недовольно взглянула на ряд спящих портретов и, кажется, успела заметить, как кто-то из бывших директоров торопливо зажмурился и захрапел.
— Ладно уж, храните свои тайны, — буркнула она, пнув воздух. — Лучше скажи, где ты был все это время? Ты не отвечал на мои письма.
— Я был в Норфолке, киса. У Олив, — тон его голоса вдруг немного изменился. Стал мягче и глубже. Мирон подошел к окну, стараясь держаться в стороне от разреза между шторами, куда падали горячие лучи заката. — Отправился сразу после Хэллоуина. Мне казалось, это будет правильно, поддержать её сейчас, она ведь осталась совсем одна. К тому же, я крестный Дона и просто обязан был... — он помолчал и взмахнул рукой. — А она, здорово испугалась, знаешь. Как и все, считала, что я погиб. Но потом уже отказалась меня отпускать. Олив не справлялась со всем этим одна, ей не дали даже прийти в себя после гибели Тремлета, как начались преследования, угрозы. А она обычная девушка и не может тащить все последствия наших выступлений одна. Ей нужен был... кто-то рядом. Кто-то, на кого можно положиться.
Он замолчал и не говорил довольно долго.
Сначала Роксана не поняла, почему.
А потом до неё дошло.
— Вы с ней?..
Мирон не пошевелился, но все и так было ясно.
И как будто всё было в порядке, как будто они оба давно должны были понять, и смириться, что у них теперь разные жизни и что они могут спокойно рассказывать друг другу о своих делах.
Но...
Если бы ей было все равно, наверное она бы не почувствовала этого — как будто пол проваливается и падаешь, падаешь куда-то.
Что-то в этом было не так.
Неправильно как-то это было.
— ...но как? — прошептала она и Вог наконец повернул к ней голову. — Ты же сам говорил, что вы не можете спать с нами! Что это противозаконно, что... черт возьми, да ты чуть не перегрыз мне горло, когда мы только попытались, ты говорил, это невозможно! — она обвиняюще ткнула в его сторону указательным пальцем.
— Так и есть, — Мирон отошел от шторы, снова принимаясь бродить в темноте. — Но обстоятельства... изменились.
— В каком смысле?
Он помолчал, рассеяно играя с очередным инструментом.
— Пару недель назад к нам в дом заявились люди в белых масках. Прямо среди ночи, мы даже понять ничего не успели. Ворвались в дом, пока все спали. Заявили, что ищут тебя. С ними был твой брат.
Роксана потеряла дар речи.
— Я задержал их, они переключились на меня, а Оливия вырвалась и убежала в детскую. Меня скрутили и потащили к твоему брату. Он удивился. Можно даже сказать обрадовался. Мы мило поболтали в гостиной, а когда рушить уже было нечего, Люциус любезно напомнил, что обещал сохранить мне жизнь, пока я не буду высовываться. А я высунулся. Поэтому он решил меня «убить», — Мирон нехорошо улыбнулся. Роксана машинально взглянула на его клыки. — Умный человек просто вонзил бы этот бесполезный кусок дерева мне в сердце, а не размахивал бы им у меня перед носом, — Мирон хрустнул пальцами. — Я сломал его дурацкую палочку, — Роксана дрогнула. — А потом убил его людей. Они успели развалить полдома, но я убил их. Убил их всех. Я был так голоден и так зол, я хотел убивать, хотел убить и его, но не смог. Он бежал. А потом я услышал, как наверху кричит Олив, — Мирон остановил на Роксане пустой взгляд. — На неё напала эта мразь, оборотень по-кличке Сивый. Он тоже явился с Люциусом, только пошел сразу в детскую. На наши дела ему плевать, но в доме был ребенок. Он любит детей. Олив пыталась защитить Донни и тогда Сивый напал на неё. Я не знаю, что он успел с ней сделать, пока я был с твоим братцем, но когда я прорвался наверх, Олив уже была у него в руках. Увидев меня, он выхватил нож. У меня была всегда секунда. — Мирон взглянул на Роксану. — И я выбрал Дона. Осознав, что проиграл, Сивый перерезал Олив горло и бежал. Столько крови, сколько из неё вылилось, могло бы насытить троих взрослых вампиров. Я понял, что она уже мертва, я не слышал её пульс, не знаю, на что я рассчитывал. Но все-таки я это сделал, — он потер запястье.
Роксана сглотнула.
Какое-то время Мирон молча стоял в темноте.
— Ты ещё помнишь, как я встал в первый раз? — вдруг спросил он. — После того, как умер? — Роксана поежилась. — Дон всегда говорил, что это было самое жуткое из всего, что я делал.
Роксана коротко покивала.
Она помнила. Она помнила, как Мирон Вогтейл умер на противной и худой дурмстрангской койке. Помнила, как долго тянулись мгновения, пока они с Тремлеттом и Керли, перепуганные, сидели и смотрели на его труп. Помнила, как вдруг побелела его кожа, как провалились под глазами круги. Помнила, как вытянулись и заострились его ноги, как вытянулись зубы. Как он, уже официально мертвый, вдруг распахнул глаза. И как его тело вдруг поднялось, словно его подцепили за грудь.
