– Ты где это взяла? – спрашивает, опуская крышку коробки и читая название.

Слоун пожимает плечами, стараясь не смотреть в мою сторону.

– Заскочила в одно итальянское заведение. Последнюю пару отменили, а я была такая голодная, вот и поехала обедать.

– Сама поехала? – спрашивает Эйса, опуская гостинец на бетонный бортик бассейна.

Слоун улыбается.

– Ну да. Достала баланда в кампусе. – Она наклоняется и берет из коробки кусочек пиццы. – Попробуй, – говорит, предлагая угощение Эйсе. – Реально вкусная. Я специально для тебя оставила.

Эйса берет у нее кусочек и бросает его назад в коробку. Потом за руку притягивает Слоун к себе.

– Иди-ка сюда, – сажает он ее себе на колени и, прихватив за затылок, целует.

Я отворачиваюсь. Так надо.

Эйса тем временем, не отпуская Слоун, встает. Краем глаза я вижу, как он подсаживает ее, ухватив за зад, и целует в шею. Потом идет к дому. Слоун оглядывается, а я смотрю на нее. Слоун не сводит с меня широко раскрытых глаз, пока Эйса не скрывается с ней в доме. Сто пудов, понес ее наверх, к себе в спальню.

Я откидываюсь на спинку шезлонга и вздыхаю, проводя пальцами по волосам. Как можно сидеть тут, зная, что творится в этом доме?

– Жаль, нельзя его прямо сегодня взять, – говорю Далтону.

– Не нравится мне, как она на тебя поглядывает, – признается, жуя пиццу, Далтон. Он все еще смотрит на заднюю дверь. – Девка-беда.

Я подбираю с пола коробку и достаю еще кусочек.

– Ревнуешь? – Как можно непринужденней смеюсь в ответ. – Ты пялишь Джесс, когда хочешь. Говорят, Джон не такой жмот, как Эйса.

Далтон смеется и качает головой.

– Они тут все конченые.

Нет, не все.

– Думаю, ее можно использовать, – говорит потом Далтон. Я прямо вижу, как в голове у него вращаются шестеренки.

– Использовать?

– Слоун запала на тебя, – объясняет Далтон, садясь прямо. – Не упускай эту возможность. Подберись к ней поближе. Нам никогда не выяснить про подельников Эйсы столько, сколько, наверное, знает она.

Твою мать. Втягивать ее совсем не хочется.

– Плохая мысль.

Далтон встает со словами:

– Не гони. Мысль супер. Эта девка поможет наконец продвинуться в деле. – Направляясь к задней двери, он достает телефон и набирает чей-то номер.

Для него использовать женщин в расследовании – раз плюнуть. Он поступает так почти на каждом задании.

А мне не хочется следовать его примеру.

Но разве меня кто-то спрашивал?..

– У тебя так быстро стучит сердце, – говорит Эйса и бросает меня на матрас.

Еще бы. Это были самые жуткие пять минут в моей жизни. Я не знала, удастся ли обмануть его, но благодаря Картеру, прокатило.

– Ты целовал меня все время, что нес через дом, – говорю. – Как ему не ускориться?

Эйса ложится на меня сверху, нежно целует, проводит рукой по волосам. Скользит губами по щеке, потом по шее, останавливается у груди и поднимает взгляд.

– Ты меня любишь, Слоун? – ни с того ни с сего спрашивает он.

Я сглатываю и киваю.

Он приподнимается на вытянутых руках.

– Ну так скажи это вслух.

Изображаю улыбку и говорю:

– Я люблю тебя, Эйса.

Некоторое время он смотрит на меня, словно у него есть некий встроенный детектор лжи, который сейчас проверяет мои слова на правдивость. Потом медленно опускается и, уткнувшись носом мне в шею, говорит:

– Я тоже тебя люблю.

Перекатывается на бок и обнимает, нежно гладит по спине. Я уже не припомню, когда Эйса, лежа на этой самой кровати, меня просто ласкал, не трахал.

– Только не уходи, Слоун. Не вздумай, сука, меня бросать.

Под его свирепым и в то же время полным отчаяния взглядом я цепенею.

– Ни за что, Эйса.

Он пристально всматривается мне в лицо, а я, лежа в его объятиях, чувствую, как во мне борются любовь и ужас.

