- Я из Собеса. Выясняю, в чём нуждаются одинокие пенсионеры.- И Любаша просунула в щель припасенный документ со своей фотографией.

Таких "документов" Володя запас великое множество, и они, как правило, срабатывали. Женщина долго изучала фотографию, печать, а потом сказала:

- Входи, дочка! Если ты воровка, предупреждаю - взять у меня ничего. Всё ценное давно продала. Вот только если чёрно-белый телевизор возьмешь! - и она засмеялась, снимая цепочку, и испугалась, когда увидела, что за девушкой в квартиру шагнул высокий мужчина средних лет. - Наверное, спортсмен бывший. - подумала хозяйка, увидев военную выправку и широкие плечи Николая.

- Не пугайтесь! Мы не грабители, работаем с девушкой в частном детективном агентстве и хотели бы задать Вам несколько вопросов. Собес, конечно ни при чём. Мы хотели бы задать Вам несколько вопросов о соседке вашей - Квашниной Тамаре Максимовне, если Вы не возражаете, конечно.

У бабули Любаша и Николай пробыли час. Баба Маня, как она велела себя называть, жила одна. Иногда приезжал навестить ее племянник, которому она завещала квартиру.

- Он у меня хороший, - похвасталась она. - И смерти мне не желает.

Сначала она рассказала гостям свою биографию, затем принесла пыльный альбом с фотографиями. Любаша и Николай не торопили ее. Пили в чистой кухоньке чай с печеньем и разглядывали многочисленных родственников бабы Мани.

- Многих уже в живых нет, - вздыхала хозяйка. - Царство им небесное... Хорошие были люди. Все, как есть, трудящиеся и партийные. С наградами и премиями прожили за ударный труд, Социализм строили, который просрали мерзавцы разные. Чтоб им ни дна, ни покрышки!

Наконец-то, она заговорила о соседке с верхнего этажа.

-Вот она в молодости какой была, ткнула пальцем Баба Маня в фотографию, где было запечатлено застолье.- С самого начала, мы с ней дружили, с Тамаркой. В бараке жили при швейной фабрике. Потом барак сломали, получили мы квартиры в хрущебе. Вот здесь на фотографии новоселье справляли. Не задалась жизнь у Тамарки. Муж бросил, ушел к другой. Какая-то болезнь женская у неё была. Рожать не могла. И стала она попивать. Сначала немного, а потом спилась совсем. Ругала я ее, увещевала, да что толку! Совсем опустилась - грязная, страшная, смрад от нее шел, стоять рядом нельзя, хоть нос зажимай...

- А кто-нибудь навещал ее? - Спросил Николай.

- Пьяные дебоши были. Крики, драки, соседи милицию вызывали. А кто приходил не знаю. Бомжи какие-то. Пьянь, одним словом. Она, как пенсию пропьет, ко мне бегала деньги занимать. Да не отдавала никогда. Но третьего дня удивила она меня. Пришла ко мне - помытая, в чистой одежде и долг принесла. Сказала: " Друг у меня теперь есть, помогает материально, и пить не велит". Мужчину очень хвалила: "Шикарный мужик, положительный, непьющий, жалко, что молодой для меня. Но сказал, что я напоминаю ему мать и, что он меня пожалел."

- А вы видели ее друга?

- Не пришлось. А вот соседский мальчишка, Мишка его зовут, видел. В третьем подъезде, квартира 42, - сказала баба Маня и горестно вздохнула.- Мальчонка деловой, учится хорошо, в шестом классе, на пятёрки. Да не повезло ему с родителями. Мать в прошлом году померла. Отец пьет уже давно. Изверг. Бьет мальчишку. Требует каждый день бутылку водки у мальчонки, а денег не дает. Нигде не работает. Мишка на рынке подрабатывает. Коробки с продуктами таскает, извелся весь. Худой, как палка, одет плохо. А когда отец лютует, часто ночует у меня или у Тамарки. Вот он и видел друга Тамаркиного, сам мне говорил. А друг-то тот, Мишке не понравился. Мишка говорил, глаза у него, как у змеи, злой и страшный человек, хотя одет справно, не бомж. Он его испугался, когда увидел. Друг этот зашел на минутку, Тамарка ему какой-то кулек отдала, а он как зыркнул на Мишку, что у мальца ноги подкосились.

- А почему вы меня про Тамарку спрашиваете? - спохватилась баба Маня. - Может, случилось что?

- Случилось. Вы к ней в квартиру не ходите. Запритесь на все замки, двери никому не открывайте, сидите тихо. На улицу пока не выходите. Подруга Ваша умерла. Ее убили.

