За год Володя отдал долг, после того как с блеском раскрыл несколько преступлений. Год он работал один, потом взял к себе в агентство капитана милиции Николая Кузенко, который тоже уволился из органов "по собственному желанию". В прошлом году к нему пришла Любаша. Он впервые увидел веселую Любашу плачущей. Она нигде не могла найти работу. Стажа не было, а юристов развелось за последние годы несчетное количество. По просьбе пришедшего с ней бывшего участкового Пронькина, он поручил Любаше работу с документами, отвечать на телефонные звонки, встречать клиентов и поить всех чаем и кофе. Уборка офиса также входила в ее обязанности. И строго приказал девушке не лезть в сыщики. Любаша перестала плакать, гневно сверкала на него голубыми глазищами в пушистых ресницах и возмущенно хмыкала.

* * *

Серый день занимался над Москвой. Февраль вел себя безобразно. То разражался оттепелью, то морозом с метелью, прохожие еле шли по обледенелым улицам, машины буксовали и вляпывались в ДТП. Замучили водителей пробки, и Володя ездил в офис на метро.

Он приехал на работу рано, сотрудники приходили позже - к девяти утра. Долбачев допивал кофе, когда в офис вбежала Любаша. За ней степенно вошли баба Лиза и дед Проня. У Любаши щеки горели от возбуждения, каштановые кудряшки выбились из под шапочки и торчали в разные стороны. Хлопнула дверь, вошел Николай Иванович и удивлённо уставился на гостей.

Когда все сняли верхнюю одежду, дед Проня уселся в кресло и сказал:

- Совещание объявляю открытым. Слово предоставляется Елизавете Емельяновне. Прошу не перебивать. - Он строго посмотрел на Любу, которая уселась перед компьютером на своем рабочем месте.

Совещание прошло сумбурно. Баба Лиза с подробностями рассказала, как она пошла выносить мусор и наткнулась на убиенного. Ее рассказ дополнил Проня, неоднократно перебиваемый Любой.

- Итак, что мы имеем на сегодняшний день,- дед Проня поднял палец.- Итак, пятеро убитых зверским образом наркоманов с отрубленными головами. Рядом милиция нашла синий галстук, кошелёк и окровавленный топор. Покалеченный кем-то Серёжа. У него разбита голова и сломана рука. Сейчас в больнице. Кроме того, Любаша и Сергей по возвращению с концерта в час ночи подверглись нападению хулиганов. Думаю, их дружки Сергея покалечили.

Он достал из сумки семь ножей и передал Владимиру.

- Такого убийства за свою жизнь не припомню. Я чуть с ума не двинулся, когда к Людке-наркоманке в квартиру зашёл. Пропала девчонка. Мать до смерти довела, дома устроила лежбище для друзей наркоманов. Людка на глазах выросла. Девочка добрая, хорошая была. Когда успела сесть на иглу, ума не приложу. Нигде не работала. Где деньги доставала? Непонятно. Соседи не жаловались, сдавать ее в милицию не хотелось. Гости ее вели себя тихо, интеллигентно. Никакого шума и попоек. Никаких скандалов и разборок. И вот, что интересно, это не первый случай такого зверского убийства в Москве. Лейтенант мне по секрету сказал, что в Москве убито шестнадцать молодых людей в разных концах Москвы на квартирах. И везде нашли топор, синий галстук и кошелек. Вот вам и пироги с котятами.

- Такие галстуки до войны носили. - задумчиво сказала баба Лиза. - Качество товара тогда было, не то, что теперь. Этим галстукам износа нет. У моего сожителя такой галстук был, только коричневый. До сих пор в сундуке лежит и, как новенький.

- Ну, хорошо... - Володя почесал переносицу. - Нам-то до этого, какое дело? Пусть милиция с убийством разбирается. Но бибиревскую шпану на место поставить надо. Думаю, это ребятки Цыпы выступили не по делу. Николай Иванович зайди к Цыпе, адрес знаешь, поставь его в известность, как они на Любу напали и Сергея покалечили. Пусть сам разберется со своими отморозками. А когда разберется, пусть меня навестит с отчетом.

- Ясно. - Николай Иванович надел куртку, шапку и поспешно вышел на улицу. Метель разбушевалась не на шутку. Хорошо, что метро находилось недалеко.

- Любаша, включи телевизор. По НТВ сейчас пойдут криминальные новости, - сказал Володя.