Он порывисто целует меня, глубоко пропихивает язык, будто говорит этим, что я принадлежу ему целиком. В этом уже нет ни капли нежности. Отстранившись, Эйса дышит тяжело, потом встает на колени, стягивает с себя футболку.

– Скажи еще раз, – велит он, снимая футболку уже с меня, а за ней и лифчик. – Скажи, что любишь меня, Слоун, что никогда меня не оставишь.

– Я люблю тебя и никогда не оставлю, – отвечаю в надежде, что последнее скоро станет неправдой.

Эйса снова впивается губами в мои губы, ведет руками по животу, пока не находит пояс штанов. Его поцелуи такие яростные, что я с трудом успеваю перевести дух, а он не может оторваться от меня, и потому не получается снять штаны. Тогда я приподнимаюсь и раздеваюсь сама, как шлюха, которой для него стала.

Ведь кто есть шлюха? Человек, забывший о чувстве собственного достоинства ради выгоды. И пусть моя цель не эгоистична и стараюсь я не ради себя, сексом все равно занимаюсь не просто так. А значит, я по определению шлюха.

Его шлюха.

И судя по взгляду Эйсы, никем больше он мне стать не позволит.

Мало что дается мне так же плохо, как выбор момента. Вернувшись в дом через заднюю дверь, я слышу, как наверху пыхтит, кончая, Эйса. Задерживаюсь в кухне и, сам не зная зачем, слушаю. Стоит только представить, что он там вытворяет со Слоун, и становится дурно. Особенно если вспомнить, чем он занимался всего пару часов назад с Джесс.

Когда сверху доносятся шаги и хлопает дверь ванной, я сбрасываю оцепенение и подхожу к холодильнику. На дверце висит магнитная маркерная доска с номерами телефонов. Я беру маркер и пишу, но стоит услышать, как кто-то спускается по лестнице, быстро возвращаю фломик на место. Из-за угла выходит Эйса.

– Привет, – говорит он. Из одежды на нем расстегнутые синие джинсы. На голове беспорядок, на губах – самодовольная ухмылка.

– Че, как? – Облокотившись о стойку, я провожаю его взглядом до шкафа, из которого он достает пакетик картофельных чипсов. Открыв его, Эйса облокачивается о стойку по другую от меня сторону.

– Как вчера ночью прошло? – интересуется. – Я так и не спросил.

– Нормалек, – говорю. – Я вот тут подумал: а если выйти на поставщика сразу?

Эйса сует в рот чипсину и облизывает пальцы.

– А на фига, по-твоему, я тебя взял? – Отложив пакетик, он моет руки под краном. Мылит их и жалуется: – На пальцах вкус пизды…

Это один из немногих моментов в моей службе, когда я жалею, что не выбрал чего попроще. Чего-то, что не так бьет по чувствам. Зря не пошел в учителя литературы.

– И давно ты с этой девкой встречаешься? – спрашиваю. Вынюхивать разные подробности – часть задания, но знать хочется только о Слоун.

Эйса тем временем вытирает руки о полотенце и, прихватив чипсы, садится на табурет у бара. Я остаюсь на месте.

– Давненько… пару лет, может. – Сунув в рот пригоршню чипсов, он вытирает ладонь о штанину.

– Ей, походу, не нравится то, чем ты занимаешься, – захожу я издалека. – Не боишься, что уйдет?

– Да не, ты че, – быстро отвечает Эйса. – Куда она денется? Ей пойти некуда.

Я киваю, незаметно впившись пальцами в край стойки. Ни единому слову Эйсы не верю и очень надеюсь на то, что он врет.

– Я на всякий случай спросил, – говорю. – Людям не больно-то доверяю, если сечешь, о чем я.

Эйса щурится и подается вперед.

– Никому никогда не верь, Картер. Особенно шлюхам.

– Так ведь Слоун – другое дело, ты сам говорил.

Эйса, застыв, смотрит на меня злобным взглядом. Кажется, еще миг – и он ответит так же, как недавно ответил Джону. Но вместо этого он щелкает шейными позвонками, уперев ладонь в челюсть, а потом откидывается на спинку стула. Весь его гнев улетучивается, ст_́оит на лестнице показаться Слоун. Она спускается и при виде нас замирает.

Эйса встает, со смехом тянет ее к себе.

– Надо постараться, чтобы заслужить мое доверие, Картер, – говорит он, обернувшись. – Вот Слоун его заслужила.