Гас уже стал молодым мужчиной - высоким, одевающимся как преппи, любителем девушек, пугающе похожих на его мать. Ничего общего у него с Брайаном не было. Вместе они подолгу неловко молчали, Гас играл в видеоигры. Брайан думал иногда, было бы у них с Гасом все по-другому, если бы они с Джастином поженились и жили в Западной Вирджинии? Может, их бы сближали воспоминания о всяких вещах, которые люди делают, когда живут в захолустье. Может, при отсутствии ТВ, компьютеров и таблеток они могли бы найти то мистическое нечто, что заставляет некоторых на краю жизни зависать с парнем, который по большей части мочится под себя. Он бы попробовал. Он не был Джеком, он это знал. Но его сын не сделал его менее одиноким. На самом деле, сделал еще более.

Брайан жил на диете из кофе, таблеток и еды на вынос, и ему совершенно не требовались постоянные замечания Линдси, что он дерьмово выглядит, он и сам это знал. Он делал все, что мог, но его новое агентство не имело успеха. Тед работал даже больше него самого, под аккомпанемент Брайановских угроз уволить нафиг, если он не начнет проводить больше времени с мужем. Хотя Брайан годами старательно это отрицал, он признал все-таки, что человек, который спит рядом с тобой каждую ночь - самое ценное, что может предложить тебе жизнь. Иногда он удивлялся, почему же за все это время, почти 13 лет после отъезда Джастина, он не нашел - и не искал - себе нового любовника. Но с холодной кроватью было проще, чем с теплой. Теплая - значит, там есть другой человек, с ним нужно говорить, проводить время. Брайан не мог себе представить человека, который бы заставил его пойти на такие хлопоты и считать, что оно того стоит.

Он заводил себе кого-то, кого можно было бы назвать секс- партнерами, но трахал их только в клубе. Все они были мужчинами за 40, уставшими испытывать выворачивающую душу боль, от которой никуда не деться, когда очередной двадцатилетний смотрит на тебя с выражением “ты что, шутишь, что ли?”. Он сохранил хорошую форму, таблетки помогали оставаться худым, но дурачить себя было незачем - для молодых он уже не представлял никакого интереса. И не было рядом Майки, чтобы говорить, что он всегда будет молодым, и всегда будет прекрасным. Он уже не был ни тем, ни другим, но старался не захлебнуться ненавистью. Он держался. Не зная, в общем, зачем, но держался.

А потом умерла Деб.

Джастин приехал на похороны, но для Брайана было невыносимым даже слушать разговоры других людей, тем более, говорить самому. И не важно, что Джастин пытался. Когда он обнял Брайана, уходя с поминок, Брайан даже не шевельнулся. Руки так и остались висеть вдоль туловища, словно плети.

***

Он начал смотреть телевизор. Друзья с младенцами и процветающими бизнесами не часто куда-то ездили, а если они и делали это, Джастин все равно не мог себе позволить посещение тех мест, которые они выбирали. По ощущениям, все, кого он знал, куда-то двинулись. Кто на Запад, кто в Индию на неопределенный срок, кто в какие-то более отдаленные пригороды. Стало казаться, что Нью-Йорк больше не тот город, где все хотят жить, а город, в котором никто не хочет или не может себе позволить остаться.

Он все чаще чувствовал себя подавленным и разбитым, по совету друзей начал посещать психиатра. Психиатр выписал ему таблетки, от которых настроение стало получше, зато желание секса исчезло начисто. Ему было чуть за 30, и его бойфренд поверить не мог, что такой жадный до секса человек мог в одночасье стать к нему полностью равнодушным. “Дело во мне?” - продолжал он выпытывать, и Джастин сказал, что нет, конечно же, нет. Он все такой же классный. Но возникшее напряжение никуда не девалось, порождало чувство вины. Джастин возненавидел свой член. Никакое самое экстремальное порно не вызывало в нем ни малейшего шевеления. Он начал подумывать… интересно, а вот Брайан смог бы?

