— Профессор, я думаю с мисс Макдональд достаточно на сегодня испытаний...пожалуйста, отведите её к мадам Помфри.

— А как же Поттер и Блэк? — резко спросила она и на миг тревога и жалость, блуждающие по её лицу, снова сменились решимостью покарать провинившихся.

Джеймс быстро взглянул в голубые глаза директора и опустил взгляд.

— Мы...ещё немного побеседуем с ними.

Макгонагалл увела всхлипывающую Мэри.

Джеймс проводил девушку встревоженным взглядом — после того, как она прижималась к нему всю дорогу от леса до замка, ему теперь было не по себе от того, что она уходит без него, в одном тапочке...

Дверь захлопнулась.

Пару мучительно долгих мгновений Дамблдор смотрел на них поверх сцепленных в замок пальцев.

— Ну? — спросил он и в этот же миг феникс снова защелкал клювом, проснувшись. — Как вы двое оказались в лесу, в полнолуние?

Они переглянулись.

— Помнится, всего три года назад вы, стоя на этом же самом месте клялись мне, что больше этого не повторится?

Тихий, старческий голос Дамблдора звучал едва ли громче огня в камине, но все равно было отчетливо слышно каждое слово.

Джеймс не мог заставить себя поднять голову и посмотреть на директора.

— Мало того, что вы нарушили клятву, данную своему директору, а также целую дюжину школьных правил, так ещё и подвергли опасности свою жизнь и жизнь своих друзей. Я был очень удивлен, когда получил письмо от мистера Фробишера, убежденного в том, что он отвез Ремуса Люпина домой. Вы обманули меня, обманули своего декана, обманули школьную охрану, подвергли себя смертельной опасности и всё ради чего? Вы думаете, что поступили очень смело, укрыв Ремуса в замке в такую опасную для него ночь и утаив этот факт от преподавателей? Я полагал, что к седьмому курсу вы научитесь отличать смелость от безрассудства! Неужели я ошибался?

Повисла жуткая, давящая тишина.

— Вы исключите нас? — угрюмо спросил Сириус.

Дамблдор обратил на него взгляд.

— Вас, мистер Блэк, я просто не имею права исключить. И вы это прекрасно знаете!

Сириус опустил голову. Джеймс увидел, как вздрагивают его ноздри.

— Значит исключаете меня? — выпалил он.

— Боюсь, мистер Поттер, вы не оставили мне другого выхода, — грустно молвил Дамблдор. Джеймс почувствовал, как в теле поселилась странная невесомость.

— В прошлый раз я предупреждал вас, чем может кончится очередное происшествие и вы пообещали, что это больше никогда не повторится.

У Джеймса загорелось лицо.

— Вы поступили очень храбро, когда спасли жизнь своим товарищам. Но кроме самоотверженности в делах, вам, мистер Поттер не мешало бы научиться самоотверженности и в словах. Если ученик Годрика Гриффиндора дает обещание, он обязан его сдержать. В противном случае он больше не его ученик. А вы нарушаете свои обещания с таким завидным постоянством, что я не вижу больше смысла брать их с вас.

Какое-то время в кабинете было слышно только потрескивание дров в камине.

— Ну и прекрасно, — Джеймс вытер нос. — Тогда я пойду? Мне ведь ещё собрать чемоданы...— зрение вдруг помутнело. Он отвесил директору дурацкий поклон и пошел спиной к двери, избегая смотреть на Сириуса. Это было слишком тяжело. — Не буду вам тут мешать. Надеюсь, вам тут всем будет хорошо без меня, верно?! Школа вздохнет свободно без Джеймса Поттера! — крикнул он, раскинув руки. Глаза уже беспощадно пекло.

Не хватало ещё разреветься, как девочка.

— Тысяча извинений, что помешал вам нормально жить, две тысячи извинений, что спас ваше кресло, сэр, надеюсь вам там удобно сидится! — директора и директрисы на картинах возмущенно загомонили. Дамблдор не шелохнулся. Сириус и вовсе превратился в каменное изваяние. Джеймс дернул рукой, возвращая на место съехавший рукав.

— И не волнуйтесь за меня, пожалуйста, так сильно! — улыбнулся он, изо всех сил стараясь обуздать дрожь в голосе. — Если вы думаете, что я попытаюсь покончить с собой — то не так уж сильно и я любил эту вонючую школу! — с этими словами Джеймс силой швырнул об пол тонкий трехногий столик с колдоскопом и, под звон стекла и возмущенных голосов, метнулся к двери, как вдруг вспомнил кое-что и вернулся прямо к столу, протопав по осколкам.