- А посторонних прошу освободить помещение. Спасибо за информацию, дядя Проня, и Вам, Елизавета Емельяновна. До свидания. Заходите к нам в гости. Мама будет рада. Пока. Любаша, сиди на телефоне. А мне пора идти по делам...

Володя одевался, когда мобильник выдал звонок.

- Владимир Яковлевич? - спросил густой старческий бас.

- Он самый.

- Я хочу обратиться к Вам за помощью. Криминальные новости смотрели? Боюсь, на меня повесят убийство. А я никого не убивал. У меня пропал синий галстук и кошелек. Ехать к Вам по такой погоде я не могу. Возраст не позволяет. Необходимо найти убийцу. Приезжайте немедленно ко мне домой. Очень Вас прошу.

- Вы наши условия оплаты знаете?

- Не вопрос. Деньги есть.

- Ваше имя и фамилия?

- Владлен Валентинович Подберезкин, бывший прокурор, теперь на пенсии. Запишите адрес. Приезжайте прямо сейчас. Приедете?

- Володя записал адрес и сказал в трубку:

- Выезжаю. Любаша, дверь никому не открывать, на улицу не выходить. Еда в холодильнике. Кофе есть, фрукты. Похоже, вляпались мы в мерзкое дело, но интересное.

- Что за дело? - оживилась девушка.

- Не твоего ума дело. - Володя щелкнул недовольную Любашу по носу и ушел.

- Вот, паршивец, Володька! - думала Любаша, рассердившись не на шутку - Секретарша! Фу! До каких пор Володька будет ее на дурацкой работе держать? Фиг тебе, начальник! И не знаешь ты, что меня Сеня обучает сыскному делу. Правда, раз в неделю он делает ей предложение, мечтая, что она согласится стать его женой. Его жена умерла от рака три года назад. Близнецы остались без матери, а Семён - без хозяйки. Близнецов воспитывала домработница Варвара Тихоновна, подруга его матери. Мать Семёна, тяжелобольная, не вылезала из поликлиники и больниц.

Варвара жаловалась Любе, когда та заходила проведать десятилетних близнецов - Верочку и Вадика:

- Мне жить негде, а то бы давно ушла от этих разбойников. Разбаловались, сил никаких нет.

На самом деле тетушка Варя любила охламонов, как она их называла, и бросать детишек не собиралась.

Семён учил Любашу уходить от слежки, стрелять из револьвера и автомата, заставил выучить анатомию; учил делать уколы пострадавшим, менять свой облик; научил ориентироваться в темноте, бесшумно двигаться и многому другому.

-Думаю, - говорил он, - года через три станешь настоящим сыскарем. А пока выходи за меня замуж, а Любаня?

- Сеня, ты сошел с ума, наверное, - смеялась девушка. - Для брака любовь необходима. Я тебя люблю, как друга, не более того. А тебе просто жена и мать нужна. Где же тут любовь? И потом, у меня Сережка есть...

- Серёжка не мужчина, а малец ещё. Что это за муж будет? Ни кожи, ни рожи. Зарплата аховая. Архивариус чёртов. Одни очочки чего стоят! - злился Сеня и ещё больше смешил Любу. В конце концов, Люба тоже начинала злиться:

- Не тронь Серёжку! Не смей так о нём говорить! В гробу я видала твое предложение!

Они яростно ссорились, но потом мирились. Сеня продолжал учить Любу, надеясь, что она всё же станет его женой. А слух у Любаши был отменный. Она недаром мыла пол рядом с Володей, пока он по телефону говорил. И разговор услышала. Не весь, но поняла, что их агентство получило заказ на раскрытие убийства наркоманов. И сразу села за компьютер. А операцию по задержанию убийцы назвала "Синий галстук" и вытащила новую пустую папку.

* * * Цыпа сидел за большим столом, на котором стояла бутылка водки, закуски и стаканы. Полукругом на стульях сидели и его ученики - "цыплята", как он их называл. Вор в законе, непревзойденный мошенник и "щипач", то есть карманник пользовался громадным авторитетом в своей среде и был известен ворам и милиции не только в России, но и за границей. Семидесятилетний высокого роста и могучего телосложения, он до сих пор обладал недюжинной силой. Говорили, что он может съесть за один присест, целую свинью - от пятачка до хвостика. О непомерном аппетите Цыпы слагались легенды.