Лили шмыгнула в дверной проем.

— Идем, Сохатый! — шикнул Сириус, толкая Джеймса в спину.

— Карта! — в отчаянии простонал он.

— Мне голова дороже! — с этими словами Сириус вытащил Джеймса из каморки завхоза и последнее, что он увидел — это как Филч ругается, пытаясь вытащить из замочной скважины поломанный ключ.

— Ну Нюнчик... клянусь Мерлином, пусть только попадется мне на глаза! Я прикончу его своими руками! — рычал Джеймс, мечась взад-вперед перед камином и бессильно сжимая кулаки. — Карта у Филча, черт возьми... — он взвыл. — Да я его на куски порву, мелкий, грязный, паршивый ублюдок!

Он в сердцах врезал кулаком по каминной полке.

— Интересно, откуда он вообще про неё узнал?

Сириус сидел на диване в одних джинсах и всё пытался заглянуть себе за плечо и посмотреть на рану, которую сосредоточенно зашивала Лили. Рядом с ней на диване лежала её верная медицинская сумка, вокруг были разложены всякие бинты и скляночки, лампа на тумбочке рядом ярко горела, отчего волосы Лили, собранные для удобства в узел на макушке, золотистым облачком пушились вокруг её головы и шеи.

Улучив момент, когда Лили на секунду убрала палочку и потянулась за склянкой с зельем, Сириус попытался потрогать края очищенной раны, за что немедленно схлопотал шлепок по руке.

— Не знаю откуда, но если он ещё раз сунет свою длинный вонючий нос в мои дела, я возьму и...

— Успокойся, Сохатый. Мы это выясним, — Сириус снова покосился за плечо. — Теперь надо понять, как вызволить карту. К Филчу просто так не влезешь.

— Раньше у вас это получалось очень часто, — тихо заметила Лили. — Разбейте какое-нибудь окно и дело в шляпе.

Джеймс ничего не сказал. Он избегал говорить с Лили напрямую и был вполне рад, что Сириус взял на себя эту функцию.

— Весьма необычный совет от старосты, — заметил он.

Лили чуть улыбнулась, не поднимая глаз.

— Кстати, насчет необычного, — она убрала волосы со лба, проведя по нему чистым запястьем. Джеймс заметил, что руки у неё слегка дрожат. — Вы уверены, что это не опасно? Как оборотень может быть не опасным?

— У нас есть... — Сириус напрягся, когда она стянула ещё пару сантиметров. —...волшебное зелье.

— Никогда не слышала о таком.

— Меньше знаешь — крепче спишь, златовласка. Долго ещё?

Лили покачала головой.

— Всё, — сказала она, совершив последний стежок. — Последняя проверка...прости, Сириус, но это необходимо, — она показала ему маленький серебристый бутылёк.

— Что это? — подозрительно спросил Сириус. Джеймс подошел ближе и сел на диван рядом.

— Серебро, — дрогнувшим голосом сказала Лили. — Вода с серебром. Я не сомневаюсь, что ваше...зелье действует, но только так я могу быть уверена. Если ты всё ещё человек, то она лишь немного пощипет...а если нет...ну, мы это поймем.

— Ладно, — Сириус усмехнулся, но в глазах у него всё же мелькнуло волнение. — Давай... попробуем.

Джеймс быстро переглянулся с Лили.

Она глубоко вздохнула, закусила губу и капнула из склянки прямо на рану.

Сириус взвился ужом и заорал так, что Лили и Джеймс подскочили в ужасе и шарахнулись в сторону, а уже в следующую секунду Бродяга со смехом обнял их за плечи и притянул к себе.

— Испугались?

— Придурок! — Джеймс ткнул его головой вниз, Лили сердито толкнула локтем под ребра, но когда они попытались встать, Сириус только крепко прижал их к себе, чуть не столкнув лбами.

— Да ладно, это я так, чтобы разрядить обстановку. Вы какие-то нервные, ребята, что с вами? — он отпустил их и поднялся.

Джеймс взглянул на Лили и поднялся следом за ним, отошел к камину и прислонился плечом к полке, скрестив руки на груди.

Сириус тем временем слегка размялся и покрутился, потягиваясь из стороны в стороны и примериваясь к очередному шраму на теле.

— По-моему я выгляжу даже лучше, чем прежде! Ты просто волшебница, Эванс.

