Еще какое-то время он сидел, вглядываясь в конец коридора, но призрак не появлялся. Зато он преследовал его всю ночь, заставляя просыпаться каждый раз с похолодевшими конечностями. Последний раз, проснувшись среди ночи, он увидел его явственно перед собой. Неподвижную фигуру в белом, склонившуюся над ним. Не в силах более выдержать, он заорал на всю палату. Это была медсестра.

"Кажется, у вас жар, смеряем температуру .

Утром он высмеял себя за проявленную слабость, мало ли есть на свете похожих людей".

* * *

Кривицкий на данный момент проживал вдвоем с дедушкой, который вышел к ним после звонка.

"Мы к вам от Ивана", - сказал Лузгин.

"А что случилось?" - спросил старый Кривицкий с чувством обеспокоенности в голосе, шамкая беззубым ртом.

"Ничего не случилось, он передал, что у него все в порядке".

"Изгулялся прохвост. Позапрошлой ночью прилетел на пять минут и снова пропал".

"Позапрошлой ночью, вы точно помните?"

"Да что здесь помнить, точно позапрошлой".

"У меня к вам еще один вопрос".

"Слушаю".

"Не обнаружили вы вчера утром какую-нибудь пропажу?"

"Обнаружил, откуда ты знаешь, сынок?"

"Так что это за пропажа?"

"Моя вставная челюсть, ума не приложу".

"Ну ладно, всего вам хорошего".

Он с недоумением смотрел им вслед.

"Значит, это он так зверски прикончил Славика, - произнес Виталий уже в машине, - затем приложил немало усилий, чтобы изобразить из себя очередную жертву".

"Да, в тот вечер не все уснули мертвецким сном. Выждав какое-то время, Кривицкий вышел в коридор. Кругом было тихо, он был хозяином ситуации. Первое, что сделал твой школьный товарищ, это убедился в том, что сейф открыт и доллары на месте. Будь иначе, вы бы все спокойно встретились за завтраком. Он действовал хладнокровно и без промедлений. Детали преступления были отработаны еще во время ужина с помощью безудержной фантазии твоего второго товарища. Рассовав доллары по карманам или, может быть, использовав какой-то пакет, он спустился вниз и открыл наружную дверь. "Жигули" стояли на месте. Тогда он поднялся снова наверх и зашел в комнату Светланы. Нет сомнений, после перенесенных потрясений, о которых ты рассказывал, и хорошей дозы и снотворного, она была, по-видимому, в состоянии, которое можно сравнить с летаргией. Он отнес ее в машину, зная уже наверняка, как с ней поступить далее. Мне тяжело об этом говорить, но у него был только один выход. Уничтожить ту, которая в его азартной игре стала подставной картой. Убежден, тело спрятал он самым хитроумным способом. Вернулся он уже без нее, заскочив перед этим домой, мы с тобой знаем зачем. Что дальше?

Он берет у камина кочергу и подымается наверх. Первой жертвой должен был стать мы. И знаешь, что тебя спасло?"

"Мне это уже неинтересно", - отрешенно вымолвил Виталий.

"Тебя спасло, что перед тем, как свалиться, ты, по-видимому, машинально захлопнул дверь. Она закрылась автоматически. Представляю, как он в растерянности какое-то время стоял у входа в твою спальню, сжимая в руках кочергу. Но взламывать дверь не вписывалось в отработанную им идею. Ведь это было выше физических возможностей Светланы. Ну, что произошло в комнате Стрельцова, я не стану пересказывать. Очутившись в отведенной ему спальне, он раздевается, аккуратно складывает свою одежду, как человек, готовящийся ко сну, затем, усевшись на кровати, начинает наносить укусы на шее вставной челюстью. Разумеется, такого эффекта, как со Славиком, он достичь не мог, больно хрупкая вещь, уверен, от излишнего усердия он сломал ее, но и что получилось, выглядело достаточно внушительно. После этого ему просто необходимо было избавиться от опасной улики, вставной челюсти. Уверен, он бросил ее в ближайший унитаз, разломав перед этим на куски. Кстати, мне хорошенько придется покопаться в твоей сливной яме.