— Ах да, — он без стеснения выхватил из-за пазухи мантию, свернутую в рулон и вытряхнул из неё меч, прямо на директорский стол.

Богатая сталь жалобно звякнула, ударившись о дерево и заляпав бумаги кровью оборотня. Рубин на рукояти горячо полыхнул, поймав свет камина.

Директора и директрисы на портретах ахнули. Фоукс проснулся, хлопнул крыльями и хрипло каркнул.

Дамблдор сначала никак не отреагировал, только лицо его чуть побелело, потом его глаза расширились и он медленно выпрямился, как-будто невидимая сила притянула его к мечу.

— Как он попал к тебе? — спросил Дамблдор, поднимаясь из кресла во весь свой внушительный рост.

— Случайно! — рявкнул Джеймс, все ещё слегка задыхаясь. — Как раз перед тем, как мы разделались со стаей оборотней на кладбище Основателей и спасли вашу школу.

— Оборотни были именно там? — спросил Дамблдор, опираясь ладонями на стол и перебегая взглядом с Джеймса на Сириуса.

— Да, — с вызовом ответил Джеймс.

— Сколько?

— Мы не считали. Не до того было!

Дамблдор вдруг стремительно оттолкнулся от стола, не дослушав Джеймса, обошел его и прошел к высоким, закрытым шторами окнам. Следом за ним по воздуху потянулся шлейф тончайших нитей света. Сириус толкнул Джеймса и вскинул руки, мол, ты что, тронулся?!

— Вы слышали всё профессор? — вдруг громко спросил Дамблдор и обернулся к картинам.

— Да, директор! — тут же отозвалась какая-то тучная женщина в богатой мантии.

— Доложите всем деканам! Защитная сеть в лесу взломана. Пусть найдут Грей!

Тут Джеймс и Сириус обменялись долгим взглядом и поняли, что с этой минуты они дружно забывают о некоем камне, который спровоцировал некий взрыв. Дамблдор тем временем подошел к окну и оно распахнулось, едва он поднял руку. В этот же миг шлейф, тянущийся за ним, взметнулся, сгустился, скрутился и взмахнул полами, превратившись вдруг в ослепительного феникса.

— Они ушли на северо-восток, — сообщил Дамблдор птице. — Меч в безопасности. Сеть взломана. Передать всем мракоборцам.

Феникс хлопнул крыльями, погрузив на миг кабинет в дневной свет, а когда порхнул за окно, мрак стал ещё плотнее. Пару секунд Дамблдор смотрел ему вслед, а потом резко захлопнул окно и повернулся к мальчикам.

— А теперь расскажите мне всё... — глаза его обеспокоено сверкали. — С самого начала.

Директор снова сидел за своим столом, они с Сириусом расположились в креслах напротив. Меч лежал между ними на блестящей поверхности директорского стола, издавая таинственное сверкание всякий раз, когда на него падали капли света из камина.

Они поведали обо всем: о том, как нашли в библиотеке рецепт Волчьего противоядия, как Лили сварила его прямо в гостиной, как оно помогло Ремусу и как весело они проводили время в лесу, пока Ремус не попался в капкан. Рассказали они и о том, как сражались с оборотнями, опустив наличие мантии-невидимки, клыков и рогов. Дамблдор слушал их молча и очень внимательно, но судя по тому, как сверкали голубые глаза, когда они с Сириусом принимались драматично перебивать друг друга и врать, не верил их выдумкам. Не утаили они и тот факт, что Основатели дважды дали о себе знать в эту ночь, но умолчали о том, как озверел Ремус, когда услышал волчий вой. К концу их рассказа среди портретов поднялся небольшой переполох — особой силы он достиг, когда Сириус упомянул о путеводных огнях Кандиды Когтевран.

— Я хочу попросить вас кое о чем, — сказал Дамблдор, когда они завершили свой рассказ. — О том, что произошло никто, не должен знать. Я не сомневаюсь, что уже к утру о случившемся с мисс Макдональд будет знать каждый ученик в школе, но та история, которую поведали мне вы, не должна выйти за пределы этого кабинета. Всё слишком серьезно, может быть намного серьезнее, чем вы думаете или предполагаете.