***

После смерти Деб он начал пробовать проводить время с Карлом. Карл был очевидно одинок, и Брайан чувствовал, что он должен Деб хотя бы это, разделить его одиночество. Но, к его огорчению, Карл в старости стал злобным и одержимым конспирологией. Брайан ещё терпел его антисемитизм и расизм. И даже гомофобию. Но когда Карл начал нести всю эту хрень про всемирный заговор и тайные бункеры, в которых люди с высшим образованием готовят мир к захвату инопланетным разумом, он понял, что сыт по горло. Он немножко поразмышлял, не подсадить ли ему Карла на таблетки, чтобы тот подуспокоился, и у них появились общие темы для разговоров - коррумпированные доктора и подпольные фармацевты, но потом подумал о Деб. Она бы предпочла все же, чтобы Карл смотрел Фокс Ньюз и злился, а потом смотрел повторы сериалов 80-х годов и впадал в ступор.

Он встретил в клубе парня, который увлекался ракетболом, они сыграли пару раз, выпили пива. Потом трахнулись. Впервые Брайан привел кого-то в свою постель с тех пор, как Джастин уехал. Воспоминания навалились с такой болью, что пробовать делать это снова он отказался. Так что когда парень сказал, что у него трахаться тоже нельзя, потому что у него партнер, Брайан прекратил с ним общаться. Вообще. Тед спрашивал, почему он больше не играет в ракетбол по вечерам в четверг, Брайан сказал, что парень, с которым он играл, попал под грузовик. Тед явно не поверил, и Брайан замечал его грустные взгляды.

- Знаешь… - начал было Тед, когда Брайан на него сердито уставился. Но тот тут же предостерегающе поднял руку:

- Что бы ты там не хотел сказать, просто не говори.

Тед кивнул.

***

Он ездил в Питтсбург отдать дань уважения Деб, но ещё и потому, что хотел секса с Брайаном. Очень скоро стало ясно, что этого не случится. Брайан его даже не признавал. Вернувшись в Нью-Йорк, Джастин напился и толкнул своего бойфренда. Не так уж сильно, но тот ушел на всю ночь. Следующим утром Джастин лежал на спине, уставившись в потолок. Кого бы он действительно хотел толкнуть, так это Брайана. И стоило бы. Он прокручивал разные сценарии, где он толкает Брайана в разных обстоятельствах и к разным предметам. К телефонной будке на заснеженном тротуаре. К барной стойке в типичной ирландской забегаловке. К дереву, что растет у того гребаного дома, который Брайан купил. К джипу на парковке Уолмарт. Да хоть к тому жуткому скульптурному ангелу на могиле Деб. Ему так приятно это представлять. Он сунул руку в трусы и начал дрочить, впервые за столько месяцев. На то, чтобы кончить, ушла примерно вечность, но когда получилось, наконец, из него просто выбило дух, словно демон, который застрял в нем так надолго, был изгнан.

Он поднялся, прошел в кухню. Кофе обычно делал бойфренд, и Джастин уже почти разучился. Сотворив какую-то смоляного цвета жижу, он её все равно выпил, сел за свой стол и включил комп.

“Сожалею насчет Деб”, написал он, “Я знаю, как ты её любил. Я как-то не думал раньше, а теперь понял, что она была тебе матерью. Было бы лучше, если бы я понимал это, когда мы были вместе. Я многое тогда не понимал в тебе и был слишком нелюбопытен, чтобы догадываться. Ты не был тогда для меня реальным человеком. Хотя теперь, кажется, ты им стал. Ты плохо выглядишь, Брайан. Завязывай нахрен с таблетками”. И отправил.

Брайан не ответил, но через несколько недель позвонила Линдси рассказать, что Брайан на реабилитации.

***

Реабилитация была просто пиздец что такое. Рвота, озноб, пот и слезы. Он выложил нефиговую сумму за причудливое заведение, в котором знаменитости купаются в бассейнах и ходят на классы “восстановительной йоги”, но последнее, чего ему бы сейчас хотелось, это сходить окунуться. К тому времени, как он очухался, он чувствовал себя иссушенным и изможденным стариком. Гас попятился с перепугу, когда они с Линдси приехали его навестить. Она дала ему перед отъездом тюбик лосьона с розовым оттенком, заверив, что все, кто проходит через химиотерапию, пользуются таким. Он напомнил ей, что пережил курс радиации без помощи Мейбеллин. Она посмотрела с грустью и сказала, что это было давно. Он содрогнулся от мысли, насколько плохо он должен был выглядеть, если в свои за 30, больной раком, он выглядел лучше, чем в теперешние за 45 с таблетками. Ты все равно красивый, сказала она, но ты столько лет над собой издевался, чего ты хотел?