Ну, а дальше мы подходим к заключительному моменту. Снова одев перчатки, он берет в руки кочергу, и здесь ему становится ясно, он не в состоянии сам себе нанести достаточно внушительный удар. Нельзя испортить весь этот продуманный спектакль какой-то одной неверной деталью. Он кладет кочергу у кровати, а перчатки у сложенной одежды. У него две глубоко рассеченные раны на голове, думаю, это следствие удара о дверной косяк или угол шкафа, например".

"С какого же момента ты стал подозревать его?"

"С того момента, как узнал, что вторая "жертва" осталась жива. У Стерльцова череп расколот, как яичная скорлупа, а у него целый, с какой стати?" ведь преступник, судя по всему, сильный и решительный человек, и если вспомнить, какая высокая ставка, то совершенно глупо представить, что на второй жертве у него дрогнула рука. Осмотрев вдобавок шею Кривицкого, я понял - это спектакль. Но скажу тебе честно, если бы все это начал расследовать какой-нибудь другой болван, все произошло бы без излишней канители. Кому-то достаточно было обнаружить отпечатки пальцев, чтобы дело было закончено. А ее имя навсегда смешалось бы с грязью".

"Едем к нему", - мрачно произнес Виталий.

"Погоди, мне еще необходимо кое-что выяснить".

* * *

В больнице сказали, что Кривицкого можно выписать. Раны на голове серьезной опасности на представляют. Вскоре он сидел уже в кабинете Лузгина. Здесь же находился Виталий.

"Повторите еще раз, Кривицкий, что с вами случилось в ту памятную ночь?"

"Разве вы не помните, я все это уже рассказывал", - произнес устало Иван, трогая рукой перебинтованную голову.

"Впрочем, можете не трудиться. Где-нибудь в другом месте басенки о вампире, может, и произвели бы впечатление, мы же встретились сейчас с вами лишь с одной целью, выяснить истину".

"Не совсем понимаю".

"Я надеюсь, вы хорошо помните Светлану?"

"Да, мне выпало счастье хорошенько узнать ее".

"Прекрасно, так вы не станете отрицать, у нее было тонкое лицо, небольшая нижняя челюсть, идеального рисунка зубы?"

"Что же из этого следует?"

"А то, что на шее у Стрельцова отпечатки зубов крупной, массивной челюсти, без сомнения принадлежащей мужчине. И то, с какой силой была изорвана кожа, также об этом свидетельствует".

"Вот так заковыка", - хладнокровно произнес Кривицкий.. глаза у него сразу как-то потемнели.

"Уж не напутали вы что-нибудь?"

"Для наших экспертов это ясно как дважды два".

"Выходит, у нее был сообщник?"

"Не стоит продолжать спектакль, Кривицкий, вы проиграли. В ту памятную ночь, чтобы совершить задуманное, вам необходимо было побывать у себя дома. Представьте себе, я знаю, что вам понадобилось".

Лузгин выложил на стол изломанную на куски вставную челюсть.

"У вас есть какие-либо вопросы?"

"Разумеется, что это за хлам, и что за оскорбительные намеки?"

"Браво, Кривицкий, если бы вы были одним из тех благородных советских разведчиков, которых ним так часто показывали, я бы поаплодировал вашему самообладанию. Но вы не принадлежите, увы, к этой славной категории, и симпатии простых советских людей вам не завоевать".

"Что это вы такое несете, переведите на нормальный человеческий язык".

"Я хочу сказать, что разбитая вставная челюсть, принадлежит вашему дедушке, и он буквально сбился с ног, разыскивая ее на следующее утро. А главное, ваше стремительное появление, в ту памятную ночь не осталось для него незамеченным. Все, Кривицкий, у вас не осталось ни одного шанса.

Кстати, вам знакома эта вещь?" - Лузгин вытащил из-под стола обыкновенную хозяйственную сумку, поставив ее на стол. При виде которой Кривицкий окаменел, а лицо его выразило самое крайнее отчаяние.