М. Барикатулла, посетивший Москву, в записке правительству Советской России писал, что в январе 1919 года из Бухары делегация отправила письмо Джунаид-хану, а через него и Эзис-хану, в котором советовала им «смотреть па большевиков как па друзей, а па англичан — как на врагов. Оба сардара (Джунаид-хан и Эзис-хан.—Р. 5.), — писал Барикатулла, — приняли наш совет с радостью и прислали своих курьеров за более точными практическими указаниями» ¹⁷.

Советское правительство Туркестана в свою очередь направило Джунаид-хану и Эзис-хану официальные послания. Через своих представителей оно выразило согласие на автономию Хивы, предложило помощь, если войска Джунаид-хана совместно с частями Красной Армии выступят против интервентов [54]. Эзис-хану и его отряду в случае перехода на нашу сторону была гарантирована амнистия.

Капитан Казим-бей взял на себя посредничество между Советским правительством Туркестана, Хивой и вождями отдельных туркменских племен. Он также выразил готовность принять участие в боевых операциях на Закаспийском фронте, повести за собой против англичан хивинские войска и новые формирования из туркмен ¹⁸.

Факт встречи советских представителей с «курьерами» Эзис-хана подтверждает и один из его сподвижников, Кизыл-хан Сарыев, перешедший затем на сторону Красной Армии с бойцами бывшего эзисхановского отряда. «Ссора в Мерве между Оразом Сердаром и Эзис-ханом вскоре переросла в большую вражду», — вспоминает он.

Причины этой вражды Кизыл Сарыев видит в инциденте, происшедшем после захвата Мерва белыми войсками. Люди Ораза Сердара начали конфисковывать у населения хлеб и другие продукты. Этому воспротивился Эзис-хаи.

— Не отбирай у народа пшеницу, — сказал он. — Не погибать же им с голоду! Стоило ли воевать, если грабить свой же народ?

— Мне печем кормить войска! — ответил Ораз Сердар.

— Тогда незачем было вести за собой столько людей! — сказал Эзис-хан.

Слово за слово, и между ними вспыхнула ссора. Эзис-хан схватился за оружие, но его удержали.

«Эзис-хан тайно снарядил к красным своих делегатов— Акы Кула из рода амаши и Берды молла из рода сычмаз, — пишет далее К. Сарыев. — С ними передал, что он поссорился с Оразом Сердаром и хочет перейти на сторону красных. Наверное, Ораз Сердар почувствовал в лице Эзис-хаиа опасного противника или же прослышал о его намерениях и решил убрать его с дороги.

Вскоре белые арестовали Эзис-хана и, говорят, расстреляли в Красноводске. После его смерти вернулись наши делегаты. Они встретились у красных с Касым-бегом (Казим-бей. — Р. Э.) и Алим-бегом (возможно, еще один из членов германо-турецкой делегации — Мугамет Алиев или Магомет Али Исмаилов. — Р. 5.), привезли от них письмо» ¹⁹.

Истоки распрей между националистическими главарями туркменские историки совершенно справедливо видят в самой их природе — в борьбе за власть. Эзису Чапыкову, стремившемуся создать собственное ханство в Тедженском оазисе, претила служба в подчинении у Ораза Сердара. Последний же, являясь командующим белых войск, сам мечтал стать властителем туркменских земель. Финал этой грызни за власть — арест Эзис-хана в марте 1919 года, а затем расстрел.

Любопытны суждения об Эзис-хане активного участника гражданской войны, члена Политотдела Реввоенсовета Закаспийского фронта И. В. Бухаренко. Он счи* тал, что Кизыл-хан Сарыев, перейдя с отрядом Эзис-хана на сторону Красной Армии, по сути «осуществил затею Эзиса Чапыкова». После прихода интервентов эзисхановцы покинули фронт белых. Далее И. В. Бухаренко вспоминает: «Чапыков уже тогда имел намерение перейти на сторону советских войск. Советское командование, узнав, что в Агаланге (резиденция Эзис-хана. — Р. Э.) стоит вооруженный отряд, не выявив причины его отхода, не выявив его колебании и пе поискав способов подхода к Эзис-хану, не попытавшись привлечь его на свою сторону, не помню, какого числа конца августа, предпринимает поход советского отряда, чтобы выбить из него (Агаланга. — Р. Э.) отряд Эзис-хана. Эта боевая операция была для нас крайне неудачной. Наши отряды получили сильный отпор, и в этом походе был убит командир Борисоглебского отряда тов. Матвеенко. Автор, глубоко подумав об этой операции, пришел к выводу, что это было не только тактической военной ошибкой, но и политической. Не исключена возможность, что Эзпс Чапыков мог в то время перейти па сторону советских войск. При обсуждении причин нашего отступления (в конце октября 1918 года советские войска оставили Теджен и весь Мервский оазис. — Р.Э.) тов. Паскуцкий назвал наше наступление на Агаланг, ставку Эзиса Чапыкова, ошибкой, вместо посылки к нему представителей для переговоров. Командовал в тот период советскими войсками военный комиссар Осипов, который оказался агентом английских интервентов…» ²⁰

