«Больше, больше кровушки, хе-хе…»
Предвосхищая дальнейшие его действия, я шмыгнула в узкий проход за горгульей. Оказавшись в спасительном одиночестве, я уставилась на свои руки. Что это только что было? Не этот акт осмысленного насилия, который был более чем заслужен, а… Воспоминание? Или всё же мысль?
Погружённая в раздумья я даже не удосужилась запомнить наш диалог с директором школы. Он что-то спрашивал, я ему что-то отвечала правдиво, но автоматически. Он сверлил меня взглядом, я рассеянно рассматривала разные побрякушки на книжных полках. Единственное, что я запомнила — после этого прецедента мётла будут прятать, хогвартскую антиаппарационную магию раскинут ещё на половину Хогсмида, а Хагриду поручат дежурства на школьном дворе после захода солнца. Бред, короче говоря. Скорее всего, я что-то упустила.
Когда я вышла из кабинета директора, Йоре уже не было. Побежал, небось, к Помфри лататься.
Ноябрь и половина декабря протекли более чем вяло. На меня больше никто не нападал, цветы не присылал, всё было в рамках обыденности. Но с каждым днём приближался день «икс», который будоражил девочек и доводил до безумия мальчиков, который трепал нервы профессорам и попечительскому комитету и озолотил лавки с одеждой, которая хоть отдалённо смахивает на праздничную и торжественную (не говоря уже о бутиках, которые на том специализируются). Да, друзья, приближался бал!
Пока студенты тряслись, что надеть и с кем идти, мы (по крайней мере, я и Лина) вполне спокойно занимались своими делами, взирая на глупцов свысока. Во-первых, костюмы и маскии у нас уже были, об этом я уже давно позаботилась. Во-вторых, мы решили идти без пар. Потому что какой смысл наряжаться так, чтобы нельзя было узнать, если элементарно может выдать партнёр? В смысле, если я увижу выского темноволосого парня в маске и костюме зайчика, я могу и не узнать его. Но если он будет скакать вокруг рыжеволосой девушки, всем будет понятно, что это знаменитая гриффиндорская анти-пара. Это как самый яркий пример, но, в целом, понятно, да? Так что мы поговорили с Арти и Ремусом и решили, что хотя бы первые полчаса будем все по отдельности. Ах да, Арти отважился пригласить Лину. «Это, конечно, не северянин с зелёными глазами и акцентом, но тоже сойдёт, да, Лина?» — подтрунивала я подругу. (Йоре, конечно, конченый, но он симпатяга, это факт!)
В назначенный вечер, после того, как Анджела в костюме ангела и Джина в костюме женской версии Робина Гуда удалились, я вытащила из-под кровати огромный чемодан и коснулась его палочкой.
— Готовы ли мы к перевоплощению, друг мой? — Загадочным голосом спросила я Лину, которая запирала дверь, пока мой чемодан становился длиннее и тоньше. Подарок Нарциссы. Хрен знает, как оно работает, но оно не громоздко и позволяет хранить платья в надлежащем состоянии. Потом надо будет это чудище вернуть кузине.
Я торжественно распахнула дверцы шкафа. Оттуда на нас смотрели две венецианские маски: празднично разукрашенная для Лины и простая чёрная с серебряным узором для меня. Платья были довольно-таки простыми, без сумасшедших вырезов, обилия блёсток или облегающих юбок. Красивые, лёгкие, удобные платья в пол в викторианском стиле, украшенные кружевами, без кринолинов (их заменили подъюбники). Мне досталось чёрное платье с небольшими рукавами-фонариками, строгими линиями корсажа, серебряным длинным поясом, многослойной юбкой, скромным квадратным вырезом и корсетом, в котором можно дышать! У Лины наряд был побогаче, конечно, но его описывать мне попросту лень (мне и свой было лень, если честно, но раз взялась документировать…)
Управившись с юбками и корсетами и втиснув ноги в туфельки, я приступила к самому значимому в моём перевоплощении. Пусть маска и закрывает моё лицо, но она подчёркивает глаза, которые, без лишнего хвастовства, отличают всё наше семейство из толпы. Наш выбор — «Магические капельки для глаз Мадам Улисс». Опять же от Нарциссы и опять же хрен знает, как оно работает. Факт в том, что на час они изменяют цвет радужки глаза. Не смейтесь! Я сама в шоке была, когда узнала! Но для меня это стало находкой!