- Батюшки-светы! Убийство, значит?

- Убийство. Мы милицию вызовем, а сами к мальчику наведаемся. Про Мишу милицию не оповещайте, а то затаскают его на допросы. Мы его сами охранять будем, поскольку он является важным свидетелем. А отцу его мозги вправим, как положено. Следы побоев у мальчика на теле наверняка есть?

- Есть, есть! Весь в синяках ходит, и от ремня на спине следы есть. Сама видела! - и баба Маня заплакала.

- Лишим его отца родительских прав, - пообещал Николай. - И срок ему за избиение ребенка будет. Пусть в тюрьме посидит, мерзавец. Любаша - юрист, все законы знает, не сомневайтесь.

Николай и Любаша попрощались со старушкой и спешно пошли искать 42 квартиру. Метель разбушевалась с новой силой. Ветер сбивал с ног. Согнувшись, сыщики направились к третьему подъезду.

* * *

Володя Долбачев поднимался по лестнице к клиенту, когда зазвонил мобильник. Николай доложил об убийстве, о том, что баба Маня поведала, и сказал шефу, что они с Любой направляются в квартиру, где проживает мальчик.

- Любашу немедленно отправь в офис! - гневно закричал Володя. - Почему мои приказы не выполняются? Что за самоуправство? Накажу вас обоих, не думайте, что ваша самодеятельность вам так пройдёт! На поводу у девчонки пошёл? Ты же, Николай, сыскарь с опытом. Девчонку подставить хочешь? Ну, настоящий разговор впереди! Дело опасное и мутное. И преступник опережает нас на несколько ходов. Теперь охотится за парнишкой, а вы с Любой засветились.

Володя положил мобильник в карман. Он расстроился. Рвется Любаша к настоящей работе. Похоже, не остановить. Думает, я не знаю, что Семён ее обучает. Она неосторожна, эмоциональна, рано ей лезть в разборки, которые впереди Обязательно будут. Преступник умен, осторожен, свидетелем будет убирать, а вдруг он Николая и Любу проследил? И сейчас следит, не дай Бог! Володя знал, что Николай проверит, нет ли за ним слежки. А если не заметит? А если не получится? Всё может быть. Интуитивно чувствую, что наш противник из милицейских, а может быть ещё круче. Что за человек? Почему ополчился на бывшего прокурора?

Наконец, он добрался до квартиры клиента и позвонил. Ему открыл старик, одетый в спортивный костюм.

- Лицо прокурора, - подумал Володя. - Неприятное лицо. Глубоко сидящие серые огромные глаза. Высокая фигура. Брезгливые губы. Скошенный подбородок. Жидкая бороденка клинышком. Большие руки с угловатыми, еще сильными пальцами.

- Проходите, - сказал старик. - Что-нибудь выпьете? Коньяк, водка, ликер? Или кофе?

- Стакан крепкого чая с лимоном, если можно, - ответила Володя. Он разделся, снял обувь и надел, привезённые с собой тапочки. Прокурор, как ястреб наблюдал за ними.

- Октябрина! Стакан чая с лимоном для гостя!- крикнул он. - Чай у нас цветочный с листьями смородины. Дрянь, которую сейчас продают вместо чая, не покупаем. Сахар употребляете?

- Да.

-Вот это напрасно. Не бережете себя, молодой человек. Сахар в доме не держим. Но есть варенье. Какое Вы любите? Вишневое устроит?

- Устроит.

- Октябрина! Вишневое варенье к чаю для гостя! Рюмку коньяку для меня!

Они прошли в комнату. И уселись в старинные кресла. Комната была тщательно убрана, проветрена, но было заметно, что уборка производилась специально для гостя. В коридоре же скопился разный хлам.

- Ненужные вещи, которые старики не любят выбрасывать, - подумал Володя.- Мебель старая, но по теперешним временам, дорогая.

В комнате стоял круглый ломберный столик; полки с книгами, под потолки; узкая кровать, застеленная льняными дневным покрывалом; вышитые подушки.

- Жена-покойница вышивала, - заметил старик. - Живу вместе с дочерью. Она ходит в магазин, готовит, убирает. Ленивая. Не то, что жена покойница. Я пишу книгу. Мои воспоминания, мемуары. Скоро издам. Небольшим тиражом, конечно. Хочется после себя что-то полезное оставить. Мне приходилось работать и встречаться с интересными и известными людьми. Мы работали по-другому. Если хотите, потом книгу подарю. С автографом,- добавил Владлен Валентинович.