Очевидец событий И. В. Бухаренко считает, что на отношение Эзис-хана к Советской власти порою влияли чисто случайные факты и события, происходившие в той сложной и противоречивой обстановке. В мае 1918 года в Кушку за оружием приезжал командир крупного красноармейского отряда Степанов, вспоминает Иван Васильевич. Ему поручили поехать в Теджен, встретиться с Эзис-ханом, выявить его настроение и в зависимости от обстановки принять меры²¹. Вероятно, о Степанове пишет и Кизыл Сарыев, называя его «Сарыджа-комиссар» (его фамилию он не помнит): «Эзис-хан рассказал Сарыджа-комиссару, что он раздал населению хлеб, который дала ему Советская власть. Комиссар похвалил Эзис-хана, пообещал вооружить его джигитов» ²².

О колебаниях Эзис-хаиа, о сложности натуры этого необузданного нрава человека, исполнявшего волю духовенства, крупных баев Теджеиа, особенно влиятельных родов амаша и улуглар, рассказывает и участник гражданской войны, делегат X съезда РКП (б) Аннамурад Сарыев [55].

Степанов встретился с Эзис-ханом, рассказывает И. В. Бухарепко, принял от него отряд туркменских джигитов, с которым выехал в Ташкент. Здесь отношение Эзис-хана к Советской власти признали, очевидно, лояльным. Часть туркменского отряда оставили в Ташкенте для охраны туркестанского правительства, другую часть отправили на фронт против белоказачьих войск Дутова. На фронте отряд Степанова, в котором теперь служили и туркменские джигиты, встретился с Жлобинским отрядом [56].

Встреча (вернее, столкновение) окончилась трагически. Подоплека дела заключалась в том, что еще в 1917 году в Быхове жлобинцы пытались арестовать верховного главнокомандующего русской армии мятежного генерала Корнилова. Но этому намерению воспрепятствовал конный туркменский полк, находившийся в охране Ставки верховного. И вот жлобинцы, увидев джигитов, внешне похожих на тех, которые охраняли Корнилова, потребовали, чтобы Степанов разоружил их. Степанов требование не выполнил и был убит. Жлобинцы разоружили весь его отряд, в том числе и туркменских джигитов.

Тем временем в Ашхабаде и Кизыл-Арвате 11–12 июля 1918 года вспыхнул контрреволюционный мятеж, пала Советская власть. 16 июля буржуазные националисты созвали в Безмеине свой «съезд». Ораз Сердар и Овезбаев, играя на честолюбии Эзис-хана, предложили ему примкнуть с отрядом к мятежникам, дескать, тогда его признают ханом все — и беднота, и баи, и аристократы.

Аннамурад Сарыез

Эзис-хан, узнав о разоружении своих джигитов, потеряв в лице красного командира Степанова единственное звено, связывавшее его с Советской властью, посчитал, что и ему угрожает опасность, утверждает И. В. Бухаренко. И тогда Эзис-хан вместе с отрядом мчится в Мерв, примыкает к белогвардейской банде²³.

Когда 12 августа 1918 года английские интервенты перешли границу у станции Артык и в районе Байрам-Али вступили в бой с советскими войсками. Эзис Чапыков отошел в Агаланг и выжидал — чья же возьмет? Части Красной Армии, отражая натиск врага, освободили Мервский оазис, Теджен и, развив успешное наступление, 26 августа подошла к станции Каахка. Здесь завязались ожесточенные схватки с интервента ми и белогвардейцами.