Лили устало улыбнулась, глядя на него. Закончив наконец свои упражнения, Бродяга накинул рубашку. Не то, чтобы Джеймса раздражало, что он топчется перед Лили полуголый, но как только Бродяга оделся, ему стало несколько спокойнее. К тому же, теперь в здоровенной прорехе на рубашке виднелась не жуткая рваная рана, а аккуратный, тонкий как нитка шрам — это тоже успокаивало. Застегнув пару пуговиц, Бродяга, по-прежнему бледный и нездоровый, но куда более веселый, взглянул на него, потом на Лили и коротко ей подмигнул.

— Спасибо, что спасла наши шкуры.

— Прекрати, Сириус, — Лили чуть порозовела, складывая все препараты в сумку и стала просто душераздирающе красивой в золотистом свете лампы. — Я действовала по обстоятельствам.

— Не скромничай, Эванс, — Сириус облокотился на полку, рядом с Джеймсом и толкнул его в плечо. — Наша староста полна сюрпризов, Сохатый.

— Это точно, — тихо заметил Джеймс, внимательно глядя на девушку. Лили заметно напряглась, её ресницы быстро вспорхнули, но она так и не подняла взгляд, продолжая складывать вещи. — Кто бы подумал, что ты умеешь так потрясающе врать.

Лили отчаянно покраснела и сжала губы. Её руки замерли в сумке.

Сириус посмотрел на него как на идиота, но Джеймсу было не до него — он не мог заставить себя оторвать от краснеющей Лили взгляд и чувствовал жалкое, мстительное удовольствие.

— Ну что же... — натянутым голосом произнес Сириус, по-прежнему вглядываясь в Джеймса. — Я, пожалуй, отправлюсь спать, — он взглянул на Лили и лицо его смягчилось. — Ещё раз спасибо, миледи! — он отвесил ей галантный полупоклон, не лишенный правда некоторой иронии и взбежал по лестнице. Спустя пару мгновений наверху хлопнула дверь.

Они остались вдвоем.

Живоглот, мурлыкнув, вспрыгнул на спинку дивана и свернулся там клубочком.

Лили молча перебирала что-то в сумке, но чем дольше Джеймс смотрел на неё, тем сильнее краснели её щеки и чем сильнее они краснели, чем жалобнее она выглядела, тем сильнее Джеймсу хотелось ещё как-нибудь уколоть её, чтобы она поняла, как ему было больно...

Но в конце-концов, он подумал, что мучать её — просто недостойно, поэтому, тяжело вздохнув, отделился от камина и заговорил первым:

— Ты действительно выручила нас сегодня, — сухо произнес он, глядя в окно и, не купившись на взлетевший взгляд, стащил с дивана мантию-невидимку. — Не хотелось бы потерять ещё и мантию, так что да — спасибо, — он пошел к портрету.

— Куда ты идешь? — тихо спросила она, обернувшись на диване вслед за ним.

— Какая разница? — огрызнулся он и тут же пожалел об этом. — В крыло! Хочу навестить Мэри.

— Она спит, Джеймс. Мадам Помфри дала ей зелье и она проспит до утра.

Джеймс замер у проема.

Это, конечно, гадко, но он почувствовал облегчение от того, что ему не надо идти туда. До этого он чувствовал себя некоторым образом в ответе за пострадавшую подружку...

— Она в порядке, — добавила Лили чуть дрогнувшим голосом. Джеймс чувствовал, что она смотрит на него.— Напугана, но серьезных повреждений у неё нет. Всё будет хорошо.

— Спасибо, — сказал Джеймс после небольшой паузы, после чего развернулся и пошел к лестнице, на которой скрылся Сириус.

— Вы так и не сказали мне, что случилось, — произнесла Лили, заламывая пальцы, когда он прошел мимо.

Джеймс остановился, с ужасом вслушиваясь в то, как трескается его оборона под звуками её тихого, вкрадчивого голоса.

— Мэри была так напугана, твердила, что на неё кто-то напал, вы оба в крови и эта рана... что-то случилось с Ремусом? Или с зельем? Почему он не вернулся вместе с вами?

«Не говори со мной, замолчи, замолчи...»

— Пожалуйста, скажи мне, я ведь тоже за него переживаю. Пожалуйста, Джеймс.

Звук собственного имени шипом вошел в Джеймса.

Он взглянул на Лили.

Она смотрела на него так, что шип превратился в штопор.

Джеймс поколебался.

Дамблдор велел не говорить никому...

Мэри он бы точно ничего не сказал. Но Лили...

— Ладно, — отрывисто произнес он и снова скрестил на груди руки, прижимаясь спиной к камину. — Дело было так...