Капли чуть щипали, но это было терпимо. Перед тем как посмотреть в зеркало — последний штрих. Белокурый роскошный парик. Справившись с ним, не без помощи Лины, я посмотрелась в зеркало. Оттуда на меня изумлённо хлопала глазами орехового цвета миловидная блондинка. Надо же, меня родная мать не узнала бы, а ведь только цвет волос и глаз сменить. Можно было бы даже без маски идти! Но не зря же мы её так долго (целых три минуты) выбирали?
— Ну, как? — спросила я Лину.
— Мощно, — уважительно ответила та, расправляя кружева на рукавах.
— Не это ожидает услышать юная дева в платьице! — рассмеялась я.
— Я имею ввиду, впечатление мощное, сильное, в смысле.
— Присоединишься? — хитро улыбнулась я, тряхнув вторым париком с крутыми рыжими кудрями.
— А куда я денусь? — пожала она плечами, забирая у меня этот рыжий ужас.
Пока я раздумывала, надевать ли мне тонкую накидку-мантию или и без неё можно обойтись, в дверь вкатились Джина и Анджела, которые что-то явно забыли. А потом они забыли, что именно они забыли. Честное слово, их можно помещать на обложку трактата о когнитивном диссонансе. Стадия первая: заткнуться на полуслове. Стадия вторая: вытаращить глаза. Стадия третья: промямлить: «Извините, ошиблись, видимо». Стадия четвёрная: синхронно развернуться и выйти.
Эффектно!
— Чего они хотели? — из-за зеркала выглянула зеленоглазая рыжая бестия, которая секунду назад была Линой.
— Понятия не имею, — сказала я, нацепила маску и вышла покорять народ.
Комментарий к Часть 50. (Awake And Alive) Название – песня группы Skillet – Awake and Alive
====== Часть 51. (Welcome to the Masquerade) ======
Для прояснения некоторых моментов того, что в последствии произошло, вернёмся в прошлое, на пару недель назад. По началу я и не думала, что это что-то архиважное, так что не стала заносить в дневник. Теперь, видимо, придётся объяснить. Мы с Лафнеглом рассорились. Снова.
Дело было в ноябре после матча Дурмстанг-Рейвенкло, где вороний факультет был нещадно разгромлен со счётом 200:70. Мы возлагали очень большие надежды на этот матч, а потому были все крайне подавлены поражением.
— Несправедливо, просто несправедливо, — бухтел Эд, нехотя плетясь под порывами пронзительного декабрьского ветра.
— Да заткнись ты уже, — одёрнула его Лина. — И без тебя тошно.
— Обидно, конечно, — сквозь стук зубов проговорила я. — Но вы хотя бы старались, Лин.
— Ты вообще молчи, это всё из-за тебя! — рявкнул Эд.
От такой неожиданности я встала как вкопанная.
— Ну, здрасте, приехали! — Я всплеснула руками. — Зашибись! Это как из-за меня? Я что, направляла попутный ветер дурмстангцам? Или, может быть, заколдовала квоффл? Или контролировала движения бладжеров? Ах нет, это я виновата, что у кого-то руки растут из задницы не тем концом, и этот кто-то, вместо того, чтобы сбить с метлы Йоре, сшиб бладжером Хейзел. Так что ли?
Гневно сверкнув очами, мой оппонент повернулся ко мне.
— Из-за тебя, пустоголовая ты кукла, я пропустил тренировку! Только поэтому я тогда промазал! Потому что в тот вторник я чистил награды, вместо того, чтобы тренироваться!
У меня челюсть со стуком упала на грудь. Офигеть!
— Ах ты свинья неблагодарная! — завопила я. — Да благодаря мне ты пропустил только одну тренировку, а не три! Я взяла все твои отработки на себя, чтобы ты смог тренироваться и помог команде разгромить этот чёртов Дурмстанг! Да, наказали нас тогда за мой промах, но я-то думала: «Всё для победы, ничего страшного!» Да у меня до сих пор на руках мозоли от этих поганых наград! Почему я должна была пять вечеров после занятий проводить за наказанием, пока ты невесть чем занимался?!
— Ничего, такой высокомерной ляле, как ты порой полезно ручками поработать! — оскалился Лафнегл. — Поменьше со всякими Люпинами обжиматься по вечерам будешь зато!
